Избранники светил (СИ)

По обонянию бьет запах горящей плоти – совсем близко! – и Тень внезапно понимает, что допустил глупейшую ошибку.
Адепт Дракона Огня учится терпеть боль – но мертвецы ее вообще не чувствуют.
Пылающий зомби наваливается сзади, крепкие руки охватывают шею Стороннего, и пламя течет с них по одежде и телу. Тени не удается сдержать вскрика, когда кожа вспухает волдырями; но мощным усилием воли он отрешается от боли.
Всему есть финал – и боли тоже.
Он резко вскидывает мечи, проворачивая короткие клинки в пальцах и вонзая их в руки зомби, быстрым сильным движением рассекает отточенной душесталью плоть и кости.
Вырвавшись из смертоносно-жарких объятий, Тень прокатывается по земле, сбивая с себя пламя, вскакивает на ноги. Бросок вперед, мимо горящего зомби, один дайклейв подрезает мышцы ног, второй – бьет в позвоночник.
Еще двое бросаются с разных сторон: занесенный топор и тянущиеся к горлу пальцы. Тень ускользает из-под удара, и ржавая секира одного мертвеца врубается в череп второго; спустя секунду скрестившиеся дайклейвы отрезают голову обладателю топора.
Тень останавливается, опустив оружие и тяжело дыша. Все. Ни один зомби больше не поднимется. Он оглядывает тела и мрачно хмыкает: эти трупы стоит показать всем, кто склонен романтизировать Нижний Мир.
Сам Тень слишком давно работает с царством мертвых, чтобы питать иллюзии.
Рядом слышны легкие шаги учителя, наблюдавшего всю схватку со стороны. Тень не смотрит в его сторону, мимолетно задумываясь: вмешался бы призрак, если б ученику пришлось совсем плохо? Или его мечи остались бы в ножнах?
Мечник останавливается, окидывает взглядом поле боя.
– Отлично, – довольно говорит он. – Ты понял, как надо поступать; теперь ты готов пройти по пути Дракона Огня дальше.
– Я бы предпочел урок в зале, – мрачно отвечает Тень, тщательно вытирая дайклейвы и вкладывая их в ножны.
Мечник с иронией качает головой.
– Можно научиться вызывать пламя в додзё. Но научиться сражаться пламенем можно только в бою.
– Я не думал, что у вас есть жалость, сифу, – говорит Тень, оглядываясь на Мечника. – Я считал, что вы заставите меня тренироваться на людях.
Призрак сухо улыбается.
– Будь я жив – мог бы и заставить. Но мертвые учат иначе.
 22.08.2013 – 23.08.2013
 Звезды. Пути небесные 
 
Небесный купол над Ю-Шанем темен, и лишь в центре его сияет одна яркая звезда. Край небосвода уже начинает светиться расплавленным золотом; Непокоренное Солнце вырывается вперед в Играх и скоро в Городе Богов наступит день.
Но пока что над улицами светится только Меркурий, звезда и Дева Странствий. Стоящей на балконе высокого дома женщине, такой знак кажется добрым; она и сама принадлежит к избранникам этой Девы.
Прохладный ветер ласкает темную кожу; Айеша Ура почти обнажена, гладкое крепкое тело скрывает лишь короткий легкий полупрозрачный халат. Она совсем недавно поднялась с постели, где еще спит ее любовник, и не отказалась бы туда вернуться.
Если бы не мысли, которые не дают ей заснуть. Если бы не сны…
Она старалась прогнать их жаркими ночами, отдаваясь своему наставнику и любовнику, блаженно закрывая глаза в его руках, стараясь наполниться его ласками так, что не останется места ни для чего иного, что она заснет усталой и счастливой.
Но раз за разом всплывают новые образы. Она знает, что века назад Сторонние обеспокоились судьбой мира и сотворили пророчество, явившее им три пути. Не желая выбрать Темный, они спорили из-за Золотого и Бронзового – из-за контроля соларов или же их свержения и уничтожения. Она знает, что приверженцы Бронзового пути победили, и что первыми погибли не солары, а Сторонние, что пожелали предупредить Избранных Солнца.
Айеша читала об этом. Но каждую ночь она видит случившееся, чувствует, как клинок из звездного металла пронзает ее грудь, как по гладким полированным плитам разливается ее жизнь. Она чувствует, как корчится в предсмертной агонии тело и как рот наполняется кровью, а перебитая рука, висящая почти на ниточке, дергается бессмысленными движениями.
 
В прошедшую эпоху ее Возвышение принадлежало Таммизу Ушуну, лидеру выбравших Золото и первому погибшему за свой выбор. И, как всегда, Возвышение запечатлело ярчайшие моменты жизни, способные даровать мудрость (век Ушуна был долгим), но пока что Айеша видит только смерть.
И лицо человека, склонившегося над умирающим – резкие четкие черты, темную бороду и волосы, зеленые глаза, в которых сожаление скрыто под стальной решимостью.
Чейоп Кеджак. Сторонний Тайн. Лидер Бронзовых. Давний друг Ушуна, наставник и возлюбленный Айеши.
Сторонняя качает головой, и ветер касается коротких курчавых волос. Каждое утро она лежит с сомкнутыми глазами, изгоняя память ночи – чтобы, подняв веки, посмотреть на Кеджака взглядом любящей женщины, а не убитого друга-соперника.
Но теперь эти воспоминания – часть ее души, часть пути, уготованного ей Девами. И они становятся все сильнее с тех пор, как она начала изучать Искусство.
Каждый чародей знает о Пяти Испытаниях, которые должен преодолеть идущий по такой дороге. Странствие и ученичество, смирение и страх – со всем этим Айеша справилась. Мелкая жертва, последнее испытание, позволила ей познать заклинания Земного Круга; к ним она давно привыкла.
Последние годы Кеджак побуждал ее принести вторую жертву и пройти посвящение в Небесный Круг. Айеша знает – он хочет блага для ученицы и любимой, и хочет большей силы для нее – и одновременно для Бронзовых, своей фракции, над созданием и укреплением он столь неустанно работает.
Но что за жертву она может принести? Что она должна выбрать, что выбросить из своей жизни?
Вновь возникает та же мысль, что и раньше, и Айеше становится холодно. Она медленно проводит ладонями по телу, оглаживает полную грудь, скользит пальцами вниз, вспоминая, как совсем недавно этот же путь проделывали руки Кеджака и как светились его глаза, когда он погружался в нее, медленно и ласково…
Воспоминания рассыпаются. Образы страсти оказываются слабее тяжелых мыслей, и Айеша вздыхает. В душе крепнет ощущение того, что надо сделать, и что будет единственно правильным.
Вечное проклятие и благословение Сторонних – ощущение своего долга. Кеджак делал необходимое, сокрушив Золотых той Эпохи и организовав свержение соларов. Она… она тоже поступит так, как необходимо теперь.
Небо все сильнее разгорается светом Солнца; позади раздаются шаги, и Айеша оборачивается. Кеджак стоит в дверях, улыбаясь; его халат тоже не запахнут, он выглядит почти молодым.
Несколько секунд они любуются друг другом. Айеша сама довольно улыбается, видя, как взгляд любовника скользит по ее телу, останавливаясь на высокой груди, на длинных стройных ногах, на ее янтарных глазах; он часто говорил, что взгляд ученицы светится умом и иронией даже когда она опечалена.
Она и сама не отрывает взгляда – лидер Бронзовых крепок и силен, пробившаяся в бороде и волосах седина лишь придает ему степенности. Взгляд Айеши падает ниже, и она с усмешкой вспоминает, как сказала, что Кеджак отменно обращается с любыми посохами, и как они вместе смеялись.
Чейоп подается вперед, но не успевает ничего сказать; женщина чувствует, что если он заговорит, то ее решимость разлетится.
– Я выбрала жертву, – произносит Айеша, выпрямляясь и поднимая голову. Она знает, что этот образ – темнокожая прекрасная женщина на фоне золотого неба – навсегда останется в памяти Кеджака.
Пусть будет так.
– Я выбрала, – повторяет Айеша. – Я принимаю себя, прошлую и настоящую. Я принимаю память Ушуна.
«Я отрицаю нашу любовь и твое дело», – звучит в этих словах и Кеджак, всегда верно понимавший то, что он слышит и видит, застывает.
На мгновение зеленые глаза наполняются болью и лицо Кеджака застывает искаженной мукой маской.