Имба (СИ)

— Я слышал, что ты не так давно был принят в клан Учиха, Кабуто-кун, — скучающий Хокаге сам начал разговор, показав свою осведомлённость обо всём, что творится в Конохе.
— Да, так вышло, — Кабуто закусил губу, разыграв смущение. — Итачи-сама…
— Да, я знаю эту историю о том, что он тоже решил обучаться ирьёдзюцу, — покивал Хокаге, покрутив рукой, как будто искал трубку, но досадливо поморщился — курить главе деревни строжайше запретила Ханна-сан — главный ирьёнин госпиталя. — Как у него дела?
— Не очень хорошо, — вполне искренне вздохнул Кабуто. — Потерял всю чакру, потребовалось принудительное восстановление… Хорошо ещё, что Итачи-сама достаточно молод… Но его глаз, он ослеп окончательно.
— Да, он применил особую технику клана Учиха — Изанаги, — поделился Хокаге и снова поискал трубку.
— О! Вы знаете, что это?! Я… я новичок в клане, и мне пока не положено знать о таких техниках, но, может, если бы я знал подробности, то мог бы как-то помочь Итачи-сама?.. — Кабуто почти не играл.
Хокаге хмыкнул, но как ни странно, к просьбе прислушался.
— Вряд ли ты чем-то поможешь, Кабуто-кун, техника Изанаги превращает смерть в иллюзию. Обычная техника превращает в иллюзию только собственную смерть, но, видимо, Итачи-куна не зря называют «гением клана». Он смог использовать технику на всех нас. И спас больше двадцати шиноби. Но за такую «удобную» технику ему пришлось заплатить…
— Своим шаринганом… и всей чакрой, — закончил Кабуто.
— Да.
* * *
— Значит, Итачи-кун всё ещё не очнулся? — спросил Хокаге.
— Да, глаз пришлось извлечь, он ослеп безвозвратно, — кивнул Кабуто. — Кстати, я подумал… вот… — он протянул свёрток.
— Что это?
— Это молодые ростки бамбука. Курить вам нельзя, но вы можете просто кусать их и держать в руке, к тому же сок бамбука хорошо влияет на…
— Хорошо, — забрал подношение Хокаге и тут же закусил кончик одного из ростков. Походило на зелёную сигарету. — Привычки порой сильнее нас.
— Возможно… — кивнул Кабуто. — Один наш пациент всё время попадает в госпиталь с нервным истощением, и всё из-за привычки… — он сделал вид, что осёкся и умолк. — Простите, это было не очень вежливо… и, наверное, неуместно.
— Ты же имеешь в виду Хатаке Какаши? — вздёрнул бровь Хокаге, снова проявив свою осведомлённость.
— Да, но… это вовсе не из-за его шарингана, который больше бы подошёл Итачи-сама, — старательно покраснел Кабуто. — Просто так совпало.
— Я думаю, ты не имел в виду ничего плохого, — успокоил его Хокаге. — И всё же… Если рассуждать беспристрастно, по медицинским показателям?..
— Я… Не могу рассуждать беспристрастно, — вздохнул Кабуто. — Но слышал, что Ханна-сан часто говорила о том, что Хатаке-сан губит себя из-за этого додзюцу, которое только тормозит его собственное развитие и создаёт перекос. К тому же он у нас после каждой второй своей миссии отлёживается по неделям… А ещё шаринган влияет на мозговую активность, поэтому у Хатаке-сана проблемы со сном и депрессивное состояние. Конечно, лет через десять это может выровняться, но…
— Я понял, спасибо, — Хокаге задумчиво укусил росток бамбука. — Это многое объясняет.
Кабуто предпочёл неслышно ретироваться, чтобы не мешать прорасти «зерну», которое посеял, в принципе ни в чём не солгав по поводу Хатаке и постоянного недовольства по его поводу главы госпиталя.
Параллельно Кабуто присматривал ещё варианты для Итачи-сама. В клане Учиха была парочка довольно бесполезных шиноби, которым можно было устроить «несчастный случай», как того хотел ещё Данзо. Но глаз Хатаке Какаши, доставшийся тому от некого Учиха Обито, числившегося погибшим на войне без возвращения тела, подходил идеально. В госпитале хранились образцы крови и медицинские карты даже тех, кто погиб, просто их уносили в специальный архив. Учиха Обито совпадал с показателями Итачи-сама на восемьдесят процентов, что гарантировало хорошее приживление и даже возможное заимствование техник, так как шаринганы ещё и имели разные особенности в зависимости от линий родства. Эту информацию Кабуто узнал в библиотеке клана, которую старательно изучал. Также Кабуто проверил и совместимость Учиха Шисуи — у того был Мангекё шаринган. Конечно, подловить такого вряд ли получилось бы, да и тот был вторым «гением клана», пропажа которого всполошит всех. Плюс шаринган лучше отличал чакру и её составляющие, и скрыть, чей глаз появился у Итачи-сама, в клане Учиха точно не получилось бы. Но Шисуи испытывал сильные сентиментальные чувства к младшему «брату», которыми можно было попытаться воспользоваться. Правда, неизвестно, до какой границы эти чувства простирались. Всё же свой глаз ближе к телу… Да и их совместимость была всего лишь пятьдесят четыре процента.
 
* * *
В тот день, когда Итачи-сама очнулся, Хокаге вызвал к себе Хатаке Какаши и буквально приказал отдать свой шаринган. Кабуто оказался настолько благодарен, что готов был поделиться своей коллекцией и отдать Хатаке Какаши обычный глаз, подобрав по цвету с родным.
Так вышло, что об этой новости с глазом первым узнал Шисуи, который поинтересовался здоровьем Итачи-сама.
— Значит, будет пересадка? — задумчиво переспросил Шисуи, пытливо взглянув на Кабуто. — Ясно… Тогда тебе следует знать кое-что важное про пересаженный шаринган.
— И что же? — спросил Кабуто и вздрогнул, когда увидел покрасневший взгляд со слившимися в какой-то рисунок томое. Итачи-сама так делал, когда хотел сообщить что-то важное, но от чужого человека как-то…
— Это нападение? — напрягся Кабуто, обдумывая возможности прерывания гендзюцу.
— Просто хотел сообщить информацию, не предназначенную для чужих ушей. При пересадке Мангекё шарингана образуется другая степень додзюцу — Вечный Мангекё шаринган, — сказал Шисуи. — Но при пересадке обычного шарингана такого не происходит.
— Э… Вечный Мангекё? — переспросил Кабуто, задумавшись. — И в чём это проявляется? Разве Мангекё не вершина эволюции шарингана?
— Нет, — помолчав, всё же ответил Шисуи. — Когда появляется Мангекё, то со временем его использования Учиха начинает слепнуть, пока не перестаёт видеть мир. Наш предок — Учиха Мадара — почти ослеп, когда обрёл свой Мангекё, и они поменялись глазами с братом, после чего узнали, что существует Вечный Мангекё, когда шаринган перестаёт слепнуть от использования. В теории, описанной… Хотя это не так важно. Стоит сосредоточиться на насущном.
— Значит, шаринган слепнет и перестаёт это делать после обмена глазами? — Кабуто вспомнил о своих изысканиях со «слепым» глазом, который по всем показателям не должен был быть таким. Также вспомнился Хатаке со своим анамнезом и диагнозом. Возможно, дело в каналах чакры? Любая пересадка…
— Я хочу, чтобы Итачи пробудил Мангекё до того, как ему сделают пересадку глаза Какаши-сана, — вывел его из задумчивости Шисуи.
— О… — сообразил Кабуто. — Значит, возможно пробудить Мангекё в одном глазу?
— Да, возможно. Для этого нет препятствий, — пожал плечами Шисуи. — И я надеюсь, что второй глаз это подстегнёт к развитию…
— И в результате может выйти Вечный Мангекё? — уточнил Кабуто.
— Я не знаю. Но…
— Ты надеешься, что Итачи-сама не узнает проблем слепоты, — кивнул Кабуто, сделав выводы.
— Да. Проблема в том, что…
— Да, наверное, проблема в том, чтобы стимулировать это развитие? Иначе каждый Учиха щеголял бы таким шаринганом, верно?
— Для открытия каждого томое шарингана требуется не только эмоциональное или психофизическое потрясение, но и определённый объём резерва, — пожал плечами Шисуи. — Чтобы эволюционировать Мангекё, требуется резерв порядка семидесяти-восьмидесяти чуу чакры.
— О… прилично… — хмыкнул Кабуто, размышляя о том, что сейчас, после смены владельца тела, у Итачи-сама точно должно хватать чакры для такого додзюцу.
— Для тех, кто владеет гендзюцу, это на самом деле очень большой резерв, так как гендзюцу…
— На эти техники тратится гораздо меньше чакры, чем на другие… — кивнул Кабуто. — Так вот с чем связана «универсальность» Учиха? Вы могли бы обходиться меньшими резервами, но усиленно развиваетесь, чтобы получилось провести эволюцию додзюцу.