Дом на двоих (СИ)
========== Глава 16. Неловкость. ==========
Как и следовало ожидать, с утра Кирилл Славу не застал дома – тот проснулся раньше и вылетел, не завтракая и не здороваясь. Парень не собирался рубить хорошие отношения с мужчиной на корню, не хотел снова остаться один, но ему по крайней мере надо было подумать. Этим он и занимался полночи, от чего под глазами появились огромные мешки, да и сами глаза были красными. Чувствовал он себя разбито – как морально, так и физически. Надо собраться. Есть вещи поважнее взаимоотношений, решил Слава.
В школе начали напрягать с первого же учебного дня – было жутко скучно, утомительно, а оттого нестерпимо. Хотелось снова лета, чуть дальше – хотелось тепла, заглянув глубже… Славе хотелось семью. Но он предпочитал не думать об этом. Как и о Кирилле.
*
Кирилл понимал, что он идиот. Самый настоящий, форменный, раз уж так сглупил. Ведь он прекрасно понимал, что не бывает никакого «подумать», нет «потом», только сейчас и в ту же секунду. Если человек начинает думать, закрадываются сомнения. У Кирилла не было никаких иллюзий насчет паренька, ведь он прекрасно понимал, на что шел. Невозможно заставить человека полюбить.
Тогда зачем все это было? Теперь Кирилл осознавал, что совершил огромную ошибку, открыто отдав свое сердце. Лучше бы он был рядом как друг, смотрел бы, но не трогал, был бы парню заменой отца и брата. Был бы семьей. И сам все разрушил.
От этого становилось так тоскливо на душе, что несмотря на обещание быть в форме, брюнет не мог собраться. Ну никак, никакими силами он не мог заставить себя абстрагироваться от вчерашних воспоминаний. Угнетение и тяжелое чувство на душе мешало.
С работы он ушел вовремя, зная, что дома уже должен быть Слава. Потому не торопился, объезжая привычные дороги, намеренно попадая в пробки. Чуть не бился головой об руль, пытаясь выбить эти мысли. Он не знал, что делать дальше – он ни разу не любил, были симпатии, но таких серьезных увлечений – никогда. Теперь это чувство гнало его не к Славе, а прочь от него, на другой конец планеты. Но, когда директор предложил отправиться в командировку в Америку создавать там филиал компании, он сказал, что подумает. Командировка обещала затянуться надолго, возможно, почти на полгода – директор рассчитывал наладить там производство. А полгода в отношениях это солидный перерыв. За это время можно спокойно остыть и приехать с ясной головой, но мужчина остывать не очень хотел… Нет, он понимал, насколько губительно для него это чувство, но оно ему нравилось. В его однообразной, скучной и хмурой жизни наконец появилось что-то светлое – разве это не здорово?
Так-то оно так, но в данный момент Кириллу было хреново от этого самого светлого чувства. Он наконец приехал домой, дав себе обещание, что уедет в командировку, если в течение этих двух дней ничего не произойдет, не появится никакой надежды. Дело оставалось за Славой.
Слава и правда был дома, на своей половине, решив, что бегать по улице от проблем не лучший выход. Он думал, думал и думал… Уже становилось сложно, и две чашки кофе, взятого из запасов Кирилла, не помогали. Паренек услышал, как хлопнула входная дверь половины Кирилла, вздрогнул, но выходить пока не решился. Ждал, пока тот зайдет к нему. Если зайдет…
- Привет, - немного не по-настоящему улыбаясь, поприветствовал парня мужчина. – П-почему тут сидишь? – оба знали, почему, но обходили тему стороной.
- В Интернете посидеть хотел, - тихо ответил Ростислав, невольно подыгрывая замдиректору. – Есть будешь?
- Конечно, - чуть ли не с облегчением отозвался тот.
Слава быстро вскочил с места, накрывая на стол. Он сегодня успел приготовить ужин, хотя сначала не хотел. Но понял, что рубить все на корню не хочет. Может, Кирилл не станет больше говорить об этом. Было немного страшно представить, что этот хмурый, серьезный мужчина влюбился в него, одиннадцатиклассника. В него, который вечно истерит без повода, не умеет готовить, живет буквально на иждивении, подарил котенка, который сейчас мирно спал на кровати Славы. Сложно поверить. Он же столько раз его доводил летом, кричал, что ненавидит… А Кирилл утешал его, терпел, огрызался, ел его стряпню и никогда не жаловался… Нет, Слава не может поверить. Хотя, тогда все сходилось.
Тишина была неприятной, почти ощутимой, густой, как кисель, который давил на уши и не давал глубоко вздохнуть. Слышался только стук ложки, которой Кирилл ел, да редкий шорох из-за паренька, когда тот садился удобнее.
- Как в школе? – Кирилл выпалил вопрос, не в силах больше терпеть тишину. Слава вздрогнул, слабо улыбнулся:
- Пугают нас ЕГЭ, а так – уже завалили уроками. Кошмар.
- Сделал все? – это напоминало разговор друзей после крупной ссоры, когда мириться-то надо, но неловкость от брошенных в запале слов еще не прошла. Да и обида была просто проглочена.
- Ага, почти все. Все равно тут скучно. Только Интернет и есть. А телевизора у нас в доме пока не намечается, - усмехнулся шатен, почесывая раковину уха. Разговор постепенно наладился – они болтали о всяких несущественных вещах, не задевая ту тему, - и Слава расслабился, перестал чувствовать это напряжение. Только вот Кирилл его не ощущать не мог.
- Слушай, - резко оборвались все звуки, звенящая тишина заставила паренька снова напрячься, - ты не думал? Я просто спрашиваю, - глядя на ложку у себя в руках, уточнил мужчина. Он опять почувствовал себя ребенком.
- Думал, - Слава качнул головой как болванчик, почти бездумно. Он был не готов ответить, слишком мало времени прошло. Но внутри все сжалось от невозможности сказать однозначное «нет».
- И?.. – Кирилл вскинул глаза, мельком взглянул на побелевшего шатена и снова опустил глаза.
- Я не могу… - начал Слава, хотев не отказать, а лишь пояснить, что не может «сейчас», но брюнет понял все по-своему.
- Понятно, - он резко поднялся, со стуком положил ложку и пошел мыть посуду, стараясь не подать виду, как сильно его это задело.
Это «понятно» больнее резануло по Славе, которому неожиданно стало обидно, словно он в чем-то виноват. Он-то что сделает?! Нельзя полюбить, а ему надо подумать! А его даже не слушают. Он вскочил, понимая, что, кажется, его дружба с мужчиной только что закончилась, и вылетел из комнаты на свою половину, захлопнув дверь. Глаза горели, и Слава утер нос рукавом, моргнув. По щекам потекли обжигающие слезы, в глазах плыло, потому паренек с трудом добрался до кровати.
Грохнулась тарелка в раковину за стеной. Кирилл уже знал, что завтра скажет директору.
========== Глава 17. Плевать. ==========
«Плевать», - твердил себе Слава. Ему плевать на Кирилла. С утра он почти убедил себя в этом, собираясь в школу.
Кирилл слышал из-за стены шуршание, но даже не двинулся. Лежал на кровати пластом, на спине, и понимал, что в его жизни нет ничего примечательного, кроме любви к пареньку. Нет, он любил работу, любил своих родителей, живущих очень далеко. Но он не понимал, почему Ростислав казался ему таким невероятным? Почему? Что в нем такого, кроме характера злюки и милого лица? Почему для него, Кирилла, он казался чуть ли не идеалом человека? Бред. Кириллу вчера было так хреново, как не было никогда, что доказывало невозможность забыть вот так просто свои чувства.
Надо было вставать на работу, но замдиректора специально выжидал, когда уйдет Слава, чтобы случайно не столкнуться. Наверное, это была обыкновенная трусость взглянуть в лицо человеку, перед которым Кирилл чувствовал себя как минимум неловко. Но больше всего Кирилл хотел просто забыть, вернуть те отношения, что были после их мирного договора – истинно дружеские. Мужчина чувствовал себя отчего-то виноватым из-за этой своей любви, которая была «некстати».
Хлопнула входная дверь Славы. В доме на несколько секунд воцарилась полная тишина, а затем зашевелился брюнет, нехотя поднимаясь и начиная собираться. Сомнений насчет командировки еще вчера не осталось, потому он решил собраться постепенно сегодня вечером, чтобы завтра с утра улететь. И из жизни Славы тоже. Исчезнуть.