Сквозь Боль (СИ)

— Вероятнее всего. — не споря, соглашается. — Нас почешут и в хвост и в гриву. Даже не сомневаюсь.
— Будь осторожен. — поправляю галстук.
— Как всегда. — притягивает к себе, и дарит нежный поцелуй.
  
Глава 20
 
Все утро ждала звонка от мужа, но телефон упрямо молчал. Беспокойство съедало меня изнутри. Ну и капельку любопытства. Брать инициативу в свои руки и звонить Роме я не стала. Последние два дня он с отдела не вылезает. После того как Дашу и участкового задержали. На отдел спустили всех собак. Даже по новостям показывали репортаж, и мой Рома давал интервью. Это была сенсация, несколько лет не могли раскрыть это преступление. Какое-то нехорошее предчувствие неприятно кольнуло сердце.
Старалась успокоить себя тем, что у Ромы все под контролем. Напряженно смотрела в окно, пока сын играл с лего. Потратив все утро на домашние хлопоты, решила выбраться в парк на прогулку с сыном. Погода солнечная. Дома сидеть совсем не хотелось.
Выйдя на прогулку, отправились с сыном в наш любимый и такой уже родной парк, после переезда, мы сразу облюбовали несколько красивых мест.
Нетерпеливо шагала по хрустящему снегу, Матюша с большим любопытством смотрел на падающие снежинки, открывал ротик, высовывая язык, смешно пытался съесть их. Дойдя почти до выхода из парка, услышала мужской хриплый бас.
— Вот мы и встретились ТВАРЬ. - резкая боль по голове, не дала возможности даже среагировать, ничком падаю на снег.
Больно ударяясь всем телом. Тело стало будто ватным, пальцы на ногах свело судорогой.
Полусознательном состоянии, я лежала на снегу, и сквозь слезы, видела, как схватив моего ребенка подмышку, Манукян подбегает к обшарпанной машине синего цвета, садиться, и с звонким шумом срывается с места. Мне так хотелось надеяться, что все происходящие чудовищный сон, и открыв глаза я буду в надежных объятиях мужа, а сынишка будет спокойно спать в детской. Но, чуда не случилось.
Этот кошмар, моя новая реальность.
И если я думала, что хуже быть не может, то пронзительная боль в животе, словно в насмешку, показало мне, что очень даже может. Зажмурилась. Мой крошечный малыш. Он тоже пострадал. Я ведь упала на живот.
Горько заплакала, утыкаясь лицом в снег. Боже помоги мне. Прошу.
Спасительная темнота пришла не сразу. Я слышала встревоженные голоса. Кто-то пытался узнать, как я себя чувствую. Единственное что я шептала, чтобы спасли моего ребенка. Умоляла. Заклинала.
Я чувствовала боль. Пронзительную, удушающую боль. Она словно окутала меня. Физическая, душевная, все смешалось.
Я не могла пошевелиться. Прикрыв глаза, проваливаясь в темноту.
  
Глава 21
 
Рома
Гнал машину, не разбирая дороги. Как твою мать, такое вообще случилось, средь бело дня. Со всей силы бью по рулю.
Мне позвонил Илья. И сообщил о том, что Иру в тяжелом состоянии везут в больницу, а Матвея вообще украли. И если бы не мертвецкий голос брата, я бы решил, что это глупая, и самая жестокая шутка, которую я когда-либо слышал. Но мать твою, это моя реальность.
До меня не сразу дошло, что все что сказал Илья правда. Осознание случившейся трагедии медленно заполняло мозг.
Мозг отчаянно сопротивлялся, принимать эту убийственную информацию, и верить в очевидное. Я не мог дышать. Сердце сдавило тисками, а руки предательски задрожали.
Плохо помню, как на совещания в управлении, после разговора с Ильей, подорвался и вылетел из кабинета, никому, не сказав и слова. Оказавшись на улице, жадно глотал свежий воздух. Я даже не потрудился забрать верхнюю одежду, выбежал на парковку в одной рубашке. Я не чувствовал холода, вообще нихрена не чувствовал.
Сев за руль, я пытался сохранить остатки самообладания. Меня трясло, жгучие слезы застыли в глазах. Хотелось раствориться в пространстве и не чувствовать, как она проникает в мозг, убивая клетку за клеткой. Выжал педаль газа в пол — машина с визгом сорвалась с места.
«Что с Матвеем, с женой, с нашим нерожденным ребенком». - эти ужасающие мысли, словно удар под дых, заставили согнуться по полам.
 
Не нужно быть мудрецом, чтобы понять кто за всем этим стоит.
Манукян.
Животное, что обещало мне умыться кровью. Растираю лицо ладонями, смахивая жгучие слезы. Признаю свое поражение, он поставил мне мат- сжимаю руль до побелевших костяшек, но сдаваться я точно не намерен. Если я потеряю хоть кого-то из них, я сяду, но лично оторву Манукяну башку. Сверну ему шею, как куренку.
Мокрый снег, накрапывавший с самого утра, усилился, превращаясь в настоящий снегопад. Дворники не справлялись с потоком снега. Я вдавил педаль газа, даже не смотрел на стрелку спидометра. Открыв окна, старался привести голову в порядок, летел по трассе, на автомате справляясь с заносами.
В мыслях словно калейдоскоп мелькали картинки нашей счастливой жизни. Счастливое лицо жены, когда она нежно разговаривала с животиком, гладила, а порой и жаловалась ему на нас. Радостный смех Матвея, когда я подбрасывал его до потолка. Зажмуриваюсь, слезы льются из глаз. Что с ними. Зарычав раненным зверем, крепче сжал руль. Доехать бы до больницы…
Вздрогнул, повернул голову на мелодию звонка. Ни с кем говорить не хотелось. Но, звонил Илья.
Я знаю, что он уже в больнице.
Вскинул мертвецкий взгляд в зеркало заднего вида. Ну и рожа.
— Слушаю. — хрипло, едва шевелю языком.
— Ром, тут такое дело… — откашлявшись, шепчет брат.
Чувствую, что не справлюсь с управлением. Я съехал на обочину, остановился, положил голову на руль, одной рукой держа телефон.
— Говори. — сглатываю ком в горле. Неужели это наш конец.
— Ира в тяжелом состоянии. Врачи ничего не обещают. Там сильное кровотечение, и врач сказал, что в приоритете жизнь матери. Ром…ты слышишь. — только сейчас осознаю, что Илья уже кричит в трубку.
Отчаяние и тихая ярость боролись в моей душе. Я захлебывался собственными эмоциями. Они душили меня.
— Я…я скоро буду. Сам поговорю с врачом. — не стесняясь брата, взвыл. — Мне так херово.
— Ром, Ира сильная, она справится. Нужно верить. — пытается хоть как-то подбодрить меня брат. Успокоить.
— Да… — единственное что в состоянии произнести. Молча отключаюсь.
Растираю лицо ладонями. Бью себя по лицу. Соберись блять. Нужно ехать к жене в больницу. Потом позвонить Мураду, именно он занялся делом с похищением Матвея.
Природа не на шутку разыгралась. Поддерживая мое душевное состояние. Каким-то непостижимым образом я все же доехал до больницы.
Ожидая врача, я с садистским удовольствием представлял, как лично, извращенно буду калечить этого ублюдка. Я превращу его жизнь в ад. Сделаю все, чтобы его кукушка напрочь съехала.
Тяжело сглотнул, наблюдая как суетятся врачи, как они бегают туда-сюда, спасая чьи-то жизни.
Колени подогнулись, и я рухнул на стул. Меня всего трясло.
Меня попросили подождать. Должен подойти заведующий отделения, который сейчас находится с моей женой в операционный, и уже постфактум обо всем мне рассказать. Я чувствовал приступ острой боли в области сердца.
«Девочка моя. Ну как же так? Только держись родная, умоляю. Только держись.»
Мысленно говорил я себе.
Я так виноват, меня не было рядом с ними, когда я был так нужен. Не смог защитить. От этих мыслей красная пелена перед глазами. Хочется рвать и метать.
Она в голове моей, сердце, душе. Я за нее убью.
Смогут ли врачи сохранить нашего ребенка. Не передать словами, что я чувствовал каждый раз, когда ласкал ее округлившийся живот. Щемящая нежность, любовь. В эти моменты я чувствовал себя абсолютно счастливым.
И сейчас из-за одной мрази, я могу все это потерять.
Моя Ира в операционной, борется за две жизни. По вине этого урода. Видимо он решил, что неприкосновенен. Но я дал себе слово, что он ответит за все что сделал моей семье. За все слезы моей жены. Он дорого заплатит.
Я не следил за временем. Даже не знаю сколько прошло. Я гипнотизировал входную дверь, из которой должен был выйти врач.