Воспитанник (СИ)
– У меня сына в ополчение забрили.
– Живого! Его ведь и убить могут. У нас спрашивают строго, но только по закону. Все знают, что можно, чего нельзя. А у вас если нельзя, то можно, только взятку заплати.
– А зато… А зато у вас солнца нет!
– И чо? Солнца нет, а что положено рОстим. И урожаи хорошие – графские волшебники следят и лишнее не тянут.
– На что им деньги? Они покойники уже!
– Деньги всем нужны! А ваши живые без серебра на поле даже не посмотрят. Два гнилых года было, сколько народу от бескормицы у вас в землю слегло? А наши на свои крестьян кормили! Да, в долг! Да, на третий год с урожая мы начали недоимки и долги отдавать. Так все живы! Может и не от пуза ели, но как у вас голодных бунтов не устраивали.
– Проклятые вы все!
– Угу! То-то от вас сбегают, нашим господам в ножки кланяются – просят: "Явите божескую милость! Пустите на землю!" А девки? Наши к вам замуж не хотят, разве только какой сын купеческий её уговорит. А ваши за нашими парнями, табунами бегают. На три дня верхового пути от границы, наших никто тронуть правов не имеет. Так наши парни, которые холостые, все деревни объездят, себе невесту выбираючи.
– Подлые вы все! Положениями своими пользуютесь!
– А отчего не попользоваться, коли девка сама лучшей доли ищет? Наши силком никого не тянут.
– Вот правильно вас никто не любит! Морду бы вам начистить, да со скелетами объясняться боязно.
Стычка
В "чистой" половине зала, ближе к стойке, сидели "приличные" клиенты. Партия приключенцев разминалась пивом, ожидая чего-то более существенного, чем пустая гороховая похлёбка. Дворянин в потёртой кожаной куртке и с устрашающего размера рапирой у пояса, недовольно морщась, метал похлёбку с накрошенным туда окороком и прихлёбывал из кружки дрянное местное винцо. Его слуга, почтительно примостившись на лавке напротив, питался тем же самым, но с нескрываемым удовольствием. За свободный столик сел, только вошедший в зал молодой человек в одежде путешественника и дворянским кинжалом у пояса.
Почувствовав верхним чутьём денежного клиента, около него возник хозяин заведения с традиционным вопросом:
– Чего кушать изволите?
– Хм… Кушать… Так! Перво-наперво подай плошку молока, да пожирнее. Вина бутылочку… Красное полусладкое есть?
– Так точно! Как не быть, вашество!
– Нарежь что-нибудь по-быстрому перекусить, колбасы, сыру, мяса копчёного, яиц. И на поесть… хм…
– Можно быстро каплуна изобразить.
– Каплуна? Запечь? С грибами и лесными орехами?
– Или в сливочках потушить. Хотя можно и замариновать в сухом вине.
– Думаешь? Ладно, делай, как хочешь, только долго не тяни – я от аппетита страдаю.
– Тогда мы можем вам устроить жареного гусика с кисленькими яблочками. Его случаем крестьянин в лесу нашёл. Принёс, спрашивает: "Может, кому из постояльцев сгодится?"
– Нашёл? Дикого? В господском лесу?
– Точно так.
– Каналья! Как он посмел! Впрочем, оно дело не моё. Люди говорят: "Гусь – глупая птица. На двоих мало, на одного стыдно." Неси его сюда! На себя весь срам приму! Только чтобы корочка хрустящая была!
– Как же без корочки над жирком?! – оскорбился повар. – И фаршированная шейка тоже будет! И гарнирчик изобразим. Еловое пиво к гусю славно пойдёт, коли прикажете.
– Сирен! Ты как есть сладкозвучный сирен, приманивающих путников! Неси и пиво! Но начинай прямо сейчас с молока, вина и закуски.
– Комнатку отдохнуть, велите приготовить? Помнится, прошлый раз вы изволили в первом нумере почивать.
– Да, его и приготовь. А каплуна мне на завтрак подай.
Только хозяин отошёл от стола, как две подавальщицы забегали с подносами и уставили столешницу тарелками со снедью. Деревенская колбаса, изрядный кусок сыра, очищенные куриные яйца, ломти копчёного окорока, ещё шипящие шкварки сала, а к ним краюха хлеба. Да не ячменного! Ржаного! Глубокая миска с разными соленьями не стоит упоминания, это так… украшение стола. Плошка с жирными сливочками и вино только было опустились на стол, как раздался грубый голос:
– А не угостит ли богатенький мальчик храброго во…
Подошедший полуорк не договорил фразу, потому как в пальце от его глаза остановилось острое жало, а ладонь "богатенького мальчика" окуталась кроваво-красной дымкой заклинания.
От стола приключенцев, именно оттуда подошёл полуорк, кто-то торопливо окликнул волшебника:
– Ваше магичество, он ничего такого… Он просто хотел попросить угостить нас пивом.
– Мда?.. – юноша скептически оглядел партию и остановил взгляд на щите дварфа. – Железнобрюхий из клана Лутгерх побирается на пиво по кабакам? Не дайте боги, мне так оголодать! Хозяин! По кружке пива за мой счёт всем за тем столиком!
Полуорк, как оплёванный, вернулся на место, но и дварф поднялся и грозно зарычал:
– Ты что сказал, чародей?
Волшебник, обращаясь к крылатой ящерице, неведомо как оказавшейся у него на плече, сочувственно промолвил:
– Он, оказывается, ещё и глухой к тому же.
Такого подгорный воин стерпеть не мог, и его рука опустилась на секиру, прислонённую к стене. Тут из-за стола поднялся дворянин.
– Отвратительно! Не можете заработать себе на пиво, не ходите в приличные места! Надеюсь, среди вас нет дворян?
Хозяин подбежал к столику и стал гасить конфликт:
– Господа, давайте прекратим ссору, возникшую из-за недопонимания!
– Я не ссорился, – заявил молодой человек. – Ссориться можно только с равными. – И поклонившись дворянину, представился. – Ашер ле Гур. Благодарю за поддержку, но право слово не стоило вам отрываться от трапезы по столь ничтожному поводу.
– Мартин Дитер, – представился в ответ дворянин. – Никакого беспокойства мне это не доставило.
– Быть может вы перейдёте за мой стол? Тогда мы сможем скрасить нашу трапезу приятной беседой.
– Почему бы двум благородным людям не побеседовать за накрытым столом? – поинтересовался Мартин и сноровисто пересел к новому знакомцу.
Подавальщица уже несла чистую тарелку и кружку. Слуга дворянина пододвинул к себе недоеденную порцию хозяина, а ящерка серьёзно занялась молоком. Впрочем, жало хвоста периодически накалывало лакомые куски из разных тарелок и доставляло их к пасти. Дварф бросал по сторонам злые взгляды, осушал кружку за кружкой пиво и что-то бормотал на подгорном языке.
Чувствовалось, что Дитеру пришлась по вкусу беседа. Он одинаково доблестно вгрызался в любые закуски. Не пренебрегал вином, а попутно рассказывал свою историю.
Третий сын в семье воина. Сам воин. Поучаствовал в недавней войне между двумя баронствами. Правда, подзабыл, на чьей стороне воевал. Впрочем, какая разница! Зато смог справить приличный доспех. Однако слегка издержался в дороге, а теперь следует с целью пристроиться куда-нибудь. Войн поблизости не ведётся, потому Мартин думает о карьере приключенца.
Ле Гур сочувственно слушал, рассказывал о своём пути в Университет, с заходом в Вуперфельд, в гильдию "Серебряная Звезда", для передачи письма. К приносу блюда с гусем приятели решили до Вуперфельда держаться вместе. Недоеденные закуски широким жестом были отправлены на стол слуге.
Гуся разрезали и съели. При том, признали его великолепным. Особенно едокам понравилась хрустящая золотистая корочка, истекающая жиром и запиваемая еловым пивом. Остатки трапезы господ, с толикой пива на дне кувшина, вновь перепали слуге. Тот со своего места кланялся и благодарил доброго господина ле Гура. У ящерки ощутимо округлился животик. Она медузой растеклась по столу, и лишь хвост, свёрнутый в спиральку, возвышался над чешуйчатым тельцем. Идиллия, да и только!
Впрочем, всегда найдётся кто-то, желающий испортить благостную атмосферу вечера. После очередной кружки дварф взял в руки щит и секиру, поднялся и громко провозгласил:
– Я, Траунборн из клана Лутгерх, вызываю тебя, чародей!