Старая Земля

Тот опустил угрюмый взгляд на свои мозолистые руки, руки кузнеца, как будто их вид мог заполнить провал в памяти. Красивая подвеска была изготовлена из позолоченного металла, который смог выстоять перед кровью горы. В центре располагалось выпуклое изображение клыкастого змия, его окружало семь молотов.
— Их называли черными кузнецами, — пробормотал он. — Их, мастеров Ноктюрна, обрабатывавших металл еще в древности, до того, как мой отец меня отыскал.
— Твой отец? — многозначительно повторил старик.
— Мой создатель, — поправился Вулкан. — Я Его воин. Полководец Его армий. Я помню… Истваан, а потом… — Его лицо потемнело от воспоминаний. — Были свет и боль, — пробормотал он, нежно поглаживая пальцами талисман. — Макрагг… Я был на Макрагге. Копье, рожденное молнией…
Он отпустил талисман и потянулся к осколку, пронзившему грудь, но не дотронулся до него. Взгляд гиганта встретился со взглядом старика, не сводившего с него глаз.
— Я Вулкан. Я умер, по–настоящему умер, и вернулся.
В его памяти всплыла часть старой пословицы с Ноктюрна, упоминающей мертвецов. Они никогда не возвращались. Вернее, не возвращались такими, как прежде. Воспоминание предвещало боль.
Старик протянул руку за свой каменный столб, к другому краю обширного моря лавы.
Следуя за его жестом, взгляд Вулкана остановился на изгибе угольно–черной скалы, едва выступающей из магмы подобно плавнику. Раньше он не видел ее, хотя знал, что скала всегда была здесь. Странные руны, высеченные на поверхности камня, неярко светились.
— Ты должен выбрать темную тропу, Владыка Змиев. Она ведет к гибельному месту, но это твой путь.
Он говорил уверенно, хотя и с печалью в голосе.
— Мой путь?
— Твоя судьба.
Вулкан резко повернулся.
— Что тебе об этом известно? — с неожиданной яростью спросил он. — Ты, наверное, порождение моего больного разума. Такое я уже видел.
— Уверяю тебя, я настоящий, и я говорю правду. И ты сам это знаешь. — Он ткнул пальцем в сторону камня. — Это врата, волшебные врата, как ты мог бы сказать. Граница между царствами.
— И я должен пройти в эти врата?
— Ты чувствуешь, как возвращается твоя сила, Вулкан?
Тот опустил взгляд на свои руки, обдумывая ответ, потом сжал кулаки.
— Да.
— Хорошо. Под этой полостью есть склеп. Тебе придется взломать его, чтобы пройти сквозь врата.
Вулкан посмотрел вниз и увидел начало другой тропы, поглощенной лавой, но ведущей вниз с плато к тому месту, где якобы находились врата.
— Как?
Старик показал рукой на кузницу:
— Ты выковал не только талисман, Владыка Змиев. Смотри внимательнее.
На наковальне лежал огромный молот, двуручное оружие с оскаленной головой дракона на одном конце и торчащим шипом на другом.
«Урдракул, — пронеслось в мозгу Вулкана. — Опаляющая Длань».
— Ты должен спуститься в огонь, до самого низа этого озера… и расколоть дно.
— И открыть то, что лежит под ним?
— Да, но не сейчас. Твои сыновья уже близко.
Вулкан кивнул.
— Мои сыновья… — Он приложил руку к стене лавовой полости. — Ноктюрн снова погружается в дремоту. — Долгий выдох выровнял его дыхание. — Смертельный Огонь, — снова заговорил он, — зачем я здесь?
Но старик уже исчез, и Смертельный Огонь снова замолчал.
Вне укрытия горы бушевала гроза. Вулкан, выйдя из трещины в скале, попал в самый ее центр. Пирокластические тучи низко мчались над пустыней, неся с собой пепел и угольную пыль.
Гигант едва почувствовал бурю, но тем не менее плотнее закутался в плащ, защищаясь от горячего ветра.
Силы еще не полностью вернулись к нему, и, столкнувшись с яростью стихии, он понял, насколько ослаб. Он упал, когда с бурлящего багрового неба ударила дуга молнии. Семь разрядов, один мощнее другого, подряд били в землю, пока на его пути не образовался обширный кратер из черного стекла. Вулкан оказался у самого края, еще исходящего паром, и, почти не глядя, прошел сквозь пелену, порой спотыкаясь, едва не оглохнув от рева извержения и грохота раскалывающейся породы.
 
Впереди, огромный и грозный, маячил силуэт города. Массивные ворота были видны, несмотря на расстояние и темноту, но истинной защитой городу служил потрескивающий купол, пустотный щит. Очередной разряд вызвал голубовато–зеленоватую вспышку, ее сияние окутало круглую поверхность купола. Заряд энергии быстро иссяк, и силуэты башен и стен снова пропали в темноте. Через несколько секунд в воздухе резко запахло озоном. Город снова погрузился во тьму.
Пророкотал гром, похожий на голос сердитого бога, недовольного природой, и последовал тектонический сдвиг. Вулкан босыми ногами почувствовал, как сильная дрожь переросла в настоящее землетрясение. Почва разошлась, широкая трещина с яростным ревом выплюнула в воздух насыщенный серой пар.
Разлом чуть не поглотил Вулкана, но он не имел желания снова начинать долгий подъем из–под земли. Он спрыгнул с тропы. Густые облака пепла липли к телу, вокруг ног образовались плотные курганы, и он скользнул вниз, опустив голову, потрясенный яростью Ноктюрна.
Там он и оставался до тех пор, пока гора не успокоилась, земля не перестала дрожать и не закончилось Время испытаний.
Далекий гул двигателей заставил его очнуться.
Вулкан открыл глаза, сломав затвердевшую корку пепла. Серые хлопья слетели с глаз, и перед ним предстала пустыня. Клубы дыма и валы пепла, гонимые ветрами с севера, с Асербийского моря, катились по Арридийскому плато, заслоняя горизонт. Из серой пелены появилось три парящих над землей силуэта, сильно размытых в дрожащем жарком воздухе.
За трубами их воздухозаборников разлетались клубящиеся облака пыли.
Их вид вызвал у Вулкана воспоминания о морском судне, несущемся по волнам, или о преследующем жертву гнорл–ките. Хищный обитатель плато сбежал, заметив приближение трех силуэтов. Он предпочел забраться на скалистый выступ и оттуда понаблюдать за незнакомым охотником, посягнувшим на его территорию.
Вулкан прищурился.
«Небесные Охотники», — понял он. На гравициклах «Ятаган».
Он помнил эти машины, этих существ… Ноктюрн.
Они усиленно что–то ищут. Зачем еще нужны гравициклы? Но не его. Не может быть, чтобы искали его. Сыновья считают его мертвым. Вулкан попытался поднять руку, чтобы позвать и приветствовать их, но она была тяжелой, словно привязанной к наковальне.
«Я слишком слаб».
Это из–за восхождения. Несколько часов ушло на то, чтобы подняться к вершине утеса, и еще столько же на поиски трещины в склоне горы.
Теперь он отчетливо их видел. В голове еще осталась тяжесть, боль пронизывала все кости. Почти зарытый в пепел, закутанный в чешуйчатую накидку с капюшоном, Вулкан оставался неподвижным. Они приближаются.
Наконец ведущий гравицикл качнулся и остановился. Его водитель быстро спрыгнул. Он бежал по плато, оставляя сабатонами глубокие вмятины в пепле и так легко двигаясь в своей массивной чешуйчатой броне зеленого цвета, словно это был легкий охотничий плащ. Гравицикл почти затих, лишь слегка покачиваясь вверх и вниз. Вулкан улавливал слабую вибрацию гравитационных лопастей и шорох рассыпающейся почвы.
Воин замедлил ход, шаги стали не столь уверенными, под ногами захрустели осколки быстро твердеющего обсидианового стекла.
Вулкан опустил голову, не в силах больше держать ее прямо. Он схватился за осколок, торчащий в груди. Фульгурит. Он все еще обжигал, но боль помогла сохранить сознание. И гигант чувствовал, как откликается его тело, как таинственная физиология помогает залечивать раны, избавляться от истощения, восстанавливать силы. Пальцы сжались крепче.
 
— Брат… — Вулкан услышал оклик воина, но обращенный не к нему, а к одному из спутников.
Они были уже в нескольких шагах от него.
— Нумеон? — спросил ближайший к Вулкану воин.
Они не узнают меня. Они считают меня мертвым. Они считают…