Девственность, (не)дорого (СИ)
Снова открыла вкладку с рабочими вакансиями без опыта работы. Доставщик-курьер… Мимо, машины у меня нет, а ходить пешком по городу ночью я пока ещё не готова. Помощник повара в кафе… Хм-м-м… Уже интереснее. Обязанности — мытьё посуды, поддержание чистоты в зоне приготовления пищи, разделка и нарезка продуктов… Едва не застонала — как будто мне дома этого не достаёт, да. Но предложение стоящее, надо сохранить. Так, что там ещё есть? Кассир на заправочную станцию… Уборщица складских помещений…
Внезапно экран телефона переключился в другой режим, сменив картинку и демонстрируя мне входящий вызов с неизвестного номера. Неужели уже с кафе звонят?! Вряд ли… Скорее очередные коллекторы или представители какого-нибудь банковского филиала…
Поднесла мобильник к уху, кашлянула для приличия, настороженно произнесла:
— Слушаю…
— Ксения Викторовна? — девушка на том конце провода казалась милой и доброжелательной. Впрочем, в отделах с должниками с таких и начинают обычно…
— Да…
— Здравствуйте! — голос стал совсем расслабленным и приветливым. — Это Вас беспокоят из клиники… Вы когда сможете подойти на приём? Юрий Евгеньевич просил Вас записать на любое удобное для Вас время… Смотрите, у него завтра выходной, послезавтра всё занято, в понедельник до обеда он проводит операции и потом уезжает, а вот во вторник… Так, есть запись на девять утра, есть на тринадцать тридцать, на семнадцать, на… А, всё. Если вторник не подходит, могу предложить среду… Тут аж четыре окошечка у нас… Вот с утра на десять, потом на четырнадцать… Ксения Викторовна, Вы меня слушаете?
Уже на словах "Юрий Евгеньевич просил" я сдавила пальцами переносицу, чувствуя, как сердце замирает на миг, начинает дрожать, а после срывается в неистовый галоп, оглушая частотой пульса и бешеным ритмом в ушах. Конечно, я слышала всё, что мне говорили в трубку, но до сознания оно доходило как-то туго…
Волнение? Страх? Недоверие? Облегчение? Анализировать собственное состояние не было времени, и я просто потянулась к Олиной чашке с недопитым остывшим чаем и сделала большой глоток, чтобы хоть немного увлажнить пересохшее горло. Неосторожно выдохнула прямо в трубку, пытаясь взять себя в руки…
— …Ксения Викторовна?!
— Да, слышу, — голос охрип до вороньего карканья, и я сипло прокашлялась. — Сейчас, минуту… — я сильнее надавила на переносицу, зачем-то саркастично усмехнулась… — Проверю своё расписание…
— Да-да, конечно, — девушка снова оживилась. — Я подожду.
Это что вообще такое?! Зачем?
На губах невольно заиграла довольная до невозможности улыбка, руки мелко затряслись и стали влажными…
Волнуется за меня? Боится за свою репутацию, если у меня возникнут проблемы со здоровьем? Или банально соскучился… А почему нет? Не забыл меня, надо же…
— Что там про вторник Вы говорили? — закусила губу, мысленно уже сожалея о том, что придётся ждать приёма аж целых несколько дней.
— Так, вторник — девять утра, тринадцать три… — голос в трубке заметно приободрился.
— Девять утра отлично, мне подходит.
Мне совсем не подходит, мне на работе надо быть в это время… Плевать. Мне и остальное время не подходит ровно так же, поэтому я просто попрошу справку у Юрия Евгеньевича. Он же даст? Полагаю, обязательно… Странное чувство, что сейчас, спустя время, это он там чувствует себя в чём-то виноватым передо мной…
— За-ме-че-тель-но! — девушка на том конце явно была очень рада такому быстрому решению вопроса, расслабилась окончательно, понижая голос до дружеского шёпота. — А то Юрий Евгеньевич уже раз десять спрашивал, звонили ли Вы, записывались ли… Так и не дождался. Всё время ругается, что пациентки в возрасте совершенно не берегут собственное здоровье, и их надо чуть ли не силком тащить к врачу…
Что, так и говорит?! Боже…
Едва не расхохоталась прямо в трубку, представляя серьёзное выражение лица, с которым Юра произносит эту фразу.
— Я… Обязательно… — зажала рот ладонью, всхрюкивая от нервного смеха. — Обязательно приду, не переживайте…
— Да, хорошо, — голос девушки снова стал собранным и, как видимо предполагалось, вежливым. — Ждём Вас во вторник! До встречи!
— До встречи…
Положила телефон на стол перед собой. Прижала ладони к горящим щекам — волнуется, значит… Переживает… Помнит…
Дожить бы до чёртового вторника…
*16*
Я ждала. Боже-е-е, как я ждала… Жадно, нетерпеливо, не имея сил думать ни о чём другом, кроме предстоящего визита в клинику. Нет, я не представляла в деталях нашу с Юрием встречу, но я предвкушала само событие. Так, что от какого-то незримого счастья практически в прямом смысле летала все последующие дни до самого момента приёма…
И да, я готовилась едва ли не тщательнее, чем на процедуру дефлорации — нижнее бельё пусть и не столь изысканное и эротичное, но вполне нарядное, отпаренная по такому случаю юбка-карандаш со строгим разрезом, одолженные у старшей дочери ботильоны на шпильке, чёрная шерстяная водолазка, скромные тонкие чулки… Вроде ничего такого, но смотрелось шикарно. Образ ненавязчиво дополняли уложенные в деловой балетный пучок волосы, совсем лёгкий макияж, чтобы Юра не подумал, что я специально ради него наряжалась…
Когда я шла в таком виде по коридорам клиники, отыскивая взглядом нужный номер на двери, я чувствовала себя если не королевой красоты, то как минимум истинным эталоном привлекательной взрослой женщины, способной стать идеалом для любого врача мужского пола. Юрий Евгеньевич непременно должен оценить мои усилия… Просто обязан!
Та-а-ак… Тридцать второй кабинет… Вот! Наконец-то!
К моему неудовольствию, в маленькой рекреации для ожидания собралась приличная очередь — человек шесть. Надо же, а я наивно предполагала, что в частных учреждениях такого не случается…
Села в удобное кожаное кресло, закинула ногу на ногу, украдкой стреляя глазами по сторонам и разглядывая остальных пациенток. Трое совсем молоденьких — явно до двадцати пяти, тощие как воблы, с блестящими волосами, пухлыми губами, высокими скулами, длинными шеями, осиными талиями, в обтягивающих джинсах и… И вообще! Что этим малолеткам тут надо?! Не стыдно совершенно к гинекологу-мужчине на приём ходить в таком возрасте?! Ладно мы, кому уже за… Мы жизнь почти прожили, детей на ноги поставили, нас уже ничем не сломить, на наших плечах…
Стиснула зубы, останавливая поток раздражения и выключая свою "внутреннюю бабку". Отвела взгляд к окну…
Я это… просто ревную что ли?! Он же их там смотреть будет, прямо на кресле этом дурацком…
Поджала губы, вновь бросая косой взор на самую кукольную девицу возраста моей дочери. И вот он утверждал, что у него не встаёт на клиенток?! Серьёзно что ли? Если бы я сама лично с ним не трахалась, то решила бы, что Юра — просто импотент…
Покосилась на беременную женщину — вот тут да, тут вопросов нет, девушка конечно красивая, но округлившийся животик, припухшее лицо и, по всей видимости, ноющая поясница явно не вызывают желания замутить с ней. Если, конечно, Юрий Евгеньевич не извращенец какой…
Ещё одна дама оказалась весьма полненькой, с прекрасно нечёсаными сальными волосами, тремя милыми подбородочками и очень умилительным взглядом "сдохни всё живое". К ней вообще никаких претензий, надо на приём — значит надо.
Ну и какая-то замученная жизнью брюнетка неопределённого возраста со вселенский скорбью в глазах и презрительно поджатыми губами, без конца поглядывающая на время и демонстративно прокручивающая обручальное кольцо на пальце, тоже не вызывала во мне неприязни. Особенно после того, как она закатила глаза на раздавшийся телефонный звонок и прошипела в трубку на весь этаж: "В больнице я! Я тебя предупреждаю — если подтвердятся результаты мазков, я тебя живым в землю закопаю…" Хорошая женщина.
Но те три…
Как раз в этот момент дверь кабинета приоткрылась, и оттуда с блаженной улыбкой на физиономии и прижатой к груди сумкой выплыла какая-то тётя. Сразу донеслось басовитое мужское "Да-да, как только результаты анализов будут готовы, я дам Вам знать… Всего доброго…"