Единственная для Демона (СИ)
— Клавдия, я всё запомнила. Мне нужно весь вечер ходить по залу, наблюдать за празднеством. Ни с кем не здороваться первой. Не улыбаться попросту. Вести себя как дамочка из высшего общества.
— Не просто дамочка! — прошипела Клавдия, обхватила мои плечи, посмотрела на меня через зеркало горящими глазами. — Ты — Госпожа, великого Господина. Так и веди себя под стать ему.
— Да, конечно. — я продолжала сверлить её взглядом.
Некоторое время и она не отводила взгляд, но что-то уловив в моём, несколько одобрительно улыбнулась, слегка склонив голову, уводя взгляд в сторону.
— Всё готово.
— Без косметики? — слабо поинтересовалась.
— Тебе не нужен макияж — ты и так красива. Иногда, он только всё портит.
— У вас много макияжа, но я уверенна, что без него вам будет лучше. Вы красивая женщина.
Я поднялась со стула, Клавдия встала на против меня. Посмотрела оценивающе, явно ей нравился результат.
— Я привыкла, дитя, наносить макияж. Как любая истинная женщина я уже без него не могу, но, если бы когда-то давно мне хоть кто-то сказал это, возможно я бы задумалась. — она подбадривающе улыбнулась. — Перейдём на ты. Не выкай мне больше, я не такая старая.
Я вспомнила нашу первую встречу. Седые волосы, костлявые руки, временем стёртая молодость, потухшие безжизненные глаза. Меня мгновенно передёрнуло, но я быстро взяла себя в руки.
— Я вижу, что тебе сложно говорить добрые слова и давать хорошие советы, но ты стараешься. Я очень благодарна тебе за это. И я очень рада, что мне довелось познакомиться со всеми вами. — без промедлений я обняла её, почти как родную.
Сначала она замерла, не ожидая такого поступка, затем тело немного расслабилось, и она слегка положила свои руки мне на спину. Далёкий жест походил на объятия, но видимо она давно этого не делала и все движения были механические. Однако, я чувствовала, что она старается.
— Пожалуйста, Ева. — слабо промямлила. — Тебе пора. Он ждёт.
Я вышла на улицу. Около машины стоял Кузьма, одетый во фрак. Он галантно открыл для меня заднюю дверь. Приподнял поля боливара, улыбнулся лишь уголками губ.
— Вы прекрасны, милушка, неотразимы! — выразил своё восхищение.
Я последний раз окинула взглядом дом, который за всё время стал для меня нечто большим, чем просто жилплощадь или помещение, в которое я была вхожа. Он хранил мои воспоминания, мои чувства, мою любовь… я приподняла полы своего платья и уверенно направилась к автомобилю, чувствуя, что туман рассеивается и мой личный тернистый путь подходит к концу.
Глава 20.
Машина остановилась уже в знакомом месте. Выйдя на улицу, я осмотрелась. Старая и брошенная улочка преобразилась. Она освещалась яркими фонарями, узорчатая каменная плитка под ногами, высокие бордюры. Словно её отреставрировали совсем недавно, как главную улицу старого города. Хоть и по-прежнему она была безлюдной, но это ей придавало некий мрачный романтизм. Кузьма захлопнул дверь, направился всё к той же обветшалой дверки, в которую мы уже входили. Несколько раз ритмично постучал и замер в ожидании. Я оставалась стоять на месте. Позади послышался шорох, кто-то стоял за моей спиной, вынуждая меня резко обернуться.
— Что ты тут делаешь?! — я обомлела, узнав парня, с которым совсем недавно общалась в книжном магазине, после в клубе.
— Сними амулет, и я помогу тебе. — беспокойно смотрел в глаза, говорил быстро.
— Егор, что ты здесь делаешь?
— Меня зовут Еноха. Тебе нельзя туда! Снимай амулет!
— Ну наконец-то! Явился, спаситель. — прогремел угрожающий голос Кузьмы.
— Ну же, снимай… — просяще протянул парень, лицо его исказилось гримасой ужаса.
Я пошатнулась, замечая, что Кузьма неторопливо приближается. Всё происходило слишком быстро и одновременно в замедленной съёмке. Кузьма коснулся моего плеча, слегка отодвигая в сторону. Ухватил парня за грудки и с нечеловеческой скоростью шагнул вперёд, прижимая его к стене противоположного дома. Я услышала сдавленный хруст. Примерно так ломаются кости. В данном случае это был хруст раздробленного черепа от мощного удара об кирпичную стену. Лишь на секунду парень обмяк, но моментально открыл глаза, посмотрел сверху вниз на удерживающего его мужчину. Тряхнул головой, ухватил его за кисти в попытке ослабить хватку.
— Вы плохое дело задумали! Опомнитесь, пока не стало поздно! — тяжело проговорил парень.
— С каких пор вам есть до нас дело? — Кузьма грубо тряхнул парня. — Отвечай, Еноха!
— С тех самых, когда вы выбрали не ту жертву.
— Кузьма, прошу вас, оставьте его! — я было дёрнулась вперёд, но меня придержали за локоть.
— Прекрасная донна, нам пора, — Виктор заставил меня взглянуть на него, он криво улыбался одним уголком губ.
— Не трогайте девушку! Вы не понимаете, какую ошибку совершаете! — Еноха задёргался в попытках вырваться, но всё безуспешно.
— Виктор, он убьёт его?! — я снова порывисто сделала шаг навстречу, желая хоть как-то помочь парню.
— Не извольте беспокоиться, милушка. Я отпущу его сразу же, как вы войдёте внутрь. — Кузьма взглянул через плечо. — Или же желаете избавиться от амулета?! — неприязненно спросил.
Я жалобно посмотрела на Виктора ища в его единственном зрячем глазе какого-то ответа. Лицо его смягчилось, он коротко кивнул, как бы заверяя слова своего союзника. Следом же потянул меня к двери. Ватные ноги заплетались, до самого входа я шла оборачиваясь, всматриваясь в голубые глаза, полные какой-то безысходности и огорчения. У самой двери я заметила шевеление его губ, чётко проговаривающие каждое слово, так, чтобы я поняла их.
" — Опомнись. Спаси себя."
Я лишь смогла отрицательно покачать головой, и Виктор втащил меня в помещение и отпустил тогда, когда дверь за нами захлопнулась с оглушающим хлопком, будто она не деревянная и вовсе не дверка на ржавых петлях, а массивные железные врата.
— Ева Евгеньевна, возьмите себя в руки, вы дрожите! — возмутился Виктор.
— Что? — я ошарашено уставилась на него. — Что… это было? Кузьма… он… припечатал парня к стенке… он чуть не убил его…
— Ну не убил же, — спокойно заметил, поправляя запонки на рукавах. — Прошу заметить, даже и в мыслях этого не было, поверьте же! — он подставил мне локоть, приглашая продолжить путь.
— Но… — я вложила руку. — Это было ужасно… я слышала, как от удара раскололся его…
Виктор как-то по-отечески накрыл мою руку второй рукой. Слегка сжал её, как-бы успокаивая и сказал:
— Я повидал многое, прекрасная донна, и с каждым разом убеждался, что мир жесток, но в нём есть то, что заставляет иногда задуматься. На самом деле, когда-то мир был прекрасен, пока не начал отражать то, что в нём происходит. Бессмысленные нескончаемые войны, борьба за власть, раздел того, что попросту не принадлежит людям. Почему-то они посчитали, что мир им чем-то обязан. Хотя, это они обязаны ему. Высшие существа верили, что когда-нибудь люди это поймут, но этого не случилось и попросту махнули рукой. Людей создали по их подобию, надеясь на благоразумность и схожее мышление. Только подумайте, ведь можно было создать райские сады, виноградники, одно единое общество, но вместо этого они делили земли, придумывали себе звания и награды, ценности и деньги, разделились на богатых и бедных, а к чему это привело?! Тёмных привлекли качества, которыми они обзавелись: страхи, желания, месть, зависть и прочее, что можно перечислять ещё долгое время. Они стали частыми гостями, глумясь, усмехаясь, играя словно оловянными солдатиками. Но! В своём обители всегда царит гармония, единая власть, справедливость. Светлые вовсе закрыли глаза, мир людей для них стал чуждым, прокажённым, без права на исцеление, хоть и находились те, кто был достоин света. — он умолк.
— Виктор, откуда вам всё это известно?
— Мне-то? — отчуждённо посмотрел на меня, всё ещё прибывая в своих мыслях. — Кто знает? Может это только догадки.
— Зачем же вам говорить об этом со мной?
— Быть может, я решил скрасить наш путь, — он тотчас обернулся.