Проклятый горный дикий край (СИ)
«Надо будет песню на кассеты записать и раздавать солдатам, — снова подумал Анатолий. — Реализовать стратегию Разина, как он свой „Ласковый май“ популяризировал, так и этот гимн-инструкция разойдется по стране».
Анатолий конечно понимал, что сразу это все не сработает, но вот когда время, эта песня послужит довольно весомой гирькой…
50
Пока Анатолий Киборгин выздоравливал в Афганистане своим чередом проходили военные и политические процессы.
Почти завершился процесс утряски вызванной деятельностью генерал-майора Громова по оздоровлению морального состояния армии в плане искоренения дедовщины и землячества с прочими негативными явлениями и ОКСВ вновь принялась за боевую работу. Ну и требовалось мощно ответить на массированную атаку душманов на острие которой оказался 263-й дисциплинарный батальон, так что базовые районы духов подверглись штурмам. В очередной раз взяли укрепрайон Тора-Бора…
Что до политической составляющей, то в середине лета свой пост, по «состоянию здоровья», оставил Бабрак Кармаль, а на его место пришел Мохаммад Наджибулла. Чтобы показать свою всемерную поддержку новому лидеру ДРА со стороны СССР, прилетел сам Андропов с правительственным десантом.
Мероприятие так же совместили с процессом награждения отличившихся в защите народно-демократической власти и в числе награжденных оказался майор Киборгин. Его объявили Героем ДРА и из рук нового главы Афганистана получил медаль Золотая Звезда, а к нему Орден Солнца Свободы.
Остальных бойцов так же наградами не обдели, как советскими, так и афганскими.
Доктор Наджиб горячо и искренне благодарил Анатолия, прекрасно понимая благодаря кому и какой ценой было обеспечено восхождение его на вершины власти. Ведь прорвись тогда душманы и все… Конечно, для него бы ничего не кончилось, но пятно на репутации появилось бы большое и чтобы достичь полученного результата пришлось бы приложить в разы если не на порядок больше усилий.
На фуршете после всех официальных мероприятий к нему подошел сам министр обороны СССР маршал Соколов.
— Поздравляю с высокой наградой…
— Благодарю, товарищ маршал.
— Обращайся по-простому, — чуть поморщившись, сказал маршал.
Анатолий только кивнул.
— Что скажешь?
— О чем? — удивился Анатолий.
— Обо всем. Мне интересен и важен взгляд с места от человека, что не боится сказать правду в глаза. А то вроде все идет неплохо, отчеты бравурные, все прогнозируют скорую победу, но… они были такими же еще в восьмидесятом, а потом выяснилось, что все дольно паршиво. И я помню твои слова и вижу благодаря чьим идеям достигнуты нынешние успехи. Так что мне интересны именно твои мысли о перспективах. Как, по-твоему, случился перелом?
— Как ни странно, но перспективы у нас неважные, Сергей Леонидович.
— Продолжай… — чуть нахмурился министр обороны.
— Время играет против нас. Чем дольше мы будем сидеть в Афганистане, тем хуже. Мы словно в трясине, погружаемся все глубже и глубже. Сейчас вроде чуть вырвались, но стоит сделать одно неверное движение и мы сразу ухнем по ноздри. А американцы с саудитами постараются нам подгадить и притопить по макушку. «Стингеры» только первая ласточка. Накачка оружием и деньгами продолжится увеличивающимся темпом. Вскоре к нам хлынет поток наркоты, думаю уже пошел пока еще тоненьким ручейком. Сколько солдат вернулось наркоманами? А эта пакость имеет свойство распространяться очень широко. Не в тои ли заключается еще одна цель американцев? Так что чем дольше сидим здесь, тем сильнее проблемы с наркотиками будут с СССР, так что ситуация с оными в Грузии покажутся нам цветочками. Потом убьют лидеров аймаков и хазарейцев, коих мы привели к власти и там начнется бардак в который тоже влезут американцы. Нам нужно уходить. Сейчас.
— Согласен с вами, товарищ майор… — прозвучал за спиной тихий голос.
— Здравья желаю товарищ верховный главнокомандующий.
Андропов чуть дернул губами.
— Предпочитаю по имени-отчеству товарищ Киборгин. Так вот Анатолий Леонидович, я тоже считаю, что надо уходить, да только нельзя так просто взять и уйти, не заключив соглашений с теми же американцами и пакистанцами. Недавно я повторно предложил им сесть за стол переговоров, но нашу мирную инициативу фактически игнорируют.
— Это естественно Юрий Владимирович, ибо со слабаками никто не разговаривает, слабаков бьют.
Глаза у Андропова от этих слов майор непроизвольно округлились.
— А мы значит… слабаки?
— В глазах истеблишмента данного региона — несомненно.
— Хм-м… с чего такие… смелые и я бы даже сказал: неожиданные выводы? Как по мне считать СССР слабой державой это… просто глупо.
— Как известно, восток — дело тонкое. Другая психология и критерии восприятия мира. По местным понятиям, сильный говорит только один раз, а потом действует. Тот, кто говорит много, но ничего не делает, считается слабаком и пустобрехом, чьи слова можно не принимать в расчет и делать то, что заблагорассудится.
— Поподробнее… пример, — с напряжением потребовал Андропов.
— К примеру взять ситуацию с нашими пленными. Сколько раз мы выражали всякие претензии и прочие ноты протеста тем же пакистанцам? Много. Что мы сделали? Ничего. То есть проявили слабость. Что сделали бы американцы в подобной ситуации? Послали бы отряд «морских котиков» и вызволили бы своих пленных, а потом нанесли бы ракетные и бомбовые удары по лагерям подготовки боевиков. Так они делают… или уверены, что они так делают, и за это их уважают. СССР ничего этого не сделало, за это нас презирают.
Андропов сжал губы, молчал и пристально смотрел на Анатолия Киборгина.
Маршал делал «страшные» глаза, но Анатолий продолжил провоцировать генсека:
— Скажу больше Юрий Владимирович, такое поведение собственного государства не понимают и солдаты. Я потерял почти двадцать человек пленными из-за предательства одного… и я не знаю, что им сказать, не знаю, как объяснить им наше бездействие в вызволении товарищей. Им хотелось бы думать, что в случае их пленения правительство сделает все, чтобы их вытащить. Но… проходят месяцы… проходят годы, а пленные все сидят в пакистанских лагерях. Там над ними там всячески физически и морально измываются, они умирают и сходят с ума… а спасения все нет и нет. Это очень разлагающе действует на солдат Юрий Владимирович, они думают, что в случае чего и ради них никто не ударит палец о палец, они теряют веру в свое государство и командование, отчего возникают малоприятные последствия. Это сказывается на эффективности боевых действий. Тем, где в ином случае боец проявил бы инициативу, пошел на подвиг, он останется на месте и просто плюнет, потому как, а вдруг в плен попадет, и потому думает: да пошло оно все… И такая психология… наплевательская, скоро распространится на все наше общество.
— Может вы и правы… Анатолий Леонидович, — еще глуше чем обычно произнес Андропов, — но мы вынуждены учитывать не только психологию… местного, как вы сказали: истеблишмента… но и западных руководителей… Так что подобные вопросы кавалерийскими наскоками решать нельзя.
Генсек поджав губы, развернулся и пошел общаться с другими приглашенными на мероприятие, с тем же Ахмад Шахом, Шерханом и прочим местным истеблишментом.
— Это ты зря… — тягуче и с укором произнес Маршал Соколов. — Теперь прилететь может, тем более что есть за что.
— А может наконец хоть что-то сделает.
— Нет. Он хочет сейчас наладить отношения с западом, что ухудшились из-за ввода наших войск в ДРА, отсюда и «приглашения» к переговорам. А любые резкие шаги в этом направлении только все похерят…
— Не пойдут они на переговоры, Сергей Леонидович. Про крайне мере, до тех пор, пока мы не покажем, что тоже умеем играть в эти игры.
— О чем ты?
— О поддержке различных оппозиционных сил. Что, в Пакистане нет таких? Уверен, что есть. Мне например очень понравилась бы новая страна под названием Белуджистан. Мы поставляем им оружие? Или Иран. У них те же курды мечтают о собственном государстве. Мы поставляем им оружие для освободительной борьбы? Нет. Или возьмем саудитов. Уверен, что у них тоже есть стремящиеся к свободе нацгруппы. Мы поставляем им оружие? Вот когда начнем поставлять и у наших врагов начнет подгорать задница, вот тогда они начнут правильно реагировать на наши мирные инициативы. Например, не так давно у Англичан на Фолклендах полыхало… Мы поставили аргентинцам противокорабельные ракеты или торпеды в пику того потока оружия, что идет со стороны наглов в Афганистан? Нет. В общем пока мы не ударим в ответ, да так что у них зубы посыплются, никто с нами ни о чем договариваться не станет. Так что слабых презирают не только здесь в Азии, но и в Европе с Америкой.