Чтобы помнить (СИ)

Кричевский с Климовым сидели в углу, изрядно набравшись и глядя друг на друга осоловелыми глазами. Уже помянули Витьку Грача. Клим всплакнул даже, баба голубая. Обсудили результаты последнего заезда. Поговорили за жизнь. Теперь просто сидели, думали каждый о своём.
Рич поглядывал на друга, жующего очередную зубочистку и запивающего её пивом из тяжёлого запотевшего бокала. Ну что за сука жизнь! Почему таким парням вечно достаётся выше крыши? Ведь бьёт же по самому больному. Как они выдерживают, не ломаются? Может, отнимая у них возможность быть как все, эта самая жизнь даёт им нечто большее? Силу? Внутренний стержень, который не даёт упасть после очередного удара? Вон, когда кризис грянул, сколько народу руки опустили. А Клим нет, поднялся, отряхнулся и дальше пошёл. Ещё и его, Рича, с собой поволок.
Сидит вот перед ним, слёзы с соплями вытер, пиво пьёт. Волосы белые до плеч, сами плечи — косая сажень, голубые глаза мутной дымкой подёрнулись, губы… Чёрт, допьёшься до того, что сам будешь мужские губы разглядывать. Нормальные, кстати, губы, всё в меру. А сам весь где-то далеко. Взгляд блуждает по столу, но не здесь, совсем не здесь.
Прямо как мальчишка сегодняшний, что со шрамами. Взгляд такой же. Одинокий до жути.
В голову Рича настойчиво лезла бредовая мысль. По пьяни, что ли? Как бы хуже не вышло. Но уж больно одинаково они смотрят. На одной волне вроде как. Помогли бы друг другу, что ли. Климу хоть и тридцатник с годиком, но он в душе пацан совсем. И тепла ему взять неоткуда, один ведь, потому глаза как льдинки. Вот сейчас домой приедет, а там никого. Хоть в петлю. А так бы мальчишка этот. Да ещё сын его.
Пока эта мысль не испарилась из затуманенной головы, Рич, чтобы не передумать, ткнул друга в плечо.
— Ты это, приходи завтра к пяти в салон. Ласточку колоть буду. Посмотришь. Тебе вроде нравится, когда птички.
Клим кивнул и потянулся за телефоном. Прав, конечно. Пора вызывать такси. Засиделись.
***
Клим приехал в салон раньше пяти. Дома в воскресенье днём сидеть было скучно. А в «Викинге» можно потрепаться да на людей посмотреть под предлогом внеплановой проверки. Как раз сотрудникам тонус поднимет, чтоб не расслаблялись. В «татухах» своих он чувствовал себя уютно. Всё здесь было, как ему хотелось, не так, как в офисе. Офис тоже его, конечно, и деньги там большие вертятся, но как-то без души, что ли. Сухие цифры. Хотя цифры на дензнаках — вещь очень даже неплохая.
Пройдясь по кабинкам, посмотрев, как ребята и девчонки увлечённо работают с клиентами, он сел в кресло за спиной у Рича, стал наблюдать, как тот готовит инструмент для работы. Сам потягивал «спрайт» из банки. Сушняк после попойки никто не отменял.
Рич поглядывал на Клима с опаской и думал, не сглупил ли он вчера, пригласив его на сеанс. Хотя про мальчишку же не сказал ничего.
Если они не разглядят друг друга сами, он не полезет. Ещё чего. Не сваха, в конце концов.
Ровно в пять парнишка отодвинул ширму, прикрывающую кабинку:
— Можно?
— Заходи, парень. Садись.
Тот огляделся вокруг и заметил сидящего в углу Клима. Резко остановился, вдохнул как-то судорожно. Сел. К Климу боком.
Пока Рич проверял результат теста на аллергию, обезжиривал правое запястье, дезинфицировал кожу, смазывал гелем, он чувствовал, что в воздухе сгущалась странная атмосфера. Как перед грозой. Казалось, сейчас потрескивать начнёт. «Ох, мать, неужто я что-то недоброе затеял», — пронеслось в голове, когда он невзначай глянул на Клима и увидел, как тот сидит с напряжённой спиной, впившись взглядом в профиль мальчишки, и, кажется, даже не дышит. Илья же, наоборот, дышал часто, короткими резкими вдохами. Над верхней губой выступила испарина, глаза широко распахнулись, левая рука сжала сиденье стула так, что побелели костяшки. Чёрт, да что с ним? Неужели так трусит? Парнишка вдохнул, приоткрыв рот, и кончиком розового языка слизнул капельку пота с верхней губы. Клим, наблюдавший за ним, вскочил и с тихим «Бля…» пулей вылетел из кабинки.
«Ох, ё! — только и успел подумать Рич вслед сбежавшему другу. — Так вот он какой, гей-радар в действии!»
  
***
Илья приходил к мастеру тату ещё раз. И при приближении к салону у него начали трястись колени. Да что же это такое! Не от страха же. Ведь почти и не больно. Хотя чего себе врать-то? Конечно, не от страха. От ожидания. От призрачной надежды ещё раз встретить того парня, что сидел у мастера в его прошлый приход. Илья чувствовал, что попал. И попал безнадёжно. Где он, а где Климов! Он видел его фотку на информационном стенде для клиентов. Хозяин салонов. А их в городе несколько. Егор. Егор Климов. Красиво. И сам… Чёрт! Аж дух захватило, когда увидел его! И тот, похоже, тоже на него клюнул. Потому и сбежал, чтоб не палиться перед мастером. А ведь не скажешь, что гей. Такой яркий мачо.
Ох, Илья! Забудь! Не твоего поля ягода!
— Привет.
— Привет, парень. Сегодня закончим. Проходи, садись. Ты что, не работаешь сегодня, что пришёл пораньше?
Удобно устроившись за столом, Илья обдумывал, как выяснить у мастера то, что хотелось.
— У меня график свободный. Я на айтишника учусь заочно, а зарабатываю тем, что компы по домам чиню. Ну и ещё всякие подработки, — Илья вздохнул, смотря на почти законченные татуировки. — Приходится крутиться.
— А с кем сын? — мастер сосредоточился на работе и говорил, не отрывая глаз от машинки, нанося очередную линию на кожу.
— С няней. Серафимой звать. Соседка моя. Мировая тётка. Любит его, как родного. Семьи у неё нет. Кошки только. Ей не в тягость. Сейчас вот гуляют в парке, а я к вам. Мы в соседнем доме живём. Скажите, — наконец решился Илья, — а тот парень, что был здесь в воскресенье… Это ведь Климов был, да? Хозяин салона?
Мастер кивнул, не отрываясь от работы.
— Ага. Дома скучно одному в выходной, вот и приезжает иногда.
— В смысле одному? Он что… не женат?
— Нет. И, похоже, не планирует, — ответил мастер, кажется, угадав скрытый смысл вопроса.
Илья осторожно глянул на него, пытаясь понять, не спалил ли Климова своими расспросами, но мастер продолжал невозмутимо работать машинкой.
До конца сеанса Илья размышлял о том, что надо бы позвонить Валентину и попросить пару заказов. Тошно, конечно, но придётся. В этом месяце совсем туго с деньгами. А Мишель приболел. Витаминчиков бы каких-нибудь, что ли. Серафима сама знает. Лишь бы денег найти.
***
— Сань, ты мне скажи… Тот пацан, которому ты летящую ласточку набивал… Ты знаешь о нём что-нибудь?
— Дозрел, да? Тугодум чёртов! Он был тут полчаса назад. Последний раз, кстати. Через месяц теперь придёт на коррекцию. Тобой интересовался.
Клим вопросительно поднял глаза на Рича.
— И?
— Живёт где-то рядом. Собирался в парке погулять после сеанса. С сыном.
— С сыном?
— Ты меня не пытай! Надо чего, сам его ищи и спрашивай. Они мне тут как на духу всё выкладывают не для того, чтоб я своего босса байками развлекал.
— В каком парке-то?
— Здесь за углом. Говорил, часто там гуляют. С няней.
— Сань, а как думаешь…
— Да. Точно гей. Сам мне сказал.
— Вот ты, блин, и спросить не дашь. Пойду я.
— Иди, иди! Давно пора. Жидкость ты тормозная! — это уже в пустоту. Климов исчез так же быстро, как появился.
========== Часть 4 ==========
Проехаться Климову пришлось всего пару-тройку сотен метров. Из-за угла дома показался небольшой парк, о котором говорил Рич. Остановившись, он огляделся вокруг. Раcсмотрел парочку мамаш с отпрысками, одного мужичка, потягивающего пиво на скамейке рядом с коляской, несколько подростков, как мартышки болтающихся на перекладинах в детском городке. Никого похожего на искомый объект в поле зрения не наблюдалось.
В маленьком магазинчике на первом этаже соседнего дома открылась дверь, дилинькнув колокольчиками. Климов обернулся. Сквозь стекло так и не снятого мотоциклетного шлема он увидел, что из двери показался тот светловолосый парнишка, которого он пытался здесь высмотреть. Несмотря на жаркий летний день, на нём была футболка с длинным рукавом. Руки парня были заняты двумя набитыми доверху большими бумажными пакетами, которые тот прижимал к себе, поэтому дверь ему пришлось открывать, толкая её задом.