На грани возможного (ЛП)

Ханна стерла запекшуюся кровь с лица Квинн. Ее руки дрожали; она прикусила губу и усилием воли заставила их успокоиться. Ей нужно думать, сохранять ясность ума и сосредоточенность.
— Что именно он сказал?
— Что губернатор Мичигана дал ему небольшую армию. Он должен справиться с какой-то угрозой в Иллинойсе…
— Александр По, — уточнил Лиам.
— Но сначала он собирается прийти сюда, чтобы отомстить.
— Когда? — спросил Рейносо.
Квинн не отрывала взгляда от ковра.
— Саттер сказал, что через пару дней, но кто знает.
Рейносо выругался.
— Кто сказал, что мы не можем попытаться образумить его? — спросил Ли.
— Как мы пытались вразумить Розамонд? — заметила Перес. — Это так здорово получилось.
— Скажем ему, что мы не имеем никакого отношения к смерти его дочери. — Ли бросил виноватый взгляд на Бишопа. — Не обижайтесь, пастор. Я знаю, что это ложь, но что еще нам остается делать?
— Ничего, — согласился Бишоп. — Я понимаю необходимость обмана, когда сталкиваешься с таким врагом, как этот. Вот только я сомневаюсь, что это сработает. Весь юго-западный Мичиган знает, что Фолл-Крик разгромил ополчение и положил конец Розамонд. Это не секрет.
Большинство людей предполагали, что это Лиам совершил преступление. На самом деле это Ханна и Квинн противостояли суперинтенданту и вышли победителями.
Ханна не видела причин поправлять людей. Кроме того, у Квинн и без того хватало забот.
— Мы предполагаем, что он такой же плохой, как и Розамонд, — сказал Ли. — А что, если это ошибка?
— А что, если он еще хуже? — произнёс Бишоп. — Разве это не более вероятно?
Шен Ли не увидел Розамонд настоящей. Сначала он поддерживал ополченцев, и еще долгое время после того, как ему не следовало этого делать.
— Каждый член этой семьи отравлен. — Ханна перевела взгляд на Ли. — Гэвин Пайк был психопатом-убийцей. Джулиан — интриганом-пособником. Розамонд — эгоистичным, манипулирующим тираном.
— Можно предположить, что отравленные яблоки упали недалеко от дерева, — заметил Бишоп. — Если генерал и есть дерево…
— …то нам грозит куча проблем, — закончил Дейв, кровь отхлынула от его лица.
Ханна продолжала смотреть на Ли. Смутившись, он опустил глаза, его щеки покраснели.
— Мы должны предположить, что он представляет собой реальную угрозу, как утверждает Саттер, — отметил Лиам. — Пока не получим достоверных данных об обратном, мы противостоим самой серьезной угрозе нашей безопасности, с которой еще не сталкивались.
Лиам отмахнулся от Эвелин, как от надоедливой осы, и сел. Не обращая внимания, она отбросила его руку в сторону и вернулась к работе, обрабатывая рану.
Мысли Ханны вихрем проносились в голове. Ее мозг продолжал искать другое объяснение, выход. Но его просто нет.
— Мы думали, что с ней все закончилось, — сказала Молли с легкой дрожью в голосе. — Все должно было закончиться.
— С момента Коллапса никогда ничего не заканчивалось, — возразил Лиам.
Ханна вздрогнула, ей вдруг стало холодно. Он не ошибся.
Три с половиной месяца назад ЭМИ-атака уничтожила страну. Серия одновременных ядерных взрывов на большой высоте вызвала электромагнитный импульс, который разрушил энергосистему на большей части континентальной части Соединенных Штатов.
Он поджарил электронные системы в автомобилях, самолетах, ноутбуках и телефонах, даже многие генераторы новейших моделей.
В тот первый день погибли десятки тысяч людей. Города захлестнули пожары, взрывы упавших самолетов и массовые столкновения автомобилей.
Последующие недели проходили в ужасе. Жестокая зима убила миллионы людей от переохлаждения, голода и болезней, вызванных плохими санитарными условиями и испорченной водой. Сотни тысяч слабых в медицинском отношении людей погибли без доступа к аппаратам и важнейшим лекарствам, которые поддерживали их жизнь.
И насилие. Люди убивали друг друга за банку бобов или пузырек антибиотиков. Банды и картели боролись за господство в вакууме власти, оставленном бессильными местными и государственными структурами.
— Зло трудно искоренить, — посетовал Бишоп. — Оно прорастает повсюду. Отрубишь одну голову, другая появляется в новом месте. С крахом цивилизации те, кто имеет злые намерения, стали более смелыми. Они считают, ничто не может помешать им делать все, что они пожелают.
 
— Я их остановлю, — заявил Лиам.
— А если он придет с сотнями вооруженных людей? — спросил Рейносо. — Настоящих солдат. Это далеко не кровожадная банда необученных ополченцев. Мы говорим о военных. Мы не можем этому противостоять.
— Что нам делать? — спросила Молли. — Какой план?
— Мы можем сбежать? — спросил Дейв. — Собрать наших людей и бежать из Фолл-Крика?
— И куда бежать? — спросил Лиам.
— Соседние города…
— Попадут под его прицел, — закончил Бишоп. — И мы не будем в большей безопасности с ними.
Перес покачала головой, темные глаза сверкнули.
— Как будто они вообще согласились бы нас приютить. Я сомневаюсь в этом. Особенно после того, как нас бросил Общественный Альянс.
— Тогда мы пойдем дальше, — сказал Ли без убежденности. Кровь отхлынула от его лица. Он выглядел таким же больным, как и Ханна.
— На каких машинах? — спросила Ханна. — У нас есть только несколько рабочих грузовиков, тракторов и квадроциклов. Для тысячи человек этого недостаточно.
— Это практически неосуществимо, — добавил Лиам. — У нас закончится топливо и еда. Мы просто умрем с голоду.
— Я не уйду, — заявила Молли. — Это мой дом. До меня это был дом моего отца. Я провела в нем сорок лет со своим мужем. Я ни за что не отдам мой дом кучке придурков с оружием.
— Тогда как мы можем защитить себя? — спросил Ли.
— Сколько человек? — Бишоп положил одну руку на пистолет, спрятанный в кобуре под кожаной курткой. Как будто хотел противостоять этому новому врагу в ту же секунду. — Насколько хорошо обучены? С каким оружием? Будет ли у них военное снаряжение? Печать одобрения правительства? С чем мы здесь столкнулись?
— На все эти вопросы ответы нам нужны были еще вчера, — произнес Лиам.
— Когда это закончится? — спросила Квинн.
— Когда мы покончим с этим, — ответила Ханна с большей убежденностью, чем чувствовала. — И мы это сделаем.
Бишоп положил руку ей на плечо.
— Ханна права. Мы встретим эту угрозу вместе. Мы разберемся с ней. Мы всегда это делаем.
Несмотря на храбрые слова, по ее позвоночнику пробежала дрожь ужаса. Холод проник в ее плоть, холод, от которого она не могла избавиться.
Зло, терзающее этот город, еще не погасло.
Ханна не могла представить этого генерала человеком из плоти и крови, скорее безликой тенью, чудовищем из кошмаров.
Еще один Синклер, восставший, как призрак из пепла, угрожающий всему, что ей дорого. После всего, через что они прошли, после всего, что они вынесли.
Поморщившись, Лиам поднялся, прижав одну руку к перевязанному боку.
— Сядь на место, — приказала Эвелин.
— Нет времени, — процедил он сквозь стиснутые зубы.
Эвелин хлопнула в ладоши.
— Ладно, на сегодня хватит. У меня есть два пациента, которым нужен отдых.
— Позже, — пробурчал Лиам. — Я не могу отдыхать…
— Сегодня ты отдыхаешь. — Эвелин повысила голос, ее челюсть сжалась. Ей не нравилось его поведение. — Отдавай приказы Бишопу, или Рейносо, или Дейву, Аннет, или Перес. У тебя есть дюжина людей, готовых выполнить любые твои просьбы.
— Лиам, — сдавленно произнесла Ханна.
Эвелин очистила, зашила и закрыла его рану, намотав свежую повязку на туловище, но не раньше, чем Ханна увидела, как от раны разрастается кроваво-красная инфекция и ползет наружу яркими алыми и пурпурными полосами.
Она почувствовала кислый привкус страха в горле. Эвелин не преувеличивала: в этом мире, где нет скорой помощи и больниц, вышедшая из-под контроля инфекция означала катастрофу.
Лиам продолжал упорствовать и действовать. Непременно что-то должно было поддаться. Что-то должно сломаться.