Плохой парень// Bad Guy (СИ)

— В анамнезе протекания этой болезни, есть понятие якоря. В принципе, — я запнулась, но врать это вообще не вариант. Если бы Ю Чон хотел мне навредить, он бы просто подписал рапорт и меня бы депортировали, — …почти любое заболевание психологического плана вмещает в себя это явление. Якорем может быть что угодно, или кто угодно способный вытащить фобию и синдром больного наружу, а потом потушить и удержать сознание человека на плаву.
— То есть? Ты хочешь сказать что… — Ю Чон-ши посмотрел на меня ошарашенным взглядом, а я кивнула.
— Этот парень мой якорь. Он способен вытащить всё и потушить за пару секунд приступ, от которого я раньше отходила сутками лёжа в кровати дома.
Он молча смотрел на дорогу, а потом тихо прошептал:
— Ты хорошая женщина, я бы сказал чем-то похожа на мою Сон Ми. И это было первым, что подкупило меня и я начал тебе доверять. Поэтому прошу тебя, если это перейдет за рамки…
"Оно уже перешло…" — я прикусила губу, и снова ощутила возбуждение, лишь вспомнив о Хане, пока Ю Чон говорил дальше:
— Я должна остановиться? — посмотрела на него, а он кивнул.
— Да, Лика. Он из богатой семьи, и если они узнают, что их наследник вступил в отношения с иностранкой, тем более старше его… Я уже ничем не смогу помочь. Тебя просто вышвырнут из страны, и слушать даже президента не станут. Наше высшее общество это элита с кристально чистой репутацией, а отношения такого рода у одного из наследников это как пятно на этой репутации для всей семьи. Поэтому подумай хорошо! Это принесет только неприятности.
— Я услышала тебя, Ю Чон-ши! Камсамнида! — тихо прошептала, а мужчина словно кивнул собственным мыслям и продолжил ехать.
Всё начало закручиваться как в тумане. Норэбан действительно был обычным корейским караоке-баром. Ничего лишнего или подозрительного. Всё легально, как и говорил начальник департамента Чхвэ. Даже проституция в их красивых документах значилась как предоставление развлекательных услуг и не более. В обязанности девушек хостес входило лишь развлечение. Разговоры, подача блюд, пение и танцы, знание корейских настольных игр и всякая чушь связанная с этим. Проще говоря хостес были аниматорами для взрослых людей. А вот если девушка хотела заработать больше, и ей предлагали уединится в отеле, это был уже её выбор — идти или нет.
С такой точки зрения не прикопаться ни к чему. Мамочек здесь не было, а девушки по сути были сами себе менеджерами. Хочешь торгуй собой, хочешь нет.
— Вы же понимаете, что не с идиотом разговариваете, господин Мин? Я похож на шута или карнавального полудурка?
Мы стояли в узком коридоре с кучей дверей, и пока Ю Чон прессовал молоденького парня за стойкой администратора, я пошла вглубь помещения, и отыскала именно ту комнату, где Хан последний раз был с Мён Хи. Небольшая и узкая дверь скрипнула, и как только я вошла свет автоматически вспыхнул прямо над головой.
Светлые тона, белые диваны, и синяя гамма. Куча техники, микрофоны и достаточное пространство, чтобы позволить себе погудеть на славу. Я обернулась по сторонам и начала искать глазами камеры. Если видимых не было, то совершенно точно должны были быть такие, которые не предназначены для глаз посетителей.
Не спеша обошла по периметру всю комнату, и застыла в левом углу, под колонкой, которая была вмонтирована в стену. Диван стоял ко мне спинкой, и под ним я заметила край черной ткани. Присела и потянула за находку, чтобы охренеть.
— Это что ещё такое? — я посмотрела на маску черного цвета и обернув её в другую сторону, офигела.
Вся внутренняя сторона этой повязки была вымазана следами от косметики. Такую маску даже я себе прикупила, чтобы не душиться от пылевых бурь и смога по утрам. Корейцы носили такие часто. И не только дизайнерские черные, но и обычные.
В дверь вошёл Ю Чон-ши, и с порога просиял:
— Ты должна это видеть!
— Погоди! Позови сюда администратора! — я поднялась с пола, а мужчина нахмурился, — Давай! Пбали-пбали! *(Быстрее!)
Ю Чон-ши скрылся за дверью, а я начала вертеть находкой в руках. Это мог потерять кто угодно. Любой посетитель, который побывал здесь после нашей экспертной группы. Но все же?
 
Мужчина вернулся с бледным парнем, и тот посмотрев на меня вновь поклонился.
— Агашши?!
— Спроси его сколько клиентов снимало эту комнату после госпожи Кан Мён Хи? — кивнула Ю Чону, и парень лишь услышав этот вопрос тут же застыл, а потом затараторил на ломанном английским.
— Это быть закрытый информация и не быть подлежать для огласка.
— Ты опять начинаешь? — рыкнул Ю Чон, а парень чертыхнулся, и начал натурально ныть:
— Я из-за вас лишиться работа и жить улица! Прошу вас! Вы осмотреть вся помещений наша клуба. Сколько быть можно рыться здесь? Мы не быть нормально работать! А есть хотеть вся и вы в том цифра, агашши*!
Я улыбнулась парню, а он покачал головой, и достав сотовый, что то ткнул на экране. За нашей спиной тут же щёлкнула панель и упала полка. Она была прикреплена выше, а когда опустилась, вероятно закрыла собой скрытую камеру.
— Эта комната быть самая дорогая, по одной простая причина, — он опять провел по экрану, и стена за диваном отошла в сторону и я охренела. Там был целый арсенал игрушек. Да таких, что наверное японские эро-отели прячутся.
— Поэтому после та инцидента мы закрыть её и больше никто в ней не быть.
— Вы уверены? — переспросила и показала маску, а парень скривился и кивнул.
— Это оставить либо до госпожа Мён Хи, либо она же и потерять.
— Вы её знаете настолько хорошо?
Парень опустил глаза в пол, а я посмотрела зло на Ю Чона. Как можно было упустить такого свидетеля?
— Где вы были, когда опрашивали ваших коллег? — Ю Чон надел перчатки и взял у меня маску, присмотревшись к ней.
— Я быть в Пекин. Моя омма работать на одна из фабрика, агашши!
— Потому его и не опросили. Его не было в стране, а значит нужно спросить с двоих сегодня по полной, — пробормотал Ю Чон.
— С Хи Шина, который упустил маску, когда проводил осмотр и экспертизу комнаты, и с Хон Джина с Шанелем. Поэтому с троих.
Ю Чон-ши поперхнулся на последнем моём слове и хохотнул.
— Я плохо запоминаю ваши имена, — прошептала в ответ, и продолжила посмотрев на парня:
— Мён Хи? Откуда вы настолько хорошо её знаете? — повторила вопрос, а парень опять отвернулся.
— Да говорите уже как есть! — скривилась и зло процедила.
Состояние агрессии возвращалось с новой силой. А то что я начинала запутываться всё больше во всем этом, бесило ещё сильнее.
— Она занималась эскортом высокопоставленных лиц, госпожа инспектор. И то что вы держите в руках, вероятно действительно её вещь. Потому что в тот вечер, после того как Ким Хан Бин ушел, она ждала клиента.
Мы с Ю Чоном впали в ступор, а парнишка который минуту назад мялся как школьник, запер дверь на ключ, развернулся к нам и достал ксиву китайского отделения Интерпола.
— Мы ведём это место два года, госпожа Адлер. И мне всё известно и о вас, и о каждом детективе, который здесь побывал. Поэтому послушайте меня внимательно — Паноптикум и его руководство не имеют отношения к этим убийствам. Мы ведём их и наблюдаем за каждым шагом. Контролируем и не даём выходить за рамки закона насколько это возможно. Кан Мён Хи была одной из самых дорогих кисен Паноптикума. Мало того, потому она и работала в "Шинорацу". Это её прикрытие, а Чхвэ Йон Со прямой спонсор этого клуба. Вы не потому следу пошли в деле с маньяком.
"Значит всё намного хуже, чем я думала. И теперь китайский Интерпол решил нам палки между колёс вставлять."
 
— Значит ли что услышанное мной, является прямым доказательством того, что вас не волнует проституция в самой открытой её форме? Ведь остальные десять жертв были не просто хостес и "товаром по собственному желанию", ведь так? — я вложила руки в карманы плаща, пока агент, которому на вид-то было не больше двадцати двух спокойно кивнул.