Ящик Пандоры (СИ)

  
Ящик Пандоры
   
Вдоль по дороге
 
Часть 1
Палнера
Как же хорошо жить! Живой, здоровый, никому ничем не обязан, можно делать что хочешь! Пусть и не очень сытый, пусть одежонка плохонькая, но я живой. И настроение какое-то приподнятое, и вперёд можно смотреть смело, ни на кого не оглядываясь. И невольно песенка старая на ум пришла, и я начал её потихоньку бубнить, шагая по очередной лесной дороге. Не, у меня и в мыслях нет где-то прятаться, но в Палнере достаточно лесов, и это зачастую не рощи, к которым я привык в Ренарде, а самый настоящий лес. Леса смешанные, с преимуществом лиственных деревьев, но встречаются и ели, и ещё что-то хвойное. Вот я сегодня топаю уже часа три, а лес всё не кончается. Мне некуда спешить, у меня нет какой-то конкретной цели, и я просто иду куда-то на север, придерживаясь более оживлённых дорог, чтобы не заплутать. Главное — подальше от Горгоны и всех прочих желающих заполучить меня в личное пользование. Горгона ещё не самый плохой вариант, она хотя бы относилась ко мне с показным уважение, а вот все остальные… Не, без хозяев я как-нибудь обойдусь.
Моё внедрение в местную жизнь прошло не совсем гладко, но и без явных огрехов. Во- первых, никаких проблем с языком. Тоже есть незнакомые словечки, но их немного, и их можно списать на какой-то местный диалект или местечковые особенности. Первые сутки после побега я провёл у небольшого ручейка, забившись в кустарник. Просто отдохнуть, набраться сил. Пил воду, спал, умывался снова и снова. Занялся лечением ног, но в какой-то момент засомневался — военные патрули не обращали на меня внимания, потому что я был на костылях и никак не походил на дезертира. А если увидят меня здоровым, шагающим бодро и широко? Однозначно появятся вопросы — а что я делаю вдали от части? Подлечить ноги, но продолжать идти на костылях? Но тогда могут отобрать костыли и заставить пройтись, а на здоровых ногах изображать калеку будет трудновато. Тогда что, так и ковылять дальше, кривясь от боли? Подумав, решил выбрать промежуточный вариант, залечив только одну ногу. И идти легче, и любая проверка подтвердит, что вторую ногу надо ещё лечить и лечить.
На следующий день к обеду добрался до небольшого городка, и до вечера болтался по улицам, прислушиваясь к разговорам — мне ведь надо хоть какую-то легенду для начала. К вечеру уже знал название городка, основные улицы, подслушал с десяток сплетен и даже узнал о местной достопримечательности — раздолбае по кличке Турик. Что она означает я не понял, но по оживлённому обсуждению выходило, что парень — откровенный бабник, дома и семьи не завёл, перебивается случайными заработками и не стесняется стырить что плохо лежит. Я даже сходил на эту улочку, где жил Турик, старательно запоминая всё что попадалось на глаза. Легенда так себе, но она может объяснить моё желание уйти подальше от собственного городка.
Военных в городе было мало, но были, и я очень порадовался, что я на костылях. Провожали меня взглядами, но ни один не подошёл.
А вечером мне вообще повезло. Зашёл на пустеющий рыночек, прикупил каравай хлеба, а когда двинулся к выходу из городка, нечаянно заметил, что за мной увязалась троица молодых парней, и меня очень удивил их интерес ко мне. Бить человека на костылях — себя не уважать. Обворовать или ограбить? И что можно взять с раненого солдата? Что-то спросить? Что? Недоумевая, всё же свернул в какой-то закуток между домами. Если эти идут за мной, сейчас и выяснится. Встал у стенки, и почти сразу выход перекрыла эта троица. По виду — откровенная шпана. С меня ростом, лет по двадцать. Взгляды и лица — смесь наглости и чуть неуверенности. Вроде, чувствуют своё превосходство, и чуть побаиваются. С чего вдруг? Или они смелые в своём городке, а чужой человек для них в новинку?
Средний, с лохматой шевелюрой, вдруг сказал, чуть заикаясь.
 
— Ты это, сапоги-то сымай.
Я невольно глянул вниз. Обычные солдатские сапоги, хорошо ношенные. Я снова глянул на парней.
— Зачем?
Парень вдруг набычился.
— А они тебе больше не понадобятся! — Медленно достал из-за пояса довольно большой нож и качнул в мою сторону — Ну так сам сымешь или помочь?
Я только вздохнул от идиотизма ситуации. Не, настоящему раненому пришлось бы несладко, но я-то почти здоров. Костылём их, что ли, поучить, чтобы дурью не маялись? И тут у меня в голове что-то щёлкнуло — они ведь в самой простой городской одежде, и размерчик почти мой! Я с корыстным интересом оглядел парней, прикидывая что можно с них снять, и тут заводила, которому надоело ждать, двинулся ко мне. Ну и… хрен с тобой, золотая рыбка. Простенькое заклинание сна, и парни медленно опустились на землю.
На всякий случай я выглянул на улицу, но уже вечерело, и поблизости никого не было. Ну что ж, приступим. Я быстро оглядел парней, прицениваясь к состоянию их одежды. Похоже, тот средний был заводилой, а двое других — так, на подхвате. И одежда-то у всех потрёпанная, в которой только на дворе за скотиной прибирать. Но мне выбирать не приходится. Во всяком случае, теперь я могу переодеться в гражданку, простенькая легенда у меня есть, и если не будет военных патрулей, которые должны подозревать всех мужчин призывного возраста, то может и проскочу. И если идти от рассвета до заката, то это почти сотня километров за три-четыре дня, и по местным меркам это очень даже далеко.
С одного парня снял куртку из грубого войлока, с другого рубаху, с заводилы штаны, и, посомневавшись, снял и галоши, сделанных из старых сапог с отрезанными голенищами (кажется, они называются опорки). Может, именно поэтому им мои солдатские сапоги и приглянулись? Ещё достаточно крепкие, но с гражданской одеждой они точно вызовут подозрение.
Замотав штаны, куртку и опорки в рубаху, связал её рукава и повесил через плечо наподобие сумки. Долго сомневался, разглядывая нож, которым парень мне угрожал. Самый обычный хлеборез. Из дома, что ли, стащил? Сделан грубо, заметны следы ковки. Чисто утилитарное изделие. Нахрена он мне? Потом сам себя обматерил — артефактор я или нет? Пара часов работы, и можно сделать настоящее произведение искусства. Хотя, произведение — это чересчур, а то придётся ещё объясняться где взял, а вот сделать аккуратно, надёжно, усилить, наточить, сделать приличные ножны — это не вызовет особых подозрений, разве что зависть. Ничего, пригодится. Теперь надо уйти тихо и незаметно. Я оглянулся на парней. Интересно, побегут они жаловаться местной полиции? Всё-таки грабёж местных могут посчитать серьёзным преступлением. Ага, придёт этот недоделанный бандит к местному полицаю и начнёт жаловаться — меня нехороший дядя на костылях ограбил, штаны снял! Мало того, что позор, так ещё и вопрос зададут — а что же вы за этим нехорошим дядей втроём пошли? Не, когда ребята проснутся, они, конечно, поматерятся, но предпочтут молчать об этом. Расклад явно не в их пользу.
Ну и тихонечко, ковыляя, пошёл в сторону дороги, ну а там опять на север. Шёл до самой темноты, а потом устроил привал на удобной полянке, которую присмотрел чуть в стороне от дороги. Теперь, когда не было необходимости скрывать свои способности, бытовых проблем почти не было. Дров нарезал очень тонким лучом плазмы. Небольшое заклинание земли, и готова трёхметровая в диаметре ямка для костра. Сложил дрова шалашиком, простенькое заклинание огня, и костер весело запылал, постреливая искрами. Ещё нарезал лапника для лежанки, и можно отдыхать. Достал хлеб, отломил приличный ломоть. Из большого листа местного лопуха сделал воронку, простейшее заклинание, маленький вихрь, и у меня уже целый стакан воды. Теперь можно и расслабиться. Нет, надо ещё поставить охранку, чтобы ни о чём не беспокоиться. А теперь можно потихонечку отщипывать кусочки и неспешно жевать, бездумно глядя в огонь. Так было уже много раз, и одиночество меня не напрягает. День был удачным, так что можно позволить себе просто сидеть и ни о чём не думать. Я никому ничего не должен, и это главное.