В августе сорок третьего (СИ)

Фридрих вышел на воздух, где была небольшая площадка, на которой разрешалось курить. Он предпочитал американские сигареты, но сейчас их достать было почти невозможно, в свое время генерала Ольбрихта спасали старые связи в Абвере (он посвятил пару лет службе в военной разведке), но как только США официально объявили войну Германии, американские табачные изделия стали очень большим дефицитом, старые связи уже не помогали. Генерал нервничал и стал курить сигарету за сигаретой. По плану, через пять минут должен был прийти срочный вызов из Берлина, и генерал должен был вызвать Альбрехта и отправиться на аэродром. По переданному сигналу части Резервной армии должны были занять ключевые позиции в столице и объявить о переходе власти к Временному правительству. Главной ударной силой заговорщиков должен был стать охранный полк «Великая Германия», который располагался непосредственно в городе. Но тут фюрер потребовал справку по оставшимся частям Резервной армии, в его голове возникла идея перекинуть две пехотные дивизии в Нормандию, где ситуация пока что была непонятной. Модель попросил подкреплений, и фюрер решился помочь ему, учитывая, что на Восточном фронте наступило временное затишье. Полковник фон Квирнгейм похолодел. Ему надо было дать детальный ответ, а адъютант фюрера уже обратил внимание на его портфель, в котором уже был активирован детонатор, который должен был позволить взорваться пластиду через пять минут. Альбрехт совершенно спокойно внешне взял портфель, в нем был спрятан еще один взрыватель – немедленного действия (на всякий пожарный случай). Теперь этот случай наступил. Полковник прижал портфель к груди, раскрыл застежку, провозился буквально секунду-вторую, нащупал взрыватель, который утопил в пластиде и тут же инициировал его. Мощный взрыв разметал его тело на атомы, но взрывная волна, многократно отражаясь от бетонных стен рвала на части всех, кто находился в комнате совещаний, здание стало рушиться, пострадали и охранники, а генерала Ольбрихта снесло с курительной площадки и приложило о соседнюю скалу. Ставка «Скалистое гнездо» находилась, естественно, в скалах, в результате взрыва обломки скалы еще и обрушились на помещения, искореженные мощной взрывчаткой. Тела находящихся в помещении перемешало в фарш. Выживших не было [48].
* * *
Москва. Кремль. Кабинет Сталина
27 сентября 1943 года
Сегодня я получал по полной. А по-другому – никак. Причина? Да вот, сейчас меня спросят и про причины.
– Так в чем причины провала нашей разведки в работе с арабскими шейхами? – Иосиф Виссарионович задает вопрос совершенно спокойным тоном, но молнии сверкают, пусть пока еще в отдалении. В кабинете вождя еще Берия, Антонов, Тимошенко и Молотов. Они все в курсе того, кто я и что я. Когда Антонов стал начальником Генштаба, он тоже оказался в теме. Прошел через темпоральный шок, но у меня с ним хорошие, ровные отношение еще с Крайнего Севера, когда вместе громили группу «Норвегия» [49].
– Это произошло в результате двух ошибок, товарищ Сталин. Первая – мы переоценили успех операции «Перехват». Да, нам были известны имена основных агентов Британии в этом регионе. Часть из них удалось перевербовать, часть – устранить, но мы не были готовы к тому, что у англичан очень серьезные дублирующие сети, тесные связи с вождями арабских племен, так сказать, местной элитой. Торговые и экономические связи плюс британское золото, это создало в регионе серьезную пробританскую прослойку суннитских вождей, некоторые из них имеют и родственные связи с английской элитой, а в родоплеменном обществе, с которым мы столкнулись, родственные связи имеют серьезное значение. В итоге мы получили сеть двойных агентов, но они не имели там решающего влияния, а мы не имеем таких материальных возможностей, чтобы перекупить сколь-нибудь значительную часть арабских племен.
– Получается, что деньги решают всё? – спросил Молотов, прикидывая бюджет НКИДа и понимая, что возможности таких действий действительно крайне ограничены. А официальный подкуп вождей – дело тонкое и лучше ввести через дипломатов, защищенных своим иммунитетом.
 
– Товарищ Молотов, деньги в арабском мире решают многое, но далеко не всё. Вторая ошибка – это наши кадры. Мы вынуждены были привлекать для этой операции максимум кадров, часть из них не была достаточно хорошо подготовленными товарищами. К сожалению, многие сотрудники не учитывали значение религии в жизни арабов. Шейхов и эмиров очень серьезно пугает та антирелигиозная кампания, что была развернута в СССР. И это удачно использовали против нас и наши «союзники», и наши противники. Например, немецкая агентура добилась намного больших успехов в деле вербовки арабских племен, в результате часть бедуинов охраняли тылы турецкой армии, резались со своими соплеменниками, которых британцы «зарядили» на борьбу с османами. Мы изучили их опыт, немцы вообще очень уважительно и аккуратно работали с вождями, используя не столько золото, сколько оружие: они поставили своим агентам влияния много вооружения и боеприпасов, причем самого современного. Арабы это оценили. Британцы обычно поставляют аборигенам оружие уже отслужившее, не самое лучшее, второй сорт. Поэтому не столь многочисленные прогерманские племена гоняли по пустыне большие батальоны пробританских шейхов. С винтовками против пулеметов сильно не навоюешь.
– Причины понятны. Что вы предлагаете делать? – Сталин уставился на меня, трубка в руке, но закурить не пытается.
– Хочу сказать, что некоторые успехи у нас все-таки имеются. Часть кадров, которые работали с местным населением была выходцами из Средней Азии, они выросли в мусульманской среде, хорошо знают религию и обычаи, им было проще работать. Кроме того, мы решили все-таки использовать религиозный фактор.
– В каком смысле использовать? Подробнее, товарищ Виноградов, а то мне товарищ Мехлис жалуется, что в твоем ведомстве целый батальон мусульманский есть, намаз совершает организованно… ну?
– Товарищ Сталин, разрешите, всё по порядку. Мне будет проще продемонстрировать на карте.
– Разрешаю, демонстрируйте, вроде и не первое мая сегодня, а вы уже демонстрацию нам тут устроили! – по незамысловатой шутке вождя понял, что сразу же казнить не будут, дадут возможность реабилитации.
– Как видно из карты, составленной нашими британскими коллегами, религиозная картина на Ближнем Востоке напоминает лоскутное одеяло. Мы контролируем Персию и давно и хорошо работаем с местными вождями и племенами. В интересующем нас регионе есть племена шиитов, близких и родственных иранским племенам. С ними работали люди, которые уже имели опыт в Иране, они оказались достаточно компетентными и смогли добиться некоторых серьезных договоренностей. У нас появилась возможность получить агентов и зоны влияния в таких регионах: Катар, Бахрейн, Йемен. Надо сказать, что сейчас в этих краях идет непрекращающаяся война всех против всех, правда, объединены они по религиозному принципу. Так, немцы добились наибольшего успеха у племен, исповедующих крайне агрессивную форму ислама – ваххабизм, снабжая племена в Сирии и Аравии оружием, британцы опираются на суннитские формирования. Суннитов подавляющее большинство, но сейчас все воюют против всех. Это дает нам шанс закрепиться в зоне Персидского залива, что и было целью нашей операции. Разрешите следующую карту?
Иосиф Виссарионович кивнул, пока я разворачивал листы на столе даже набил трубку табаком, но не закуривал.
– С целью решения стратегических задач в этом регионе нами, совместно с Генштабом и НКВД разработана операция прорыва к нефтеносным регионам Персидского залива. Если вопрос с Кувейтом практически закрыт, то остальные регионы нами не охвачены. Сейчас в районе Нижнего Междуречья уже сконцентрирован Экспедиционный корпус, командующий генерал-лейтенант Панфилов. Он хорошо проявил себя в Иране. Кроме того, основу соединения составили призывники из Казахстана, Туркмении, Таджикистана. Им и воевать в пустынях привычнее, и мусульманские обычаи знают.