Грешник. Я не знал о сыне

Надо ещё маму предупредить, чтобы она Максима забрала из детского сада. Я с ней созванивалась днём, сказала, что все хорошо, пытаюсь разобраться с новыми обязанностями, понять, как это происходит в офисе.
И, наверное, за последние сутки мои эмоции достигли предела, поэтому сейчас просто отключились. Мне не страшно, мне не дискомфортно, но все равно рука на моем теле напрягает.
Матвей чувствует… Да он меня чувствует! Мое настроение! Он словно читает мысли по моему лицу. Как будто мое тело передает ему сигналы о моем решении.
– Мы просто поговорим, – настаиваю, понимая, что хожу по лезвию ножа.
С Матвеем всегда так было, но раньше это порождало насекомых в животе, мне нравилось, что я не знала, чего ожидать от завтрашнего дня. Но мне пришлось повзрослеть ради Максима…
А если прямо сейчас сказать Матвею, что у него есть сын?
Выложить джокера, раскрыть свою самую большую… Тайну? Для Матвея не тайна, что я была беременна. И каждый из нас сделал выбор.
– Поехали, – улыбается Матвей.
Сейчас его улыбка кажется открытой и добродушной, но я не должна терять бдительность.
Только мы садимся в машину, как мне становится душно. Нам в этом салоне слишком тесно. Я и не думала, что так тяжело будет находиться с ним рядом. В этой железной коробке, прогретой на удивительно знойном майском солнце.
Эта духота, невозможность вдохнуть полной грудью… Мои эмоции словно разогреваются в салоне, и я уже кладу руку на дверь, но…
От звонка я вздрагиваю и перевожу взгляд на Матвея. Он достает телефон и улыбается. На дисплее светится женское имя. Милена… Красивое. И улыбка на лице Матвея такая, что внутри теперь не насекомые, а непонятная черная субстанция, имя которой… ревность?
– Привет, – отвечает Матвей на звонок, и я слышу женский голос, но слов разобрать не могу. – Уже донесли? Эх, людей бы этих к Сталину, цены бы им не было… Да я абсолютно серьёзен. Конечно, это был я. Удивительно, как они нас не различают с Тимошей, – пауза, и голос из динамика становится выше. – Хорошо, я больше не буду употреблять эту кошачью кличку. Мы хоть и близнецы, но братишка больше по брюнеткам, – усмехается Матвей. – А вот я занимаюсь около офиса твоего мужа с блондинками. Да никого я не обижаю! Милена, радость моя, даже обидно. Я же не изверг какой-то.
Прислушиваюсь к разговору и делаю вывод, что это жена Тимофея Олеговича. А ведь именно на этом я и хотела сыграть – на том, что нас могут увидеть и интерпретировать неправильно. Прогадала…
И если бы Матвей разговаривал со мной так, как с этой Миленой… Сейчас, только сейчас. Пять лет назад я и большую нежность слышала.
Но была ли она настоящей?
– Не ревнуй, ангелочек, – Матвей поворачивается ко мне и подмигивает, а я даже не заметила, как он закончил разговор. – Это моя любимая невестка. Кажется, единственная нормальная женщина, которую я встречал.
И снова его слова – удар. Но я не должна показать, какие эмоции меня обуревают, иначе Матвей на них сыграет.
И эта мысль… Боже, я как будто его знаю лучше, чем он сам. И это настолько поражает меня, что я могу только до крови губу закусить.
Я его знаю. Я его… чувствую.
И мне кажется, что сейчас самое время этим воспользоваться.
Мне надо было только выдохнуть и принять ситуацию, а не придумывать стратегию. Вот она я, Матвей, перед тобой.
Он ведь и тогда открывался передо мной, поэтому связь, какая-то эфемерная, едва уловимая, осталась. Я помню и этого человека, который сейчас заводит двигатель, и другого, с которым мы не могли наговориться, с которым часы превращались в минуты, потому что нам всегда было мало времени.
– Тимофею Олеговичу повезло с женой, – понимаю, что пауза затягивается, тихо произношу.
– А ещё у них двое детей, – весело говорит Матвей, но тут же улыбка уходит с его лица.
Он словно жалеет, что поделился этим со мной. Но это звучало так… будто Матвей хочет такой же жизни, какой живёт его брат.
Офисная работа, семейные ужины, дети – серьезно?
А может… Я попробую?
– А ты детей хочешь? – спрашиваю, когда мы выезжаем на Ленинградский.
  
– Избавь меня от душевных разговоров, Лина, – усмехается он, но усмешка эта совсем не искренняя. – Что-то муж твой совсем не беспокоится, где ты пропадаешь, – переводит тему, а в голосе только сарказм. – Значит, ужин у нас перейдет в завтрак.
Это…
Нет!
 
Глава 10
 
Пять лет назад 
– Боишься? – догадывается экземпляр. – Окей, через дорогу вполне приличное кафе, судя по вывеске. Идём.
Он подставляет мне локоть, и я моментально за него цепляюсь. Стоило бы отказаться и поехать домой, но… А никаких “но” в принципе и не было. Я просто согласилась пойти с интересным парнем в кафе. Не к нему же домой мы поехали. Я даже в машину не села. Всего-то кофе.
Обстановка в том заведении, куда мы приходим, не идёт ни в какое сравнение с нашей студенческой кафешкой. Конечно, я часто видела эту вывеску, потому что институт недалеко, но заходить не приходилось.
– Тебя зовут-то как? – спрашиваю я, сев на мягкий высокий стул.
– Я уже думал, что и не спросишь, – смеётся он. – Матвей.
А имя-то красивое. Ему идёт. Ой, и мне же надо представиться.
– Ангел-лина, – почему-то запинаюсь, и Матвей красиво выгибает бровь.
– Ангел Лина, – произносит раздельно, а я чувствую, что начинаю заливаться краской.
И почему? Ничего же особенного не было сказано.
Мне приносят крепкий эспрессо, двойной. И два шарика мороженого в креманке. В антипохмельных делах я не особо сильно, но Матвей был прав. Кофе и холодное лакомство делают свое дело. Чувствую я себя гораздо лучше.
– Спасибо, – говорю я, прикидывая, сколько у меня с собой денег.
Ценник здесь, конечно, выше, чем в привычном для меня заведении. Но… иногда можно себе позволить.
– Калькулятор выключи, я же приглашал, – Матвей словно мои мысли читает.
Я даже не знаю, что на это ответить… Да, приглашал он. Но не на свидание же, поэтому платить не обязан.
– Я… спасибо, – в итоге снова благодарю, кивнув.
– Теперь-то в машину ко мне сядешь, раз уж мы познакомились? – неожиданно переводит тему Матвей.
У меня снова какой-то ступор. Вот как у него так получается? Я даже на экзамене так не теряюсь, как перед этим экземпляром.
– Мне на метро быстрее до дома, – произношу полнейшую глупость.
Боже, Лина, включи мозги. Что же это такое?
– А я разве предлагал подвезти тебя до дома? – улыбается Матвей, и в ответ на его улыбку невозможно сдержать свою.
Он интересный. Да, мы перебросились всего несколькими фразами, однако… Есть что-то в нем. Такое манящее, будто хочешь загадку отгадать. При этом все как будто на ладони – Матвей располагает к себе, рядом с ним комфортно. Вот только при всей этой открытой загадочности… Ничего себе, как завуалировала. При этом интуиция, которую взбодрил кофе, просто орет, что человек напротив меня многогранен и совсем не прост.
Вот и сейчас вопрос меня просто выбивает из колеи. И пусть я не до конца понимаю этого парня, но мне кажется, что в лес за тем, за что предусмотрена уголовная ответственность, он меня не завезет.
– А куда ты предлагаешь поехать? – я включаюсь в эту игру.
Меня словно азарт какой-то охватывает. И это так… будоражит. Никогда не замечала за собой подобного. Перейти дорогу на красный, когда тороплюсь, – вот мой максимум экстрима. И то при условии, если на дороге две полосы.
– Весь мир перед тобой, выбирай сама, – загадочно улыбается Матвей, пожав плечами.
О как! Такого ответа я точно не ожидала. И я не хочу показаться озадаченной. Может, во мне ещё гуляют остатки алкоголя… Витя полный козел. И чего хотел добиться? Я даже догадываюсь. Точнее, знаю наверняка. Способы у него, конечно, не самые лучшие. Или, если уж говорить прямо, грязно играет мой однокурсник.
– А может, я хочу в Прагу? – говорю первое, что на ум приходит.