(На)следственное бюро госпожи Сенеры (СИ)

Карл опустил глаза и вздрогнул. Крошечная капелька крови, будто кто-то оцарапал палец. Нет иглы в руках. И холод, распространяющийся по телу.
Если б игла вошла в тело Джеймса, он бы наверняка скоро умер. Но Сенера чувствовала невероятный прилив сил.
— Боюсь, — она знала, что выражение её лица сейчас было невероятно жестоким, — вам всё-таки придётся говорить со мной, господин Рибери. Даже если вы очень не хотите этого делать, — Сенера не сводила с мужчины взгляда. — Льды в вашем теле будут куда более общительны, чем вы.
Мужчина хотел было возразить, но его буквально отшвырнуло обратно в кресло. Сенера знала это ощущение: замерзают руки, сердце начинает биться медленнее…
Она подалась вперёд, упираясь ладонями в столешницу, и смотрела в глаза начальнику полиции, прекрасно зная, что с ним будет дальше. Этот человек превратится в такого же раба ледяного сердца, как и все те несчастные, о которых рассказывал Лионель Доре. Пусть он не ледяной ведьмак, но всё же, посягнул на магию, которая ему недоступна. И сделал это очень зря.
А Сенера чувствовала свою власть над ним. Она, возможно, и простая ведьма, у которой нет доступа к таким силам, как у Ледяного Короля, но сегодня магия была на её стороне. Растекаясь холодными волнами по телу, она придавала девушке уверенности.
— Назови мне адрес Варгена Дэвоя, Карл, — велела она, чувствуя себя некроманткой, колдующей над чужим телом. — Сейчас же. 
  
Глава семнадцатая
 
— Он испортил мне моё самое лучшее платье, — вздохнула Сенера, касаясь крохотной дырочки на груди. — Это просто отвратительно. И я всё ещё ужасно хочу спать…
Вчера, когда Карл Рибери назвал им адрес, она буквально заставила Джеймса оставить сообщение Мэйв и уйти, а не ждать чего-нибудь. Ей не хотелось находиться рядом с этим источником холода. Почему-то стекленеющие глаза Рибери внушали ей ужас. Девушка видела не одного и не двух мертвецов, да что там, она работала в похоронном бюро и давно привыкла к покойникам! Но всё же, было что-то в этом ледяном человеке такое, что могло бы испугать кого угодно.
Ночью даже речи не было о том, чтобы попросить Джеймса уйти. Сенера нашла покой в его тёплых объятиях, но всё равно несколько раз просыпалась. Она чувствовала, как ледяная игла продвигалась по её сосудам, как медленно проникала вглубь тела, а потом — это случилось на рассвете, — наконец-то пронзила сердце.
Это больше напоминало не укол, а попытку столкновения льда со льдом. Сенера чувствовала, как крошилась игла, как ломалась, раз за разом ударяясь о её вроде бы живое, полноценное сердце. А потом, когда Хортон сквозь он обнял её крепче и коснулся губами шеи, будто бы не нарочно, а поддавшись инстинкту, игла растворилась в горячей крови.
Сенеру это испугало куда больше, чем ощущение всё ближе и ближе подступающей смерти. Она внезапно подумала, что нормальные ледяные ведьмы ощущают всё это несколько иначе. Их тоже должен пугать холод, даже если не настолько сильно, как нормальных людей. К тому же, она ведь слабая. Полукровка, дочь далеко не самой могущественной ледяной ведьмы на свете. А что тогда могут такие, как Лионель Доре, если она на короткие часы почувствовала себя всесильной?
Так или иначе, а притвориться девочкой, которую больше всего беспокоит испорченное платье, было куда проще. Сенера надела его скорее по привычке, а теперь смотрела на кровавое пятнышко на груди.
— Наденешь другое? — предложил Джеймс. — А это можно будет отстирать.
— Другое? Загляни в мой шкаф, — усмехнулась Сенера.
Сейчас, когда они знали адрес Варгена Дэвоя, было не так уж и уместно думать о нарядах, но Сенера медлила. Она словно боялась правды, которую могла узнать, ждала, что произойдет нечто совершенно ужасное. Правда, это ужасное всё никак не происходило, но она упрямо ждала, настороженная, полагала, что до добра это не доведет. Сенера испытывала настоящий, неподдельный страх, хотя не могла подобрать ему толковое объяснение.
Джеймс не стал спорить. Вместо того, чтобы охать по поводу женской глупости и страсти к нарядам, он действительно распахнул створки шкафа и присвистнул, рассматривая богатства, которые хранились внутри.
 
Несколько платьев, оставшихся ещё с той поры, когда Сенера была маленькой девочкой, потрёпанное домашнее из серой, будто пыльной ткани, парадное, но с поврежденным воротником, и тонкое летнее, на котором красовалось пятно.
— Его хотела себе Бренда, но ей не подошло, — со вздохом сообщила Сенера. — Я оказалась более хрупкой. Потому она совершенно случайно пролила на него вино. Так и не отстиралось, слишком нежная ткань.
— Может быть, попробовать магией? Впрочем, ткань и так слишком легкая.
Сенера вздохнула.
— Мне не будет холодно, но для проходящих мимо людей я буду казаться полуобнаженной.
— Тогда это? — Джеймс добыл парадное. — Я подошью воротник! Я же дух-хранитель, есть несколько штучек для мебели… Ими можно воспользоваться и для платья.
Сенера только закатила глаза.
— Вот уж не начинай. Тем более, оно с корсетом, я просто задохнусь. Если хочешь, можешь подлатать то, что на мне.
Джеймс скептически посмотрел на кровавое пятнышко у девушки на груди, кивнул и, крепко зажмурившись, взмахнул рукой. Этот пасс выглядел, если честно, очень странно, и Сенере вдруг захотелось смеяться. Некромант и журналист с Хортона, может быть, и хороший, вот только дух-хранитель…
Она услышал треск ткани и, опустив глаза, с удивлением узрела, что ни дырки, ни пятна не осталось. Правда, вырез платья стал несколько глубже, а юбки были сделаны совершенно с другой ткани, явно очень дорогой. Сенера чувствовала, как потрескивала в переплетениях нитей чужая магия, непривычная ей, и с восторгом провела ладонями по гладкой ткани.
Платье было всё то же, вот только стоило оно теперь в несколько раз дороже, чем в день покупки.
— Джеймс! — воскликнула она, не пытаясь спрятать звеневший в голосе восторг. — Это просто…
— Я опять всё напутал? — печально поинтересовался Хортон, так и не открывая глаза. — Вернуть всё обратно? Я могу… А давай закажем в магазине у моего отца что-нибудь? Правда, два дня всё равно придется подождать, но…
— Не надо! — воскликнула Сенера, дергая его за руку. — Ну, посмотри же на меня!
Наконец-то раскрыв глаза, Джеймс удивлённо уставился на девушку.
— Оно и вправду совсем другое, — выдал диагноз он. — Ещё более непригодное для лазанья по логовам преступников… слишком красивое. Ты, кстати, знаешь, что женщины из следственного управления никогда не носят платья?
— О, я заметила по Мэйв, что она не слишком женственно одета, — фыркнула Сенера.
— Да, — согласился Джеймс. — Когда мы наконец-то станем частными детективами, ты тоже предпочтёшь брюки и эти мерзкие рубашки?
— В первую очередь я — ледяная ведьма. Скорее я уж выплету себе особенную ткань из своей магии, — покачала головой Сенера. — Провинция не столица, она не простит мне мужские наряды… Но довольно о моде. Тебе не кажется, что мы немного опаздываем?
— Куда спешить? — усмехнулся Джеймс. — Но ладно, ладно. Кажется. Нам надо наведаться к нашему дорогому другу Варгену домой. И… — он запнулся. — Сенни…
— Что?
— Ты уверена, что за тобой не придут из-за Рибери?
— Но ведь это не я его заколдовала, — легко пожала плечами Сенера. — Он сам… Я думаю, опытные маги с лёгкостью с этим разберутся.
Джеймс скорее сказал бы, что опытные маги с удовольствием замнут это дело и притворятся, что ничего и не было, но предпочёл промолчать. Карл Рибери пострадал от того, что сделал сам, и Джеймс, как некромант, мог с уверенностью сказать: с того момента, когда мужчина вонзил иглу в тело ледяной ведьмы, его больше ничто не могло спасти. Тем не менее, он, некромант с каким-никаким, а всё-таки опытом работы, никогда не видел, чтобы ещё живым человеком повелевали так, как это делала Сенера.
— Скажи, — Хортон поймал девушку за руку, притягивая к себе. — Твоя мать была сильной ведьмой?