Прелюдия (СИ)
Совершив «аншлюс» Чехословакии и заняв Силезию, поляки получили мощнейшую промышленность, удвоившую её прежний потенциал. Надо сказать, что куда более значительный, чем в истории нашего мира. Под английским и французским давлением удалось «продавить» вступление в военный союз с Речью Посполитой Венгрии, Румынии, Югославии и Болгарии. В Югославии и Румынии прошли референдумы об объединении с Речью Посполитой в конфедеративное государство «Междуморье». В Венгрии и Болгарии они провалились, но эти страны — военные союзники Польши, и в случае «Большой войны» обязаны выставить часть армии под общее командование.
Почему я не упомянул Латвию и Эстонию, также враждебные Советскому Союзу? Да потому, что польские власти даже не скрывают того, что они уже нынешним летом станут составными частями Речи Посполитой. В наглую! А по словам чекиста, сопровождающего меня в столицу, власти этих двух стран ведут кулуарный торг с поляками об условиях вхождения в состав польского государства. Латвийцы и эстонцы пытались искать защиты у британцев, но те объявили о своём невмешательстве в польско-латвийские и польско-эстонские отношения.
Учитывая то, кто стоит за «накачкой» польской экономики деньгами, начавшейся после военного переворота 1925 года, в ходе которого Пилсудский захватил власть в стране, за «польским экономическим чудом», «неожиданно» случившимся после 1932 года, это совсем немудрено. Видимо, в силу того, что после гибели Гитлера в ходе Пивного путча у нацистов не нашлось сопоставимой по харизматичности личности, британцы сделали ставку на польских националистов-русофобов. И сначала Пилсудский, а после его смерти Рыдз-Смиглы и Мосцицкий «оправдали доверие» сэров с берегов Темзы, создав милитаризованное, агрессивное, националистическое государство. Пусть без «заскоков» бесноватого фюрера в вопросах «арийской» расы, но с собственными заскоками: по исследованиям польских «историков» поляки, видите ли, являются потомками сарматов, некогда владевших чуть ли не половиной нынешней территории Советского Союза. От Алтая и далее на запад до Центральной Европы.
Чтобы угадать, куда будет направлена дальнейшая польская агрессия, не нужно даже к бабке ходить. Достаточно вспомнить тот самый проект Пилсудского с названием «Междуморье», который сейчас вовсю реализуется: на картах этого самого «Междуморья» в его состав должны входить целиком Белоруссия и Украина. Ну, хоть не вся Европейская часть СССР до Урала, как у фюрера!
Ситуация для «здешнего» СССР хуже тем, что граница с Польшей проходит не примерно по «линии Керзона», как было у нас в 1941 году, а под Минском и Житомиром. А если предположить то, что поляки всё-таки выполнят угрозу присоединить Латвию и Эстонию (советское правительство предлагало этим странам свою защиту, но «малленьккие, но оччень горддые» прибалты отвергли данное предложение), то будет ещё и под Псковом и Ленинградом. Мне ещё предстоит выяснить, как обстоят дела с военной наукой и оснащённостью польской армии боевой техникой, но пока, учитывая состояние РККА, которое вряд ли сильно отличается от известного мне по нашему миру, прогнозы в моей голове рождаются не самые радужные.
Фрагмент 10
19
Лейтенант Лосик, 9 июня 1939 года
Вот такая она, судьба красного командира, лучше всего передаваемая моряцкой песенкой:
По морям, по волнам,
Нынче здесь, завтра там.
Мы, танкисты, конечно, к волнам никакого отношения не имеем, но строчка «нынче здесь, завтра там» в отношении нас тоже совершенно справедлива. Всего-то год назад я с отличием окончил 1-е Саратовское бронетанковое училище, где обучался командовать экипажами танков Т-26 и БТ, и был направлен в Петергоф командиром учебного танкового взвода по подготовке командиров танков Т-26 в 11-ю отдельную танковую бригаду. В апреле нынешнего года стал помощником командира учебной танковой роты, и вдруг — приказ срочно прибыть в Москву, в Автобронетанковое управление РККА, в распоряжение Управления боевой подготовки автобронетанковых войск. А там буквально в течении одного дня мне выдали предписание и проездные документы на проезд до станции Чебаркуль где-то под Челябинском.
Странным было то, что откомандировали меня в распоряжение некоего старшего лейтенанта госбезопасности Воскобойникова, которого следовало искать в расположении военных лагерей Троицко-Магнитогорского стрелкового полка. Я по поводу этого пытался возражать, что являюсь танкистом, а с юности мечтал стать лётчикам, и не представляю, что мне делать в обычном территориальном пехотном полку, да ещё и в распоряжении чекистов. Но штабист, выдававший мне документы, повысил голос, отрезав «приказы не обсуждаются, а исполняются».
— Прибудете на место — узнаете. Кру-гом! Шагом марш!
В поезде, идущем на Урал, нас таких, танкистов, едущих до той самой захолустной станции, набралось пятеро: я, мой «однокашник» Пётр Юрченко, закончивший Саратовское училище лишь на полгода раньше меня и служивший командиром танкового взвода в 11-й отдельной механизированной бригаде в Порхове, командир танковой роты той же бригады старший лейтенант Старков, срочно отозванный с учёбы на Курсах повышения командного состава бывший начальник штаба танкового батальона нашей бригады, участник боёв в Испании старший лейтенант Калабухов, да командир танковой роты 6-й отдельной танковой бригады лейтенант Колобанов. Из всех нас только Старков, родившийся в нынешней Челябинской области и до службы в Красной Армии живший в ней, хоть что-то знают о селе, в которое нас направляют.
Село, как село, бывшая казачья станица, основанная ещё в первой половине XVIII века как крепость для защиты от башкир и казахов. Именно рядом с ней и расквартирован тот самый Троицко-Магнитогорский стрелковый полк и находится крупный артиллерийский полигон, служивший летними военными лагерями Оренбургского казачьего войска ещё в начале прошлого века.
Мы сумели договориться с проводниками и переселиться в одно купе жёсткого вагона, где ехал старший лейтенант Калабухов, самый опытный из нас. Но и он, воевавший в Испании в 1-й Республиканской танковой интернациональной бригаде под командованием нынешнего начальника АБТУ комкора Павлова и лично знавший его, не ведал того, почему нас отправили на Урал. Самым правдоподобным нам показалась версия от том, что там, на базе местного полка, формируется ударное соединение для отражения агрессии японских войск на востоке Монголии, разговоры о новом приграничном конфликте с которыми кто-то слышал в Москве.
Поезд тащится до Урала долго, несколько дней, так что коротали дорогу воспоминаниями и разговорами на самые разные житейские темы. Ясное дело, Валентин Калабухов рассказывал про Испанию, где ему приходилось сталкиваться с польскими танкетками и танками, поставлявшимися нашими очень агрессивными соседями националистам.
— Танкетки, конечно, плёвенькие. Примерно как наши Т-27, только с немного более мощным мотором и немного более крепкой бронёй, защищающей только от винтовочного огня. Но за счёт низкого силуэта попасть в неё сложно. И часть этих ТКС вооружена британскими противотанковыми ружьями полковника Бойса или крупнокалиберным пулемётом, а это для Т-26 или бортовой брони БТ уже очень неприятно. Не говоря про бронеавтомобили. Последние модификации вообще шли с двадцатимиллиметровой автоматической пушкой, созданной на базе зенитки «Эрликон», снаряды которой наши лёгкие танки вообще не держат. Башенные танкетки ТКВ и плавающие танки модели «130» примерно соответствуют нашим Т-37 и Т-38: минимум брони и пулемёт винтовочного калибра. А вот их 7ТП — достойный соперник нашему Т-26, пусть его лобовое бронирование и слабее.
— Так ведь у «двадцать шестого» пушка 45 мм, а у «семёрки» — всего 37 мм, — возразил я.
— Калибр меньше, а бронепробиваемость та же. Ну, фугасное действие слабее, чем у «сорокопяток», но я же говорю о боях между танками.
Ну, тогда да.
— Их 10ТП — аналог нашего БТ, только с той же «бофорсовской» пушкой. Да и корни у машин одни и те же — американский танк Кристи. Но поляки отказались от колёсного ходя, за счёт чего смогли немного увеличить толщину брони. Но самая серьёзная их машина, которые я встречал в Испании, это 14ТП. Толстокожий средний танк, который наши «сорокопятки» не «берут» в лоб из-за пятисантиметровой брони, а бортовую и кормовую броню толщиной 35 мм пробивают только с малой дистанции. К счастью, они пришли в единичных количествах, и я лично видел только уничтоженный артогнём такой танк.