Ее друг (СИ)

— Пока ты отдыхал в прихожке, — взял слово Колька, — в зале началось своё представление. Оглядев наше пиршество и пьяных в хлам обитателей квартиры, Медведь направился ко мне. Он даже опомниться мне не дал: сорвал со стула и двинул в рожу. При этом он назвал меня грёбаным иудой. Бросив меня на стулья, которые сложились под моей тушей, Гризли (*от автора: привет Алла;) направился к парочке — Рустам-Маша.
— Я как раз вошел в зал в эту секунду, — перебил друга Ванька, — и попытался объяснить ситуацию… Конечно как мог объяснить, я ведь тоже был в дрова, но тут на сцену вышла наша потрошительница. Маша, ты словно паучиха накинулась на Рустама и попыталась защитить его от боевых действий, если можно так сказать. При этом ты не стеснялась в выражениях — называла Мишу слабаком и трусом, избивающим уставших и невинных людей. А ещё ты заявила Решетникову, что если он ударит твоего нового друга, то ты плюнешь ему в лицо, а завтра закидаешь его машину камнями. И ещё ты добавила… Цитирую: «не порти чужие вещи, людям очень тяжело на них зарабатывать, хотя таким как ты этого не понять»
— Я так сказала? — обреченно пискнула я.
— Проорала. А потом ты решила зацеловать нашего Рустама. Рус не отстранился — в шоке наверное был. Только свои руки он держал за спиной и кое-как пытался устоять на нетвёрдых ногах. Мишка не оценил твоих угроз, Маша. Он оторвал тебя от Рустама и стукнул ему кулаком в переносицу.
— Тебя это просто взбесило, — проговорил Колька, — ты дернулась и влепила Мишке звонкую пощёчину, а после попросила его убраться из квартиры.
— А он?
— Мишка назвал тебя жалкой, брезгливо огляделся и пошёл на выход. Я мысленно перекрестился и выдохнул, но Решетников решил вернуться. Мишка достал все банки из пакета — около восьми штук — и кинул их в зал. Так он и ушел.., под звуки фейерверка из пива. Мы вывернули все шкафы с одеждой, чтобы тряпками вытереть последствия салюта. Здесь все было залито. Даже стены.
— Лучше бы вы оставили меня на улице, — всхлипнув, прошипела я, но ответом была полная тишина.
Именно тогда я полностью осознала две вещи. Теперь я точно навсегда потеряла друга. А ещё — я больше никогда и ни при каких обстоятельствах не буду пить.
Тогда я ещё представить не могла, что завтра мне по настоящему захочется умереть. Стереть себя с лица земли, чтобы больше никогда не страдать.
  
Глава 26
 
Кошмар нового дня обвалил остатки былых надежд и растворил в кислоте лжи капли моего самообладания. Я сдалась. Та зыбкая почва, что хоть немного, но удерживала меня в последнее время, растворилась. Вместо нее под ногами растянулось болото: грязное и непреодолимое.
Лика оказывается трудилась весь тот проклятый вечер: фото, видео, запись обрывков разговоров… Свою добычу она приправила лживыми подробностями и разослала во все местные паблики и чаты.
Ванька с Колей молчали словно партизаны до вечера, но завалившийся в квартиру Рустам особо не щадил мои чувства. Показал всё.
Я смотрела и леденела от ужаса. Каждая фотография, словно пуля, рвала на части внутренности. Как хорошо были подобраны кадры: вот я с Рустамов в обнимку! А вот уже Ваня несет меня на руках в ванную комнату. Парень хотел умыть меня после истерики, которая меня стала бить после того, как мы оттёрли полы от пива. Вот Колька укладывает меня на диван и лежит со мной несколько минут, пока я вою у него на груди. Моих слёз на фото не видно. Видно, как я пьяная, за очень короткое время, обнимаюсь с тремя мужиками.
Не обошлось и без Миши. Эти фото я боялась смотреть, но по моей просьбе Рустам мне кратко объяснил, что на них было. Отдельное фото было посвящено моментам, когда он растаскивал нас с Рустамом. А ещё были фотографии, где я плюю ему в лицо. Конечно сцены Мишкиных ударов также попали в кадр. И апогеем был пивной салют.
Лика была не только хорошим фотографом, сочинения она тоже отлично писала. Если кратко, то её лжеистория может поместиться в четыре предложения. Богатый наследник и нищая девка рассорились и она пошла по рукам. На вечеринке с тремя мужиками, нищая девка много пила и ела, а расплачивалась своим сильно потасканным телом. Богатый наследник выследил девку и надавал пиз…й всей компании. И сам он также получил по лицу от неадекватной бывшей девушки и по совместительству продажной шлюхи.
 
Ужаснее фотографий и лживой истории были только комментарии людей. Чего там только не было! Меня вырвало, когда прочитала несколько. При этом их писали и те люди, с которыми я хорошо общалась… Они все — знакомые и незнакомые люди — поверили Лике. Поверили и решили меня придавить к земле своими мерзкими комментариями. Если бы сегодня была легализована охота на ведьм, я бы первая пошла на костёр. Настолько люди одержимы были стадным осуждением. Как будто я убила кого-то или лично им навредила.
С каких пор Лика стала главным разоблачителем зла и распутства в нашем городе? Да и в целом, за что? За что она со мной так поступила? Ладно перед Мишей я кругом оказалась виноватой, но она то куда лезет. Я её впервые вчера видела и уж точно не успела сделать Лике что-то плохое.
Проплакав всю ночь, я твердо решила к утру, что до вечера мне нужно избавить мир от себя. Всё разрушено и собирать новую жизнь не из чего и не с кем. Даже Коля с Ваней, которые всё знали и понимали, смотрели на меня как на обузу. Со мной в их квартиры пришел хаос и нелицеприятная извествеость, поэтому я их понимала. Я сама во всём виновата, мне одной и расхлёбывать, вернее захлебываться в собственном безрассудстве.
Собрав вещи, я наскоро попрощалась с ребятами и покинула Колькину квартиру. Коля, конечно для вида, поуговаривал меня остаться, но я то понимала, что это из вежливости. Такой паровоз проблем им на фиг не нужен. Никакого локомотива не хватит.
Я вышла из подъезда и нос к носу столкнулась с сотрудниками полиции.
— Вы то нам и нужны, — оживился один из них, — Семёнова Мария проедемте с нами в участок. К нам поступило несколько заявлений на вас.
— Каких заявлений? — оторопело спросила я и отошла к дверям подъезда.
— Обвинения в проституции.
Я даже рот не смогла открыть от шока. Мышцы лица занемели, а по коже словно кипяток пустили.
Помогите мне, пожалуйста, ну хоть кто-нибудь на небесах! — мысленно взмолилась я и беззвучно заплакала.
  
Глава 27
 
— Ты теперь самая знаменитая шлюха нашего города, Семёнова, — сверкнув «золотыми» зубами, ухмыляется самый толстый мент.
Его коллеги, как по команде рассмеялись, а мне ещё больше захотелось исчезнуть. Испариться, чтобы не видеть и не слышать тот ад, в который меня привезли полчаса назад.
За последние два года я три раза была в отделении полиции, но никогда со мной не обращались так, как сегодня. Меня привлекали за мелкое хулиганство и дядьке даже штрафа не выписывали. Помнится меня поругают, нарисуют совсем не светлое преступное будущее и сразу же отпустят домой, а сегодня… сегодня было по другому.
Трое взрослых мужиков пялились на меня будто хищники, а один мент, с наименьшем количеством звезд на погонах, пару раз шлепнул меня по мягкому месту и бедру.
— Ладно, Машка, — доверительным тоном начал любитель шлепков, — мы сегодня добрые и поэтому позволим тебе использовать профессиональное мастерство себе же во благо. Минетик организуешь на троих и можешь валить отсюда.
Золотозубый оскалился и поднялся с кресла.
— Я первым пойду. Заявления я принимал, поэтому вставайте в очередь, коллеги.
Я подскочила со стула и брезгливо поморщилась. В груди одновременно вспыхнули злость и дикий страх.
— Сам себе делай… гадость эту. Рискни и я, будь уверен, воспользуюсь зубами.