Стажер (СИ)

- А что до тебя, стажер... Начать свою карьеру с того, что поссориться с лучшим летчиком эскадрильи... Ты мог бы поступить проще - высунуть свою глупую голову в шлюз и рвануть рычаг разгерметизации. - Уистлер поджал губы и добавил:
- И надень, ради всех святых, комбинезон!
- И это еще не все лейтенант. - капитан линейного крейсера 'Гермес', Садфиззули Рахман продолжал делать выволочку своим проштрафившимся подчиненным. Он делал это вполне по-флотски: неторопливо, спокойно и в частном порядке. Ничего из происходящего сейчас на мостике не записывалось и не вносилось в протокол, и ничего не могло попасть в личное дело офицеров. Это было по-флотски. Флот сам разбирался со своими. И если что-то все-таки выбиралось наружу, то это означало, что кто-то не может справится с этим сам, внутри своего подразделения. Рахман не хотел прослыть таким капитаном, а потому делал выволочку тщательно и с пристрастием. Офицеры, стоящие перед ним тоже предпочитали иметь дело с Рахманом, потому что подобные беседы, как уже говорилось выше, никуда не записывались. Хотя это и было своего рода нарушением, но из тех нарушений, что давно уже стали традицией. А на традициях держался весь флот.
- Я могу закрыть глаза на то, что вы провели боевую тревогу под замком в душевой, словно какой-то сопливый стажер с поверхности планеты. Это не ваша вина. Серьезно. Это вина того идиота, который отправил этого кадета в парадной форме шастать по кораблю, и комендант уже извещен о том, что я очень недоволен его поведением. - Рахман сделал паузу и посмотрел на тактический экран. На экране отображалась отдельная Тридцать Восьмая эскадра ВКФ его Императорского Величия, движущаяся в походном строе. Потом он перевел взгляд на ботинки лейтенанта Кэллахан. Ботинки сверкали.
- Да, я могу закрыть на это глаза. - повторил Рахман, разглядывая ботинки. Интересно, подумал он, а какие у этой Кэллахан ноги? Ведь надо же, вижу ее на капитанском мостике уже два года, а так и не разу не видел ее в юбке. Хотя, конечно, что удивительного, на рейде все в комбезах, а на поверхности они никогда не встречались... И Рахману почему-то стало тоскливо, от того, что они ни разу не встречались на поверхности, и скорее всего не встретятся. Но капитан не дал этому чувству захватить его и подавил в зародыше. Подумаешь, какое дело, тосковать ему вздумалось! Прежде всего он - капитан и его слово - закон на этом корабле, а потому он и должен быть законом - единым и беспристрастным.
Невзирая на лица.
Или на ноги.
Конечно же, он понимает, что лейтенант Сандра Кэллахан не железная и что сорвалась один раз, и что этому наглецу Боргкхарту давно надо было по роже настучать, но устав суров и это - устав.
- Это не такое уж страшное нарушение. Меня волнует, лейтенант, то, что вы позволили себе при всех нанести физическое повреждение своему коллеге кадровому офицеру в присутствии мгм... всех остальных. - Рахман считал, что кадровые офицеры должны держаться вместе. Про себя он немного досадовал, что при этом инциденте присутствовало столько человек, можно было вообще ничего не разбирать, дело-то личное, и кто не знает, что лейтенант с Боргкхартом имеют... как бы сказать поделикатнее - внеслужебные отношения. Очень внеслужебные. Или над служебные? Подслужебные? Зависит от конкретного положения?
- И поэтому считаю своим долгом предупредить вас о недопустимости подобного поведения впредь. Вам все ясно, лейтенант? - капитан дождался, пока Кэллахан выкрикнет обычное 'да сэр!' и продолжил: - А теперь неофициально, Сандра. Я понимаю, что это твое личное дело, но набей ты ему морду в темном коридоре или там в воздушном шлюзе, я бы тебе слова не сказал. У меня все. - капитан закрыл глаза и потер переносицу двумя пальцами. Дождавшись, пока за лейтенантом Сандрой Кэллахан закроется дверь он усмехнулся и покачал головой. Любовный скандал на судне! Неет, хорошо, что на флоте не принято размахивать грязным бельем. Мало того, что сломался пандус во время погрузки и какой-то жутко секретный груз едва не разбился об покрытие шлюзового отсека, потом этот назойливый скандальный тип из СБ, все уши прожужжал, везде ему саботаж видится, потом стажера к 'Диким кошкам' прислали, причем с самого верху, Волков обещал шкуру на полосы содрать, если что, а что - было, причем неоднократно, затем портовой офицер ВП написал на Боргкхарта кляузу, обвиняя во всех смертных грехах, в том числе и проносе на борт контрабандой запрещенных стимуляторов, дескать спирту литров тридцать проносил, ну, как всегда без доказательств, лопнули-таки тяги у двух робогрузчиков, во время боевой тревоги матрос с третьей палубы сломал себе ногу, пытаясь занять свое место согласно боевого расчета. И тут еще и эти... Тристан и Изольда. Туманность Андромеды! - капитан рыкнул от досады и повернулся к центральному пульту управления. Строго говоря, необходимости в этом не было, он все равно был напрямую подключен к нейрокибернетической системе корабля и мог бы управлять им в любом положении, одними лишь нервными импульсами. Однако он считал, что капитан, который разваливается в кресле негативно влияет если не на механизмы судна, то на дух его команды. Каждый должен отдать все - так считал капитан. И сам первый следовал этому правилу. Потому он выпрямился перед пультом управления и снова переключил на себя управление. Так, телеметрия, двигатели, системы охлаждения и энергообеспечения... капитан словно сам стал могучим стальным многотонным телом линейного крейсера, он ощущал томление реактора, едва теплящегося на одной десятой мощности, приятную полноту артиллерийских погребов и ракетных шахт, комариными укусами попискивала неисправность в системе гигиены экипажа и он неторопливо передвинул туда ближайшую ремонтную бригаду, ни на секунду не отрываясь от сканирования систем корабля. Все в норме. Громада имперского линейного крейсера 'Гермес' скользила в пространстве, намертво впаянная в строй отдельной тридцать восьмой эскадры.
 
  
Глава 24
 
- Грандиозно... грандиозно... - прошептал Элмер. Он словно плыл в черной ткани космоса, вшитый в нее наравне с разноцветными туманностями и многочисленными звездами, пульсирующими огнями навигационных буев и желтыми точками космических судов. Его космических судов. Все это принадлежало ему. От красно-желтого солнца Белеи - 8 и до пограничных буев. Восемь планет, из них три обитаемых с общим населением в сорок миллионов жителей. Шестнадцать космических портов и станций. Свыше двухсот тысяч единиц космического флота, из них больше половины - боевые суда. Белейский Таганат. Его таганат. Элмер восторженно окинул взглядом свои владения и покачал головой. Давно надо было купить эту систему. Кибершунтирование и нейроника позволяли ему теперь не только держать всю свою собственность в поле зрения, но и воспринимать информацию, отдавать приказы и управлять каждой единицей в реальном времени. Мгновенно. Слегка пожелав того, Элмер переместился к желтой точке на окраине своих владений. Точка тотчас превратилась в сдвоенную метку. Торговое судно 'леди Макбет' и судно сопровождения класса 'Скорпион', номер 131. Торговое судно, так, груз - триста пятьдесят тонн деликатесов, пункт назначения - Олд-Прайм-Сити, столица Империи. Капитан - Янко Требут, женат, двое детей. Дважды привлекался по обвинению в контрабанде семуты, но ни разу не был осужден и лицензии не лишился. Элмер легким движением пальца передвинул эскадру пограничников, скользящих в пяти единицах от торговца, на перехват. Пусть выпотрошат этого торговца. Если ничего не найдут, что же... по крайней мере потренируются. Отскочив назад от желтой отметки Элмер обратил свой взгляд на третью планету от Белеи. Точнее на ее спутник. Бегло просмотрев данные о состоянии базы на поверхности спутника, он перешел на прямую связь с комендантом. Комендант, одутловатый мужчина средних лет в мятой форме, только глаза выпучил, увидев самого тагана. Элмер быстро пробежал глазами данные, так, коменданта зовут Верд Эссия, тридцать три года, интендантская служба, член клуба собаководов, женат, детей нет, взыскания по службе...