Однажды орел…
Голос Сэма. Сэм машет им рукой и что-то кричит. Прислушавшись, Девлин понял, что Сэм приказывает растянуть цепь стрелков вправо. Опять наступать! Боже, когда же конец? Такой трудный ночной переход. Столько часов без пищи. Ужасно болит голова. Руки и ноги дрожат. Слишком много пулеметов и жестоких, безжалостных немцев… Девлина охватило желание плюнуть на все, броситься здесь ничком на землю, спрятаться в этой теплой приятной пшенице и пропади оно все пропадом, к черту всю эту перестрелку и резню, проклятия и стоны!..
Тем не менее Девлин пополз вперед, используя все свое мастерство и опыт, прижимаясь к земле, когда, шурша тугими колосьями пшеницы, над ним со свистом пролетали пули. Вот он заметил, что кто-то приближается к нему справа. Это был Сэм. Он полз, держа винтовку на предплечьях, покрытое пылью лицо его выражало тревогу.
— Дев, надо заставить замолчать этот пулемет…
«Какой еще пулемет? Зачем тебе, черт возьми, понадобился еще какой-то пулемет?» — с горечью подумал Девлин, но вслух ответил:
— Да, Сэм.
— Видишь, вон там, два дерева, — продолжал Дэмон, — два больших каштана?
Девлин поднял голову и сразу же опустил ее, заметив за какую-то долю секунды два высоких дерева с пышными кронами и небольшие груды камней возле них. Он утвердительно кивнул.
— Мы поползем туда. Я послал Кразевского, чтобы он прикрыл нас огнем слева. — Дэмон с трудом проглотил слюну и продолжал: — Если мы доберемся туда и встанем за деревьями во весь рост, то легко достанем немцев с этой позиции. Ты ползи к одному дереву, я к другому. Сначала огонь открою я, а потом ты; я в это время буду перезаряжать. Понял?
Девлин молча кивнул. Отличный план. Самоубийственный. Он такого не придумал бы. Доползти до деревьев и встать во весь рост! «Нет! — хотелось крикнуть Девлину. — Нет! Довольно этого безумства! Разве ты не знаешь, что многие наши ребята уже погибли? Что с тобой происходит? Неужели ты думаешь, что мы неуязвимы? Думаешь, пуля не найдет тебя, как она нашла Краудера, Меклара и других?» Все это Девлину хотелось высказать лежащему рядом Дэмону. Но он не сказал ему ничего. Дэмону он не мог отказать ни в чем.
— Надо согнать их с этой позиции, Дев, — решительно продолжал Дэмон. — Нельзя терять ни секунды. Вперед!
Девлин кивнул. «Только для тебя, Сэм», — думал он, следуя за своим старым товарищем, стараясь не выпускать из виду каблуки его ботинок. Но вот Дэмон остановился, Девлин подполз к нему вплотную, их головы снова рядом. Перед ними была воронка от снаряда, за ней небольшой участок с пшеницей, а потом оголенное место, на котором остались следы от колес проехавших повозок. В колеях белели зерна пшеницы. Тридцать футов. Тридцать футов по открытой местности. Сэм испытующе смотрит на Девлина. Как и тогда, на ферме в Бриньи, на лице Дэмона все та же характерная для него твердая решимость и непреклонность и в то же время тревожное ожидание чего-то, как будто он наперед знал все, что может произойти, и сделал все для того, чтобы этого не произошло. Неожиданно Девлин почувствовал, что боится Сэма. Он любил его, был обязан ему своей свободой и даже жизнью, он уважал его как человека и солдата, но явно боялся того, что выражало в этот момент лицо Сэма. Девлин почувствовал, как задрожали его ноги.
— Ну, готов?
Девлин наклонил голову в знак согласия, он умышленно не сказал ни слова: боялся, что начнет возражать. По его щекам в уголки рта то и дело скатывались соленые капельки пота. Он отстегнул все клапаны на правой половине патронташа.
Когда поток жужжавших над ними пуль сместился влево, Сэм быстро поднялся на ноги и помчался к деревьям. Он показался Девлину необыкновенно большим, неуклюжим и крайне уязвимым. На дорожной колее, как бы гонясь за ним, поднимались маленькие фонтанчики земли и пыли — пулеметная очередь. В следующий момент Дэмон упал.
— Сэм! — едва слышно произнес Девлин. О нет, он невредим! Девлин с радостью увидел, как Дэмон, словно огромная ящерица, быстро переползая от одного небольшого валуна к другому, продолжает двигаться к деревьям. Девлин решительно перенес тяжесть тела на локти и подтянул правую ногу. Он уже был готов подняться и броситься вслед за Дэмоном, но его сковал страх: «Мне это не удастся. Они наверняка ждут и откроют бешеный огонь. Меня убьют или искалечат», — думал он, не сводя жадного взгляда с деревьев. Дэмон уже скрылся из виду…
В этот момент слева донеслось знакомое кашляющее стрекотание «шоша» — звук, которого Девлин желал сейчас больше всего. Не раздумывая больше ни секунды, он вскочил на ноги и побежал. Ему казалось, что воздух вокруг него сгустился, превратился в какую-то желеобразную массу и, как вода, задерживает его бег. Господи, как далеко еще до деревьев… И все-таки деревья и камни возле них были теперь ближе. Воздух вокруг него секли пули: одна ударила в рюкзак, еще одна просвистела совсем близко, возле головы… Но вот наконец этот спасительный валун. Бросившись на землю, Девлин прижался к нему и едва не заплакал от радости: свистевшие над головой пули теперь безопасны. Сэм тоже здесь, тоже в безопасности. У него, как всегда, спокойный взгляд, как будто они только что пообедали в ресторане. Вот он быстро поднялся на ноги и сосредоточенно, как на учебном стрельбище, открыл огонь; с каждым выстрелом его «спрингфилд» дергался назад. Пулемет замолчал. Когда Дэмон израсходовал всю обойму и начал перезаряжать винтовку, Девлин поднялся и занял позицию позади своего дерева. Отсюда он хорошо видел бугорок свежевырытой, земли, блестящий на солнце кожух пулемета и две двигающиеся около него каски. Девлин выстрелил. Каска, которая была ближе к пулемету, пропала. Он выстрелил еще. В дерево чуть выше головы ударило сразу несколько пуль, посыпались кусочки расщепленной коры. Еще один немецкий пулемет. Девлин наклонился так, чтобы прикрыть каской голову и плечо. Раздалась ответная очередь «шоша», и немецкий «максим», видимо, перенес огонь на Кразевского. Девлин высунулся из-за дерева, но «шоша» в тот же момент смолк. Краз. Это значит, что немец попал в Кразевского. Внимательно присмотревшись, Девлин обнаружил еще один пулеметный окоп противника, хорошо замаскированный небольшими кустами, и разрядил в него все оставшиеся в обойме патроны. Сэм стрелял теперь в том же направлении. Вставив новую обойму, Девлин выглянул из-за ствола дерева и увидел, что по пшеничному нолю к окопу бегут несколько американцев. Он начал посылать в окоп одну нулю за другой с быстротой, на которую только был способен. По дереву пробарабанила еще одна очередь вражеских пуль, но Девлин не чувствовал теперь никакого страха. Вот он заметил, как из окопа высунулся немец с гранатой в руке, и пуля, посланная Девлином, тут же настигла немца; граната упала и взорвалась рядом с окном. Из пшеницы подвались и устремились вперед четыре человека. Резкие рывки этих людей то в одну, то в другую сторону, причудливые колебания вскинутых винтовок и сверкающих на солнце штыков — все это напоминало гротескный танец марионеток. Снова застрочил пулемет. Один из бегущих по пшеничному полю выронил винтовку, ухватился обеими руками за живот и, завыв нечеловеческим голосом от боли как помешанный, закружился на одном месте. Девлин и Дэмон посылали в пулеметчика нулю за пулей, но тот, оскалив зубы, продолжал вести огонь, как будто был абсолютно неуязвим. Наконец Дэмону удалось попасть немцу в голову, и пулемет умолк. Через несколько секунд к немецкому окопу подбежал, победно размахивая винтовкой, худощавый человек. Это был Рейбайрн или Йогансен — узнать на расстоянии было невозможно.
— Пошли туда, Дев, — предложил Дэмон. — Пошли к ним.
Девлин тряхнул головой, как бы освобождаясь от усталости, страха, ужаса, отвращения, от всех скопившихся в нем мрачных переживаний, и медленно пошел за своим лейтенантом.
Глава 6
В одиннадцать часов они подошли к ущелью Фросей и штурмовали одну из высот в длинной цепи холмов. Мрачная глухая местность — известняк да чахлые, низкорослые деревья. Оттого, что кругом мертвые и умирающие, местность кажется еще более мрачной. Ни на одном, ни на другом фланге никого не видно. Они одни.