Не чужие дети (СИ)

– Хорошо, жду. Спасибо вам за понимание, Михаил. Я на связи в любое время.
– Разумеется, ты на связи в любое время. Быть на связи – одна из твоих обязанностей.
Бросив телефон на стиральную машину, я прошипела несколько ругательств. Не успела включить воду, пришло несколько уведомлений о почте. Судя по их количеству, отработку моего неприсутствия на рабочем месте этот засранец решил использовать по полной. Думает, испугаюсь? Да сейчас!
Только я умылась, телефон зазвонил снова. Меня тряхнуло. Не дай бог он решил передумать! Что у него в голове, известно только ему одному.
Но номер был незнакомый. Это ещё кто? Очередные рекламщики? Вы, ребята, очень не вовремя.
– Алло, – ответила грубо.
– Есения Гончарова?
Только я хотела послать звонящего по известному маршруту в заоблачные дали, женщина продолжила:
– Меня зовут Любовь Иванькова. Я инспектор службы опеки. К нам поступило обращение, которое мы должны проверить.
– Какое ещё обращение?
– По несоответствию условий, в которых живут Дарья и Константин, установленным. Я приду к вам завтра, с десяти до двенадцати. Пожалуйста, будьте в это время дома.
Есения
Каким чудом удалось уговорить инспектора отсрочить приход на несколько дней, не знаю. Пришлось объяснить, что Даша болеет, и всё-таки соврать, что и я тоже.
Запал бодрости иссяк, только я положила трубку, не помогала даже злость на Михаила. Наверное, кто-то на небе принял меня за отличную мишень и решил хорошенько развлечься. Иначе всё это было не объяснить. Только начинало казаться, что я справилась с проблемой, её перекрывала новая. А потом ещё и ещё. Открыв пришедшие от Азарова письма, я пролистала документы.
На глазах навернулись слёзы. Он что, шутит? Да здесь работы недели на две! Судорожно втянув воздух, я запретила себе плакать. Нет, Азаров не шутит, и чтобы справиться с переводами, у меня есть только несколько дней. Очередная проверка? Было уже всё равно, гнев сменился смирением.
Вышла из ванной и наткнулась на Костика. Он хотел что-то сказать, а я присела и, обняв его, ткнулась в мягкую пижамку. И тут не выдержала. Плечи затряслись, и я всхлипнула.
Костя неуверенно погладил меня по спине, и я окончательно сорвалась. Плакала и не могла остановиться, только стискивала в руках племянника. Понимала, что надо отпустить его, и тоже не могла.
– Почему ты плачешь, Есь?
– Просто… У меня сложности на работе. И… Я же девочка. А ещё…
Теперь он дотронулся до моей головы, до волос. Что «ещё», я не сказала. Это я должна оберегать его. Я!
– Давай я сам завтрак приготовлю? Я умею. Хлопья могу. И даже яичницу, – заявил он совершенно серьёзно. – Ты мне только плиту включи.
Я выпустила его. Вспомнились вчерашние слова Сони, и я снова всхлипнула.
– Ты такой замечательный, Кость. Прости. – Дрожащей рукой погладила его по волосам. – Прости, что так редко вам с Дашей это говорю. Вы у меня самые лучшие.
– И ты у нас самая лучшая.
Я заметила вышедшую из комнаты Дашу. Постаралась улыбнуться ей. Ничего не говоря, она подошла и положила мне на коленку варежку.
– Не плачь, – попросила она. – Погладь Котю. Если хочется плакать, надо просто погладить Котю.
– Д-да, – с губ слетел очередной всхлип.
Я провела кончиками пальцев по варежке, а у самой не переставали катиться слёзы. Сука из детского сада! Это ведь всё она, больше некому. Мерзопакостная крыса. Да что она знает обо мне?! О нас?!
– Вы у меня самые лучшие, – повторила, сжав одной рукой ладошку Кости, второй – Дашкину. – У нас всё получится. Обещаю.
***
За несколько дней работы дома я устала так, как не уставала за две недели в офисе. Так что, когда врач разрешила Даше ходить в сад, в некотором роде почувствовала облегчение. Первое, что сделала, – пошла к заведующей и потребовала перевести племянников в другую группу. Сперва мягко, но, когда заведующая сказала, что у других воспитателей мест нет, пригрозила, что в таком случае нам придётся поменять сад.
Удивительно, но места тут же нашлись.
– Видите, сколько здесь ребятишек? – Познакомив меня с новой воспитательницей, заведующая осмотрела ребят.
 
– Интересно, почему это, – ответила я с сарказмом. А потом добавила довольно жёстко: – Мой вам совет – найдите в нашу старую группу другую воспитательницу. Может, от неё сбегать никто не будет.
Оставалось верить, что совет будет услышан. И что Азаров не придумает ничего из ряда вон, когда я появлюсь на работе.
***
В офис я приехала ровно в восемь тридцать. Всё время, пока меня не было, моё место занимала бывшая помощница Михаила. Благо после себя она не оставила ни заплаканных мишек, ни волос на спинке стула.
Первым делом надо было заглянуть в отдел маркетинга, но только я вышла в коридор, наткнулась на Маруську.
– Что-то не так? – спросила, поймав её упрекающий взгляд.
– Да так… – Она отвернулась, но тут же снова повернулась ко мне. – Слышала про Оксану и Ваню?
– Про Оксану и Ваню? – переспросила я, не понимая, куда она клонит.
Маша вдруг посмотрела резко, упрёк стал откровеннее.
– Да, Есения, про Оксану и Ваню. И не говори, что не знаешь.
– Что я должна знать?!
– Уволили их, Есения. Азаров дал приказ, чтобы их вышвырнули. Знаешь ты всё прекрасно.
Я обомлела. Разумеется, я ничего не знала. Всегда весёлая Маруся была сама на себя не похожа. Они с Оксаной всегда хорошо ладили, даже обедали часто вместе.
– Я не знала, – повторила я беспомощно, но Маруся ничего не ответила. Просто прошла мимо.
Вернувшись в кабинет, я потёрла виски. Неужели он сделал это потому, что я упомянула про их отношения? Из-за закрытой двери доносился голос Михаила. Дождавшись, когда он закончит говорить, я постучала и вошла.
– В чём дело, Сеня?
Вопрос я проигнорировала. Положила на стол толстую папку с документами и посмотрела ему в глаза.
– Вы уволили руководителей отделов финансов и маркетинга?
– Да. Спасибо, что поделилась со мной информацией.
Я едва не задохнулась от гнева. Поделилась информацией?!
– То есть если бы я не сказала вам, что у Оксаны и Ивана отношения, всё было бы в порядке?! Да они… Они всю душу компании отдавали! Они были замечательными работниками! А вы взяли и вышвырнули их только за то, что они способны на чувства и любовь! Да как вы…
Он вдруг встал. Не успела я глотнуть воздух, а Михаил был уже рядом. Схватил за локоть и, развернув к себе лицом, припечатал к столу.
– Хороших работников пруд пруди. Тем более на хорошие места. Мои требования – никаких отношений на работе. Вначале отношения, потом брак, дети. Мне проще сразу взять тех людей, которые устраиваются на работу, чтобы работать. В отделе подбора персонала уже лежит несколько резюме.
– Так нельзя! – выплюнула я ему в лицо. – Это люди! А если вы вдруг полюбите кого-нибудь из сотрудниц?! Что тогда?!
– Тогда я её уволю, – холодно сказал он. – Сразу же, как пойму, что это мне мешает.
– А любовь, по-вашему, обязательно мешает?! Может, кому-то она, наоборот, помогает. Может, кому-то она даёт стимул каждое утро лететь на работу!
– Мне не нужны сотрудники, для которых стимул лететь на работу – не сама работа. – Он прошёлся взглядом по моему лицу, голой шее и обратно. – В конце девяностых был один отличный сериал… – Он сбавил тон, но голос от этого стал звучать ещё жёстче. – Главные герои работали там, где за связь пускали в расход. Но их это не останавливало.
– И что? – спросила с вызовом. – Их пустили в расход? Так же, как вы всех пускаете?
– В расход их не пустили, – проигнорировав остальное, ответил он. – Но ничего хорошего в итоге не вышло.
– Не поверю. В таких историях всегда есть хэппи-энд.
– Не всегда. В жизни вообще нет хэппи-энда, милая Сеня. А что до сериала… Пожалуй, для героев было бы лучше, если бы их пустили в расход. – Губы изогнулись, взглядом Михаил опять прошёлся по моему лицу.
– Это несправедливо! – процедила я. – То, как вы поступили с Оксаной и Иваном! Это нечестно, неправильно! Так нельзя!