Солнечный ветер (СИ)

Джаред снова отвёл глаза, переключаясь на лёгкий флирт с девушкой, давая Дженсену возможность прийти в себя. Что это было? Они на самом деле поцеловались, или это было видение? Видение будущего?
─ Приятного аппетита! ─ прощебетала официантка и, улыбнувшись Падалеки, ушла.
Джаред молча указал на еду на столе, словно приглашая Дженсена разделить с ним трапезу, и, дождавшись, когда Дженсен взял у руки вилку и нож, тоже потянулся за столовыми приборами.
Выгрузка биоматериала прошла в штатном режиме. Камнеежки вернулись на родину и быстро растворились в привычной для себя среде.
Экипаж Падалеки наблюдал за их работой, сканируя местность, но либо разведка ошиблась, либо Брэмэр поменял свои планы. В какой-то мере они оба облегчённо выдохнули, когда операция была завершена, но поговорить после не успели. Джареда срочно вызвали на Тефию, а Дженсена ─ снова на Сатурн.
Экипажи благополучно стартовали с Титана. Прощаясь на орбите спутника через матрицу, Джаред вдруг напомнил ему о своём старом предупреждении. Это удивило Дженсена. В скором будущем он не планировал возвращаться на Титан, поэтому успокоил Падалеки:
─ Признай, ты бесишься, что угадал лишь наполовину. Мы всё-таки встретились на Титане. И ничего не случилось.
─ Возможно, всё ещё может измениться.
─ Я точно знаю, что все камнеежки на родине, новая партия ещё не поступила, и мой шеф говорил что-то о внеочередном патрулировании Пояса астероидов.
─ Кто знает, Дженсен. Просто будь осторожен. О большем не прошу.
─ Окей, осторожность ─ это наше всё. Успокойся, я обещал маме вернуться живым из космоса и намерен исполнить обещание.
─ Будь благословенна твоя мама.
На том и попрощались.
*****
Спустя пару часов, когда экипаж Дженсена, завершив все дела по Титану и выпущенным животным, готовился к старту домой, как гром среди ясного неба, прозвучала общая тревога:
─ В районе Тефии обнаружена группа браконьеров! Общий сбор!!!
Бесстрастный голос матрицы ещё несколько раз повторил сообщение, потом на связь вышел Мигеро со срочной директивой: экипаж Эклза поступает в распоряжение начальника Сатурновского сектора.
Дженсена настораживали такие совпадения, ведь совсем недавно именно на Тефию был вызван Джаред. Его предупреждение о том, чтобы Дженсен держался подальше от Титана, заиграло новыми красками.
Вент довольно потер руки, предвкушая погоню, Сэмир флегматично начал проверять вооружение и защитное экранирование, а Бруни погрузилась в себя, время от времени бросая на Дженсена взволнованные взгляды. Она тоже сложила два и два, догадавшись, что Джаред сейчас находился в эпицентре происходящего; он и раньше бросался в авантюры, не думая о себе, так что глупо было надеяться, что став старше, Падалеки будет вести себя по-другому. И вряд ли кто смог бы его удержать приказами.
Дженсен был с ней не совсем согласен. Конечно, Джаред рисковал, не всегда обоснованно, здесь вопросов не возникало, но он сомневался, что тот делал это бездумно. Возможно, так казалось со стороны, но после того, как они немного сблизились общими делами, Дженсен, был убеждён: во всем, что делал Джаред, были смысл и логика, неведомая непосвящённому человеку. А дождаться объяснений от наглого «желторотика» ─ утопия! Поэтому Дженсен не подавал вида, что волнуется о Джареде, но разделял опасения Бруни в том, что Падалеки уже по самые уши в гуще событий, сто процентов.
Пока они мчались к Тефии, базы Комитета и Бюро снабжали их информацией о перемещениях кораблей браконьеров и, в конце концов, уже подлетая к району событий, они дождались самой важной новости: в секторе поиска зафиксировано три корабля нарушителей.
Едва они пересекли невидимую границу зоны, к ним присоединились коллеги по Комитету и ещё один корабль Бюро.
Как только корабли влетели дружным косяком в заданный сектор, Дженсен тут же получил последние сводки: один из трёх кораблей противника, добротный «Кальмар», исчез с мониторов ещё до того, как команда Эклза присоединилась к операции, корабль, зафиксированный первым, сейчас находился на мушке матричного поисковика экипажа Бюро. Которого именно не указали, но Дженсен и без подсказок знал, что это «Ригель».
 
Бруни вывела на голографический экран прикреплённое фото корабля-нарушителя. Дженсен изучал его целую минуту. Аппарат был непривычный для глаза: ни большой, ни маленький, что-то среднее между «мантой» рейнджеров и боевым «кальмаром». По данным разведки Бюро, за последние тридцать лет, с тех пор как Брэмэр объединил браконьеров и возглавил Сеть, у них разительно изменился парк летательных средств. Денег браконьеры не жалели, даже наоборот, скорее переплачивали сверх меры, если дельцов не останавливал страх попасть на Меркурий. Барыши, которыми их одаривали преступники, перевешивали всё.
...Увы... те, кто мечтал, что человечество в будущем вдруг преобразится и станет гуманным, справедливым и законопослушным ─ идеалисты и фантазёры. Природа человека такова, что он стремится быть первым, победителем, значит, кому-то придётся быть вторым и подчиняться. А если так, то всегда будут те, кто приказывает, и те, кто исполняет ─ по желанию или против своей воли ─ всё равно.
Благодаря успешному маневру Дженсена и коллег по Комитету, удалось загнать нарушителя в гигантский каньон Итаку. Этот разлом, глубиной до пяти миль, тянулся на тысячу километров и шёл практически через всю Тефию. Дженсен очень надеялся, что дикий рёв двигателей не доведёт до бешенства Тефийских хамелеонов, названных так в честь своих земных собратьев. Хотя, кроме формы тела и изменения цвета, этих животных между собой ничего больше не связывало. Хамелеоны Тефии не лазали по деревьям, жили под землёй и выползали на поверхность только в брачный период. Тогда они забирались повыше, передвигая своими лапками-наростами с внушительными когтями, и «пели» любовную песню на частоте ультразвука, подсвечивая свою бледную кожу изнутри. Поскольку эти животные были гермафродитами, «самкой» становилась та особь, чьи «песни» были однообразными, а цветовая иллюминация кожи ─ притушенной.
Не воспринимаемый ухом человека ультразвук хамелеонов, тем не менее, поражал органы слуха рейнджеров и резервистов разной степенью контузии, иногда вплоть до потери возможности слышать, если «поющих» собиралось достаточно много. Против этого не спасал даже ультразащитный скафандр, которым считался Алмаз. Дженсен понимал, что хамелеоны не виноваты, они не звали людей к себе домой, люди пришли к ним сами, без приглашения, и стали забирать их туда, где они умирали медленной и мучительной смертью. Однако, что-то мешало обожать их до визга, как и чёртовых скунбриков. Последние были даже более предпочтительными, потому что их совместный забег с Джаредом по просторам красной планеты навсегда отпечатался на сетчатке Дженсеновых глаз, и только за это скунбрикам уже прощалось многое.
Браконьер оказался вёртким ублюдком. Он словно чувствовал преследователей подкоркой, читая их мысли, и, перед тем как скрыться, совершил такой финт ушами, что даже Сэм присвистнул от восторга. Дженсен негромко выругался, а Бруни нахмурилась, изучая траекторию полёта. Вент тоже смотрел на голограмму. Девушка обменялась с ним недоумённым взглядом, но оба промолчали.
Чувствуя досаду на себя, Дженсен связался с парнями из Бюро и продиктовал направление, в котором скрылся мерзавец, успев зафиксировать координаты быстроисчезающего инверсионного следа двигателя.
Дженсен пока не видел «Ригеля», но близость Падалеки ощущал всей кожей.
Метания и прочесывание поверхности Тефии ни к чему не привели. Получив уточняющие координаты, они помчались в погоню по новым данным. Неизвестный пилот просто издевался над ними, то исчезая на мониторах, то выныривая едва ли не перед носом у преследователей, и снова исчезал. А во всём была виновата дурацкая директива Бюро, поддержанная Правительством, суть которой сводилась к тому, что открывать огонь первыми рейнджерам нельзя, и пока нарушитель только удирал, они были связаны по рукам и ногам, продолжая его лишь преследовать вместо того, чтобы отправить к праотцам, и рисковали своей головой.