Выбор сердца (СИ)

— Сережа, о чем ты хочешь поговорить? — поинтересовалась она, прислонившись к двери, тем самым постаравшись выдержать между ними расстояние. — Я, кажется, всё написала.
Сообщение ему отправила еще первого января вечером, пока Константинов гулял с Глашкой, а она пыталась привести в порядок собственные мысли и окончательно решить для себя, что важнее: прошлое или рвущееся вперед вероятное будущее.
— Я читал, — утвердительно кивнув, не сводя с неё изучающего взгляда, подтвердил Алантьев, определённо продолжая какие-то свои размышления. — То есть — всё? — уточнил он, поинтересовавшись, — Не пожалеешь? Может, обсудим?
— Сережа, обсуждать нечего, — уверенно прозвучал её ответ.
И снова — длительная пауза. Разговор как-то не получался. Наверно, действительно, этому человеку всё же не следовало приходить. Могли поговорить и при какой-нибудь случайной встрече, где-нибудь в городе…
— Я с ним тебя видел в новогодние дни? — вновь прозвучал вопрос Алантьева. А в ответ на её молчание и отведенный в сторону взгляд, кивнул, подтвердив таким образом очевидное, спокойно продолжая, — Значит, с ним. Рит, если там всё максимально серьезно, искренне за тебя рад, — хотя по его тону так бы не сказала, слишком утопично. — Но не боишься, что… — на мгновение задумавшись, неожиданно выдал, — Выглядит он достаточно презентабельно?
— Очень презентабельно, — согласилась Рита, честно признавшись, — И боюсь тоже очень сильно. Возможно, совершаю ошибку. Не знаю. Но, как говорит Маслова, мне выпал шанс, не использовать который — грех.
Маслова иногда выдавала перлы, к которым можно было и не прислушиваться. Только на этот раз, увы, во многом оказывалась права. Даже, когда Ритка категорически начинала отрицание всего и вся.
3
Самый запад России. Свои отношения с Константиновым обсуждать вот с этим человеком, точно не собиралась. Достаточно уже того, что вообще согласилась поговорить. Хотя — на сколько необходим данный разговор… Изменить тот всё равно ничего не изменит.
— Что-то радости не слышу, — обронил Алантьев, сделав слишком уверенный к ней шаг. — Есть сомнения?
— У меня во всех мужиках есть сомнения, — напомнила Рита, стремительно переместившись от входной двери в сторону кухни. Причем постаравшись сделать это таким образом, чтобы даже случайно не коснуться оказавшегося на пути, гостя. — Не надо, — резко остановила его намерение приобнять за талию.
И снова пауза. Алантьев, скользя взглядом по её фигурке, с сожаление убрал руки за спину. Непривычный для их общения жест.
— Да, наверно не надо, — согласился он. — Чаем напоишь? — уже задав вопрос, уточнил, — Или твой с другими мальчиками общаться запретил?
Сколько ошибок совершено в жизни. Одной больше, одной меньше. Рита, ненадолго задумавшись, кивнула, обронив, направляясь в кухню:
— Проходи.
Когда-то им было отлично вместе. Или так только казалось? Не представляла сегодня себя в его объятиях. А ведь когда-то те ждала.
— Неожиданно, — позвучал его голос у самого её уха, а руки крепко обняли за талию. — Не боишься, что я тебя сейчас, прямо здесь…
Не было волнения, никакого желания. Вообще ничего. Словно и близки никогда не были. Открытие, от которого стало невероятно легко! По крайней мере — ей.
— Рискни, — обернулась Рита от плиты, у которой зажигала конфорку. — Посажу сразу.
— Сама же впустила, — съехидничал Алантьев, продолжая «исследовать» изгибы её тела, что тонкая ткань халатика позволяла делать беспрепятственно.
В тот момент, когда его губы стали медленно приближаться к её, Коташова с силой оттолкнула от себя незваного гостя.
— Сережа!
Окрик, достаточно резкий, подействовал отрезвляюще. На долю секунды замерев, Алантьев отступил, попросив:
— Извини, — подсев к столу, поинтересовался, выдерживая её взгляд, — И, что, у нас совсем без вариантов? А если тихонько встречаться? — последовало предложение которое вызвало у Коташовой вполне искреннее недоумение. — Я ведь правильно понимаю, вы еще не съехались? Он, вообще, откуда? Местный?
 
— У нас вообще без вариантов, — и голос Риты прозвучал достаточно категорично. — Я влюбилась, Сережа, — продолжала она, ставя перед ним чашку и саше с чаем. — Да, мы еще не съехались. Друг друга проверяем. Учимся доверию. Не хочется очередную ошибку совершить. Всё?
Кажется, ответила на все его последующие возможные вопросы. Обсуждать свою личную жизнь, свои отношения, свои чувства не собиралась. По крайней мере вот с этим человеком уж точно.
— Я ведь тоже люблю тебя, — неожиданно глухо прозвучало признание Алантьева. — И давно у вас этот лямур? — поинтересовался он, насыпая в чашку сахар.
Что-то конкретное пытался выяснить? Или простое любопытство? Ритке почему-то ближе был первый, не озвученный вопрос. Наверняка уже давно почувствовал с её стороны перемены в их отношениях. Да, не спешила те рвать, принимать кардинальные решения…
— Относительно, — ушла от прямого ответа. Да и лжи, с другой стороны, как таковой не было. Близки стали совсем недавно, если под «лямур» подводить это. Если же брать с самого начала, то получался достаточно внушительный период.
— Понятно, — односложно обронил гость. — Он женат — нет?
— Тебе всю его биографию пересказать? — с нескрываемым раздражением поинтересовалась Коташова. — Давай, если действительно хочешь, пьешь чай и восвояси, — предложила она, ясно дав тем самым понять, что затягивания общения не желает. — Я сегодня в Кёне была, устала.
— В Кёне была… — повторил он машинально. — С ним?
— Господи, Алантьев, не беси меня! — и она сорвалась, как не старалась, как там говорят — «сохранить лицо». — Всё! Нет больше наших отношений!
Секундная пауза. Отставив в сторону чашку, Алантьев, резко поднявшись из-за стола, стремительно вышел в коридор. Пауза. Оба ждали. Чего? Он — надеялся быть остановленным. А вот она — услышать звук закрывающейся с другой стороны входной двери. Выходить его провожать совсем не хотелось. Никогда не думала, что последний разговор окажется на столько сложным в плане именно общения.
— А если не срастётся? — послышался из коридора его голос. — Не боишься, что одна, как та старуха, у разбитого корыта останешься?
— Боюсь, — призналась, появившись из кухни, однако оставаясь на значительном от Алантьева расстоянии. — Но по-другому уже не могу.
Прикрыв глаза, Рита постаралась успокоиться. Катастрофы не происходило. Просто уходило прошлое. Уходило на всегда.
— Вы же разные с ним, Рита, — сделав в её направлении шаг, гость снова остановился. Вот чего никогда себе не позволял в их отношениях, так это давления, со своей стороны. И если приняла решение… — Догадываюсь, что сейчас можешь сказать, но посмотри правде в глаза. Хорошо, давай на какое-то время разойдемся. Наверно, ты от меня устала. Никакого постоянства. Понимаю. Вам, женщинам, такие отношения тяжелы. Хотите любви, внимания. А я даже раз в неделю не всегда могу вырваться.
— Сереж, ты меня можешь услышать? — Рита постаралась выдержать тон. Ругаться с гостем совершенно не хотелось. — Даже если ничего не получится, мы с тобой вместе не будем. Я не смогу без любви.
Действительно не слышал? Или не желал услышать? Почему-то в большей степени казалось второе. На слух до сих пор не жаловался. А вот…
— Думаю, услышал, — кивнул он, возвращаясь к двери.
Задержав на хозяйке квартиры слишком долгий взгляд, с грустью улыбнулся. Он всё понимал. Только принять очевидное, кажется, оказалось непросто. В самом деле любил? Или дело привычки и надежности? Точно знал, куда можно заглянуть в гости в случае семейных проблем. Где всегда будут рады принять и выслушать. А теперь получалось, оставался один. Хотя, нет, с надежным тылом — семьей, женой, детьми и внуками.
4
Самый запад России. Закрыв за Алантьевым дверь, вздрогнула от звука запевшего телефона. Когда-то давно, нет, не так давно, похожее в ее жизни уже было. Только тогда отправила номер человека, звонившего сейчас, в утиль, не планируя никакого продолжения. А вот в данный момент… Поглубже вдохнув, включила связь.