Никогда не связывайтесь с животными. О жизни ветеринара

Что будет, когда случится «самое плохое»? Болезни, климат, война и международные дипломатические стычки могут затронуть поставки продовольствия. Разве не будет разумным уметь прокормить самих себя? И уж конечно, мы не сможем отправлять помощь другим, если будем сами голодать.
Фермеры производят продовольствие, и мы обязаны их уважать. Говоря «мы», конечно же, я имею в виду не только нас с вами, но и наших политиков. По всей стране фермеры с пугающей скоростью забрасывают хозяйство и перестают заниматься фермерством, потому что их жизнеспособность подорвана и работа становится невыносимой, особенно в мелких хозяйствах. Если мы допустим исчезновение таких маленьких ферм, то с ними очень скоро уйдут в небытие те навыки и умения, что требуются для ведения хозяйства. Вам может показаться, что это неважно, но я ведь уже упоминал продовольственную безопасность. Я считаю абсолютно необходимым уметь производить большую часть нашей еды и сохранять способность это делать даже в самых критических ситуациях. В этом мире нет ничего определенного, мы можем контролировать и защищать только то, что мы сами производим в пределах границ своего государства. Я не хотел бы прослыть изоляционистом или же протекционистом. Я просто хочу иметь возможность пользоваться преимуществами мирового рынка, но при этом быть готовым к худшему.
Во-вторых, мы воспеваем сельский ландшафт нашей великой страны. Наша сельская глубинка прекрасна. Часто, когда я еду на вызов ранним утром, чтобы оказать медицинскую помощь занемогшей животинке где-нибудь в глуши, куда можно добраться только на квадроцикле (а многие современные фермеры обожают таких четырехколесных коней), то компенсацией за издержки своей профессии мне служат чудесные виды нашей природы. В такие моменты я любуюсь бескрайними полями под лазоревыми небесами, и дух захватывает оттого, что ощущаешь безграничность красоты нашего мира. Такая благодать бесценна. Вдруг кажется, что все в мире именно так, как оно должно быть, и тогда ты проникаешься глубокой осмысленностью жизни и чувствуешь, что принадлежишь к чему-то великому. Понятное дело, что потом ты залезаешь по локоть в брюхо какому-нибудь животному, пытаясь помочь ему родить. А когда тебе это удается и ты видишь новорожденного теленка или ягненка, пытающегося сделать свой первый вдох, то никакая слизь и сопли не способны испортить этот волшебный момент. Ведь это новая жизнь! И ты ей помог появиться на свет! Не какие-то фармацевтические гиганты, не их подпевалы селебрити, а лично ты. Позже, когда развесишь на двери машины сушиться свой ветеринарий халат, стоишь, подставив солнцу лицо, и такое чувство удовлетворения и великого свершения находит на тебя, что трудно описать. Это просто замечательное ощущение.
Тот мир, что мы видим у себя в стране, по большей части творение рук человеческих. Можно даже сказать, что у нас не осталось дикой природы; все, что мы видим вокруг себя, даже в сельской местности, – все это создано человеком. Поля, луга, леса, реки, каналы, канавы и изгороди – все они подверглись воздействию человека или были созданы руками людей. Тысячелетиями этими людьми были фермеры. Никто не скажет наверняка, в какой момент человечество перешло от собирательства и охоты к сельскому хозяйству. Скорее всего, это была медленная, постепенная смена типа жизнедеятельности. Можно спорить, когда и где конкретно это началось, но я о том, что на каком-то перекрестке веков мы начали изменять мир для того, чтобы улучшить его, а заодно свою собственную долю.
Фермеры сохраняют и формируют нашу сельскую местность.
Постепенно мы переходили от натурального хозяйства, при котором практически каждый держал свой огород или выращивал скот, к такой форме хозяйствования, при которой отдельные фермеры стали специализироваться на отдельных видах деятельности, а полученные излишки продавали. И с этого началось формирование современного общества. Только с появлением излишек продовольствия некоторые индивиды смогли освободиться от бремени забот о пропитании и задумались о других целях. Сельское хозяйство позволило увеличить плотность населения. У все большего числа людей появлялись узкоспециализированные навыки и умения, высвободилось больше времени на размышления, что позволило вносить в жизнь все больше инноваций. Появилась натурфилософия – предшественница науки. Когда именно зародилась наука, мы тоже не можем сказать точно. Хотя именно неуверенность ни в чем и составляет основу науки. Но мне кажется, можно без сомнения утверждать, что Леонардо да Винчи определенно не пахал в поле и не сеял фасоль, когда создавал свою Мону Лизу. Про него мы точно знаем, что он придумал идею вертолета и заприметил ту особу с загадочной улыбкой, которую нужно было кормить и содержать. Плотники, кузнецы, сиделки, солдаты, шерифы, матушки и короли – всех нужно было кормить, но они могли выполнять свою работу, только если были свободны от необходимости производить самим себе пищу.
 
Фермеры построили или, скажем точнее, помогли построить нашу цивилизацию в таком масштабе, что никому из звездного актерского состава современных сериалов не под силу.
Фермеры исключительно важны.
В-третьих, почти все фермеры, которые мне встречались, чертовски много работают. В современном мире мало кому приходится ежедневно так гнуть свою спину. А последствия бездействия или же неграмотного хозяйствования наступают мгновенно. Цена ошибок выражается в количестве больных или павших животных, неурожаях или же пропавшем молоке. Тут нельзя отложить дела на завтра или закрыть ноутбук в надежде, что отчет напишет себя сам. Плохие вести не заставят себя ждать, они настигают немедля! Часто это означает, что предстоит еще больше тяжелой работы тогда, когда меньше всего хочется ее делать. Например, вытаскивать поздно ночью огромного быка из ямы, куда тот провалился, а при этом еще идет дождь со снегом и вода затекает тебе в разодранный рукав, ты весь до ниточки промокший и продрогший до костей. И это после долгого и тяжелого дня на ферме. Я знаю, о чем говорю, потому что мы тогда с фермером по очереди откапывали быка. Помню, как во время летних каникул я работал на молочной ферме. Мне нужна была практика, и я устроился туда в качестве подсобного рабочего, чтобы немного подзаработать, ну и принести в университет справку и практические знания с молочной фермы. В мои непосредственные обязанности входило ухаживать за коровами и доить их, однако на ферме ко мне относились как к чернорабочему и потому никогда не обделяли дополнительными заданиями: снести киркой кирпичные перегородки, чтобы перестроить коровник, помыть из пневматического шланга стены снаружи сельхозпостроек и тому подобное. И что интересно, на ферме не существует понятия «работать сверхурочно», ведь фермеры работают в целом на себя.
Фермеры работают много, как и ветврачи.
Следует также отметить, что много фермеров проводят большую часть времени в одиночестве или же в компании своей овчарки, в результате этого у них отмечаются любопытные идиосинкразии. Некоторые относились ко мне с нескрываемым презрением, а другие обращались как с дорогим гостем. Помню, как-то отелилась одна корова в три часа утра, до этого мне пришлось добираться туда всю ночь, потом с ней возился до утра, а фермер в благодарность решил провести для меня экскурсию по своим новым коровникам. Коровники были хорошие, спору нет, но мне так хотелось добраться побыстрее до дома и спать завалиться. Никакие вежливые ахи и вздохи не могли прервать этот тур по сараям. Я брел понуро за фермером, хмыкал невразумительно время от времени при названии каких-то изощренных архитектурных и сельскохозяйственных терминов, о которых понятия не имел. Когда осмотр территорий подошел к концу, я стал поспешно сматывать удочки. Но мой клиент ни в какую не соглашался меня отпустить; я просто обязан был зайти к нему в дом. С едва скрываемой тоской я поплелся за ним в дом, снял свои резиновые сапоги, помыл руки в прихожей. Когда мы зашли на кухню, я, скрепя сердце и сжав зубы, приготовился к тому, что мне сейчас будут рассказывать об устройстве кухни. Однако напрасно я так думал. На самом деле, оказывается, его жена тоже не спала ночью и уже приготовила для нас большой и вкусный стол. Как же я был им благодарен и смущен тем, что так плохо о них думал до этого! Снова и снова я получаю поддержку и средства к существованию от многих фермеров лишь по одной простой причине: они в душе очень добрые люди.