Проклятый горный дикий край (СИ)

Ярослав только кивнул, беря автомат.
22
Наконец перевал был преодолен и солдаты спустились к речке. Под цепким взглядом комбата, что казалось просвечивал солдат насквозь, они не стали вести себя как дикие животные и припадать к ручью. Хотя очень хотелось несмотря на предупреждение и опасность, что выше по течению в воду может быть брошена дохлятина с фекалиями. Пришлось ждать пока вода вскипит, дополнительно продезинфицирована таблетками, зальют в фляжки, теперь можно ее охладить в ручье и пить.
— Много не пьем. Вспоминаем лекции о правилах утоления жажды и что случится если выпить больше, чем необходимо.
Неконтролируемо ссатья не хотелось словно при энурезе, а именно это и произойдет если выпить больше необходимого, так что Ярослав сделал лишь три глотка, хотя хотелось выпить всю фляжку за раз.
— Товарищ капитан, разрешите вопрос?
— Разрешаю.
— Зачем мы тащим с собой столько боеприпасов? Ведь по данным разведки у противника не больше двадцати человек.
— Во-первых, разведка может ошибиться. Что, собственно, случается и гораздо чаще чем хотелось бы. Во-вторых, вся эта ситуация может быть хорошо организованной засадой на нас, не стоит недооценивать врага тем более что на его стороне работают европейцы с американцами, и тогда даже тех боеприпасов, что мы с собой тащим, окажется мало. Так что мы сейчас в ситуации, когда больше просто не унести.
К счастью, в этот раз засады не случилось. На следующий день заняв очередной кишлак Ярослав стал свидетелем как получали сведения. Сначала местные как обычно играли в несознанку, дескать ничего не знаем, не видели и не слышали, но стоило только одному из зороастрийцев приставить винтовку к голове молодого парня, как глава поселения вдруг все вспомнил.
— Так бы сразу…
Дом начисто ограбили, даже какие-то тощие рулоны с блестящими тканями вынесли. Но оно и понятно, нищета у пустынников такая, что даже какая-нибудь копеечная ерунда воспринимается как ценность.
Враг видимо засел где-то недалеко потому как роту стали дробить на отделения и каждому назначался своя зона ответствености. Они стали тут же рассасываться по местности и взбираться в горы, чтобы потом перевалить через хребет и совершить марш-бросок с той стороны до назначенной точки.
В ущелье остался только один взвод с минометчиками да отделение «шакалов» с зороастрийцами.
И снова звучит приказ: «Вперед!»
— Вот суки… предупредили-таки духов… — обернувшись назад, сказал Брейк.
Ярослав тоже оглянулся и увидел поднимающийся у кишлака столб черного дыма. Как бы не покрышку в огонь бросили.
По ущелью покатилось эхо выстрелов.
— Ложись!
Вокруг стали вспухать мелкие взрывчики.
— Назад! Бегом!!!
Солдаты ломанулись назад.
Снова эхо стаккато.
— Ложись!
И опять взрывчики.
Что-то тюкнуло в рюкзак.
«М-мать! Это осколок!» — понял Ярослав.
— Бежим!
Таким макаром бежали как бы не с километр.
— Из зенитки по нам шмаляли, — пояснил комбат. — Поняли, что их сейчас зажмут вот и захотели хоть кого-то из нас зацепить, начав палить почти на предельной дистанции.
По ущелью снова понеслось эхо выстрелов. Опять начала палить зенитка, а потом раздалась стрекотня пулеметов к которым добавились выстрелы от АГС и РПГ.
Эхо гуляло минут десять, после чего все стихло. В небо взлетело три сигнальные ракеты и значит все точно закончилось, противник уничтожен.
— Так мы что, наживкой были? — пробормотал Ярослав.
— Похоже на то, — кивнул Брейк. — Но по крайней мере комбат был с нами, а не одних под молотки кинул, и я вроде заметил на его броне свежие разрезы от осколков… в натуре Киборг какой-то.
— Да уж… героический у нас комбат, этого не отнять… за спинами нашими не прячется.
— Главное теперь к чиксам пустят!
— Точно!
Ярослава слегка тряхнуло от предвкушения. Он никому не сознавался, но вообще-то с девушками у него еще ни разу ничего не было, так что встречи этой он и ждал, и боялся. А ну как ничего не получится?
 
Вернулись отряды, притащили трупы душманов, их оружие и конечно зенитку. Потом прилетели вертолеты, их всех забрали и отвезли туда откуда взяли, вот только то, что они обнаружили на базе никому не понравилось.
Объявили вечернее общее построение батальона. Бойцы с выхода едва успели привести себя в порядок.
— Это че за хрен?..
«Хреном» обозвали подполковника со свитой из полудюжины офицеров званием поменьше. При нем угодливо улыбаясь крутились замы комбата Киборгина, что наводило на очень неприятные мысли.
Самые худшие ожидания оправдались на все сто процентов. За «упущения» в работе с личным составом и бла-бла-бла майор Киборгин был снят с должности командира отдельного дисциплинарного батальона и назначен командиром первой роты.
Солдат заставили побриться и привести себя в норму в соответствии с Уставом.
В ту же ночь батальон покинули союзные белуджи и огнепоклонники в том числе гражданский персонал. А утром из батальона уехал сам майор Киборгин, а вместе с ним и женщины. Это конечно же вызвало глухой ропот среди штрафников. От открытого бунта их удержало только то, что за это им всем влетит по первое число, ну и вера в командира, что он сможет вернуть все вспять.
— Неужто сбежал? — удивился Брейк.
— Не… — отрицательно мотнул головой Ярослав. — Киборг не производит впечатление что просто так сдается. Думаю, поехал разбираться в ситуации. Явно же кто-то захотел воспользоваться плодами его работы.
— Тут ты прав Звон, раз он под пули ходит, то тут точно не сбежит… Вот только сколько ему придется с этим делом разбираться? Армия штука такая… крайне неповоротливая и очень не любит, когда кто-то перечит вышестоящему командованию.
— Значит нам нужно ему несколько подсобить…
— И как⁈ Что мы можем сделать?
На это Ярослав Звенигородский только усмехнулся. Ради того, чтобы в полном объеме получить свою заслуженную награду, а потом и дальше иметь возможность пользоваться возможностью плотного общения с женщинами он готов был пойти на самые крайние меры.
Возвращение дисбатовских порядков от которых он успел уже отвыкнуть, только укрепило его в этом решении.
Вместе с дисбатовским режимом вернулись такие явления как кухонные наряды, исчезли фрукты с ягодой, мясо, а едва вновь стала паршивого качества вызывая лишь тошноту.
Удалось отстоять только гиен, хотя поначалу новое командование приказало избавиться от диких мерзких животных. Но объяснили, что они тут вместо собак ищут мины, оружие и если от них избавиться, то вырастут потери. А оно вам надо?
Неизвестно чем бы все это в итоге закончилось, все-таки люди очень быстро привыкают к хорошему, а возвращение плохих времен их крайне озлобляет, вполне возможно что вспыхнул бы бунт, бессмысленный и беспощадный с последующим расформированием батальона с жесткими репрессиями вплоть до расстрелов, но тут началась очередная операция и стало не до бунта.
23
Батальону было предписано разгромить базовый район мятежников северо-восточнее Даулатабада.
На этот раз выдвинулись на собственной технике. Пыль от колес поднималась до небес.
«Суки, могли хотя бы платки с очками оставить! — злился на нового командира батальона Ярослав. — Не предусмотрено уставом видишь ли! Ну какой из меня будет снайпер если я не буду ничего видеть⁈»
С защитой дыхательных путей пришлось разбираться самому, а что до глаз, то просто ехал с опущенными веками. Все это увеличивало счет к новому командиру батальона.
Колонна, свернув с дороги, направилась в сторону гор.
Ба-бах!
В голове колонны взлетела на воздух машина разминирования.
Штрафники попрыгали с брони, застучали почти с самых вершин несколько ДШК, ударили в ответ башенные пулеметы.
Среди камней выглянула душманская голова в чалме и Ярослав выстрелил по ней практически навскидку. Голову откинуло назад, сорвало окровавленную чалму, а граната из РПГ-7 улетела куда-то в сторону противоположного склона и там взорвалась.