Солнечный ветер (СИ)

─ Принято. Но всё же, есть вещи, которые только наши, и я не хочу их обнародовать, ─ всё так же тихо пояснил Дженсен.
Джаред вздохнул и улыбнулся, соглашаясь с его решением. Он машинально смахнул рукой чёлку со лба и тоже понизил голос, переспрашивая:
─ Помнишь, что я говорил про своих родителей?
Дженсен, конечно, помнил об этом. Об этом, и ещё о тысячи вещей, с ним связанных, так или иначе. Помнил даже место, день и час, где они коснулись этого вопроса. Поэтому, он молча кивнул.
─ Так вот, это правда, ─ продолжил Джаред тихим голосом. ─ Я действительно не помню их. Единственное, что всплывает в памяти с детства ─ это образы планет, странных зверей, каких-то людей в масках. Ещё громкие звуки, крики, а может быть, это был взрыв, не могу вспомнить точно. А потом я чётко вижу себя среди группы других разновозрастных детей. Похоже, это была какая-то лаборатория под землёй, потому что там не было окон, и круглосуточно работали лампы дневного света. Нас постоянно опекали люди в синих халатах, и часто приходил высокий бородатый человек со шрамом на виске. Его никто не любил, потому что с его приходом нас разводили по стеклянным одиночным камерам. Не помню боли, но было ощущение, что происходит что-то неправильное, такое, знаешь, навязчивое чувство общего дискомфорта. Нас нагружали физическими упражнениями, заставляли пить какую-то гадость, подсовывали странные картинки с монстрами, иногда показывали настоящих. Не могу сказать, сколько это продолжалось, но достаточно долго, по-моему, пару лет. Потом нас перевезли в другое место, где мне впервые стали сниться странные сны... и не только мне, как оказалось. Утром всем детям становилось плохо. Но однажды всё закончилось. Пришли другие люди в форме, потом был долгий полёт, болезненное приземление, и нас вывели на поверхность. До сих пор помню шок, когда увидел солнце вместо лампы, небо вместо стального потолка с воздушной отдушкой, ветер, запахи, звуки. В общем, там многие сознание потеряли, а я насмотреться не мог, истерику устроил, не хотел в здание заходить. Это была Исследовательская Лаборатория Бюро, как я потом узнал, наш новый дом. Там нас учили, одевали, играли с нами, и проводили бесконечные медосмотры. Но лишь к десяти годам я понял, что со мной не всё в порядке по обычным земным меркам.
Джаред остановился, снова убирая волосы со лба, и Дженсен почувствовал, как ему тяжело вспоминать об этом. Надо же, у них и тут есть нечто общее, хотя у Дженсена о детских годах куда более счастливые воспоминания. Он знал отца достаточно долго, и у него до сих пор есть мама.
─ В общем, в Лаборатории на нас не ставили опытов, но были эксперименты. Не волнуйся, ничего болезненного, ─ быстро добавил Джаред, видя, как исказилось лицо Дженсена. ─ Они пытались понять, не опасны ли мы для землян, потому что многие дети умели делать такое, что относилось к разряду «Не может быть!». Учёные пытались понять, насколько мы другие.
─ Другие?
─ Ну, люди со сверхъестественными способностями. Гипноз, телепортация, чтение мыслей на расстоянии, способность видеть в ультрафиолете и инфракрасном спектре. Задерживать дыхание... Да много чего, всего и не перечислишь.
─ И что? Ты... всё это можешь?..
─ Могу и намного больше, чем ты думаешь. Однако у всех этих чудес есть побочный эффект, жуткая головная боль и глубокие обмороки, когда показания жизнедеятельности почти отсутствуют.
─ Кладовка в Школе? ─ вдруг спросил Дженсен, припоминая случай, когда впервые столкнулся со странностями Джареда.
─ Значит, меня нашёл всё-таки ты?
─ Ты не помнишь этого? Ты вроде как ко мне обращался. Мне казалось, что ты узнал меня.
─ Мне хотелось, чтобы это был ты, я звал тебя и отрубился раньше, чем пришла помощь.
─ Ты звал меня? Я не слышал.
Джаред хитро усмехнулся и прищурился.
─ Я мысленно приказал порваться струне на твоей гитаре.
─ Ядрёные скунбрики!
Джаред засмеялся.
─ Не ожидал?
─ Откуда? Я до невозможности обыкновенный землянин, чудеса иноземной жизни по сравнению с этим кажутся ерундой. Значит на Венере...
 
─ Воздух кончился за полчаса до вашего прибытия, но я чувствовал вас, ваше приземление и если бы не серный бульон в двести метров над нами, подал бы сигнал самостоятельно. Я создал вокруг себя и Флинта воздушный мешок в виде кокона и держал дверь телепатически до тех пор, пока вы не вытащили бот на сушу и не откачали нас.
Дженсен прикинул в уме: полчаса до их прибытия, ещё полчаса с момента поднятия «манты» и водворение беспамятных Флинта и Джареда на «Солнечный ветер»... Это что же? Падалеки целый час не дышал?!
─ Ничего себе... А на Марсе? Тебя же должно было разорвать на тысячу маленьких скунбриков, когда ты задел тот шар.
─ Молния не может убить молнию. Мой организм способен поглощать заряды, я не практиковался на сверхмощных разрядах, мне никто бы этого не позволил сделать, но я могу поглощать достаточно сильные из них.
─ Та синяя хрень, которой ты удерживал стаю скунбриков и вытаскивал «манту» на Юпитере...
─ Способность консолидировать накопленную энергию с искусственным интеллектом для оказания помощи. Со скунбриками получилось легко, а вот с вашими товарищами я бы не справился один, пришлось подключаться к матрице.
─ Ни хрена ж себе! Я знаком с настоящим Суперменом.
Джаред хохотнул и хлопнул Дженсена по колену.
─ Прости, старик, но я намного круче какого-то там супермена.
─ Даже не сомневаюсь.
Дженсен помолчал, кусая губу и поглядывая на довольного произведённым эффектом Джареда. Хотя, было что-то такое в его глазах, тень опасения, что Дженсен сейчас взорвётся, повесит на него ярлык монстра или урода, встанет и уйдёт навсегда. Джаред ведь даже понятия не имел, как глубоко он забрался под кожу Дженсена, все мысли которого после рабочего дня были только о нём. Если бы он и хотел оборвать все нити, связывающие его с «желторотиком», то не смог бы этого сделать теперь. Джаред стал ему необходим, как воздух, чтобы дышать, как вода и пища, чтобы жить. Ему нужен Джаред целиком ─ вот такой поломанный судьбой парень, который не ожесточился на людей, а наоборот, дарил им частичку себя, свой свет. Но где найти такие слова, чтобы донести всё это до Джареда, вот вопрос. Дженсен не особо умел говорить о своих чувствах, ему о них проще было молчать, ожидая, что объект обожания сам догадается. Бруни права: первого шага Джаред от него точно не дождётся.
Молчание затянулось, и Джаред понял эту паузу по-своему. Он вдруг фыркнул, ужасно напомнив Дженсену раздражённую Бруни, и подтолкнул его:
─ Да спрашивай уже! Сегодня день свободных вопросов и ответов.
─ Почему сейчас? Почему раньше молчал?
─ Бюро высоко оценило твою помощь и дало добро на рассекречивание, скажем так, части моего прошлого. Тем более, что после Юпитера глупо было скрывать от тебя некоторые мои способности, но Дженсен, всё равно...
─ Да понял я, понял, никому не скажу. Я что, похож на болтуна? Но ребята и без меня догадываются, что ты далеко не обычный малый.
─ Догадываться ─ это одно, знать наверняка ─ совсем другое. Брэмэр давно охотится на кого-нибудь из нас. Ты можешь попасть в плен. Я не хочу сказать, что ты сразу же выболтаешь все секреты, но есть лекарства и приёмы, против которых бессилен даже я. Поэтому, я забочусь о безопасности близких мне людей, как могу, и считаю, что молчание всё-таки золотая платина в моём случае.
─ Не понимаю, мы уже были у Брэмэра в руках, но он нас выпустил.
─ Он не знал тогда того, что знает сейчас обо мне и других детях Индиго. Кое-какие секретные файлы попали в его лапы.
─ Значит, ты действительно один из Клана?
Джаред пожал плечами:
─ Так получилось.
─ И сколько вас?
─ Из двухсот детей только пятьдесят два ребёнка обладают стопроцентным изменением организма.
─ А остальные?
─ Частично. Кто-то хорош в гипнозе, кто-то в телепортации, ну, и так далее. Редко в одном человеке  уживается более двух-трёх способностей. Для нормального человека любая аномалия ─ это отклонение от нормы.