Моя. Твой. Наши (СИ)

- Капец… - выдохнул мужчина, кажется, начиная терять только что приобретенную уверенность. Но подгузник рядом с сыном положил.
- Смотрите, - показала я ему тюбик микроклизмы в своих руках. – Нужно отломить пломбу. И лучше сразу её выбросить, чтобы малыш не нашёл её и не решил попробовать на вкус. Теперь нужно смазать кончик, чтобы легче входило…
- А нам можно посмотреть? – раздался из-за двери голос младшего брата Никиты. Я даже не заметила, что мы закрылись в комнате.
- Обойдётесь, - крикнул Никита. – Ужин готовьте.
- Смазать кончик. Запомнили? – обратилась я к Никите.
- Такое, пожалуй, забудешь… - сглотнул он шумно, глядя с неподдельным страхом на микроклизму в моих руках.
- Видите отметку? Нужно ввести до неё.
- Так много?! – молодой папаша точно к концу процедуры потеряет сознание.
- Так нужно. Готовы?
- Может, хотя бы половину от того, что вы показали? – с надеждой вопросил мужчина.
- До отметки, - стояла я на своём. – Половины недостаточно.
- Господи… - шумно выдохнул Никита и отёр несуществующий пот со лба, глянув с чувством вины на сына.
- Приступайте, - протянула я ему клизму.
Мужчина побледнел.
- Может, первый раз вы сделаете?
- Только первый раз и только потому, что Стасик уже начал мёрзнуть, пока мы тут болтаем. Отвлекайте его разговорами, пока я дела… ужасное! – прошипела я зловеще и в шутку, но, похоже, реально ещё сильнее накошмарила молодого папашу.
- Стасик, сынок, - припал Никита на колени перед постелью, заглянул сыну в глаза и взял его за руку. – Всё будет хорошо, папка рядом. Надеюсь, то, что сейчас произойдёт никак не отразится на твоей психике. Может, всё-таки, половину? – обратился он снова ко мне. – Ну, не по-пацански это…
- Ваш сын мучается вторые сутки и вы вместе с ним – это по-пацански?
- Я не буду смотреть, - выронил мужчина и приложил ладонь козырьком ко лбу так, чтобы ему не было видно меня и мои «непацанские» действа.
- Вообще-то, вы должны смотреть на тот случай, если придётся повторить.
- Твою мать… - выдохнул Никита с оттенком отчаяния и слегка приподнялся, чтобы лучше видеть.
Я ввела кончик микроклизмы туда, где ей положено быть, и услышала очень тихий, но очень отборный мат от Никиты. Будто клизма ставилась ему, а не сыну.
Стало смешно, но пришлось держать себя в руках. Наверное, когда я первый раз делала дочке так же, я была близка к примерно такой же истерике, как Никита.
- И вынимайте, продолжая нажимать на тюбик, иначе обратно всё всосётся.
- Угу.
- Ну, что, малыш? – перевернула я мальчишку на спинку через минуту и снова дала ему поиграть с моими волосами, пока Никита утилизировал клизму и, наверное, проклинал её. – Всё хорошо, да? А скоро станет ещё лучше.
- Когда «скоро»?
- Минут через пять-пятнадцать. Нужно следить за ним. А потом нужно обязательно дать воды, чтобы не было обезвоживания. И лучше пока его не одевать полностью. Ну, разве что футболку, чтобы не замёрз.
- Почему?
- Он до затылка навалил! – прокричал через десять минут из комнаты младший брат Никиты и вылетел оттуда, как ужаленный.
- Теперь понятно, почему его лучше не одевать, - хохотнул Никита, когда вышел с уже помытым Стасиком на руках из ванной комнаты.
- Ну, что, малыш? Уже лучше, да? – обтирала я мальчишку, пока его папа брал из шкафа вещи.
- Он столько навалил, что даже я облегчение почувствовал, - в голосе Никиты уже не было ноток раздражения или нервозности. Кажется, ему и самому действительно стало легче.
- Зато теперь вы будете опытнее в ещё одном вопросе.
- Может, перейдём на «ты»? – спросил Никита, подойдя к постели, на которой я сидела с его сыном на руках. – После всего, что между нами было… - протянул он многозначительно и рассмеялся. Маленькие морщинки-лучики отразились в уголках его темных глаз.
- Согласна, - хохотнула и я.
- Может, пожрём? – вошёл в комнату младший брат Никиты.
- Не пожрём, а покушаем, - следом вошла и Алиса. – Жрут только свиньи.
- Бабосде́дыш - маленькая ворчливая копия своих бабушки и дедушки, - объяснила я парням с улыбкой.
   
Глава 4. Лера
 
Глава 4. Лера
Не знаю, как так вышло, но я пошла в кухню со Стасиком на руках. Мальчишка с удовольствием и весьма властно сжимал в маленьком кулачке ворот моей теплой кофты.
Следом за нами шёл Никита, а Алиса и младший брат Никиты, имя которого мне до сих пор было неизвестно, убежали на кухню первыми. Наперегонки. Кажется, младший брат Никиты не сильно старше моей дочери, раз клюнул на её провокацию, едва не снося лбом дверные проёмы.
- Кетчуп, майонез, кетченез? – бодро жонглировал парень пакетиками, похоже, стараясь произвести впечатление на Алёнку, которая расставляла на стол тарелки с макаронами и сосисками.
- Поставь всё в центр стола, пока не брызнул на стену, - строго сказал Никита, явно припоминая что-то брату.
- Сами, короче, намесите, - бодро отозвался младший и сел за стол, оставь майонез и кетчуп в покое.
- А ты руки мыл? – строго вопросила его дочка.
- Ба-алин! – вздохнул парень и послушно пошёл к раковине, а в это время Алиса и Алёнка незаметно под столом ударились кулачками.
Две заговорщицы.
Никита подошёл ко мне и аккуратно забрал своего сына, усадив того на стульчик для кормления, а затем отодвинул стул, стоящий рядом с моей дочерью, и красноречиво указал на него взглядом.
Ого! Манеры?! Кажется, я не была к этого готова, но, к счастью, быстро сообразила, что мне пора бы уже прижать свой зад, потому что джентльмен ждёт.
- Спасибо, - улыбнулась я и заняла своё место между Алисой и Стасиком. Алёнка многозначительно выпучила на меня глаза, стрельнув взглядом на Никиту, который сейчас разливал горячий чай по кружкам.
- Я положу всем вилки! – заявила Алиса и, спрыгнув со стула, нырнула ручками в ящик, который для неё выдвинул Никита.
Я помогла Алисе сосчитать количество человек, а она достала каждому по вилке.
- Дань, расставь кружки, - бросил Никита коротко.
- Ща всё остынет, Ник, - нетерпеливо пыхтел парень.
- Я помогу, - сказала я и быстро вышла из-за стола. Никита готовил смесь для сына, а я расставила кружки с чаем перед гостями. – Помочь? – обратилась я к мужчине, который уже тряс бутылочкой.
- Я уже почти всё, - сказал Никита и приложил бутылочку со смесью к шее, проверяя температуру, что вызвало у меня улыбку. – Ты так же делала? – заметил он.
- Нет. Алискина «смесь» всегда была со мной и всегда нужной температуры.
- Ну, да, - хохотнул мужчина.
К счастью, он даже не попытался опустить взгляд на мою грудь. Хотя, наверное, именно поэтому он и отвернулся, чтобы не пялиться. И снова отодвинул для меня стул.
Мы все сели, Алёнка потянулась назад и взяла чашку с салатом из огурцов и помидоров, о котором все, похоже, забыли. Поставила её в центр стола, предварительно отсыпав Алисе немного на край её тарелки.
В тишине квартиры зазвенела посуда. Алиска – хитрая лиса, перекидывала в Алёнкину тарелку макароны, а взамен забирала сосиски. В ответ на мой укоризненный взгляд дочка лишь мило улыбалась.
- А сколько лет между вами разница? – спросила подруга, обращаясь к братьям.
- Восемь. Мне двадцать восемь, малому двадцать, - ответил Никита.
- А нам двадцать четыре, четыре и двадцать четыре, - Алёнка поочередно показала на нашу троицу.
- Вы, типа, двойняшки? – заигрывающим тоном подкатил Даня.
- Мы, типа, учились вместе в универе, - сказала я, стараясь при этом, не закатывать глаза от подобного рода флирта. И с удовлетворением заметила, как Никита почти незаметно пнул своего брата под столом и строго заглянул в его глаза.
- Кстати, - хохотнула Алёнка, кивнув на стол. – Мы сейчас будто в общагу вернулись. Помнишь, Лер?
- Точно, - кивнула я. – Правда тогда мы ели макароны с сосисками на полу перед единственным телевизором на весь этаж.