Тёмные дни (СИ)

Враждебно настроенные к любым чужакам атлурги не желали принимать новых поселенцев. Напряжение между двумя народами росло. В итоге Уги решил, что лучше убрать лиатрасцев с глаз атлургов, чтобы не провоцировать последних. И теперь жители Города-за-Стеной вообще не выходили из своих лурдов.
Они роптали на ситуацию и винили во всём Юту. При этом даже до конца не понимали, в каком положении оказались. Юта не спешила объяснять им, чем могут закончиться разногласия с народом. А среди атлургов тут и там уже слышались разговоры о том, чтобы чужаки уходили туда, откуда пришли.
Чтобы хоть как-то уладить ситуацию, Юта заключила соглашение с Гвирном. Безопасность и стены Утегата для лиатрасцев в обмен на часть продовольствия и воды, привезённых из города. Всю еду сгрузили на общие склады, откуда распределяли паями на всех жителей Утегата. Но все понимали, что это решение временное. И если Корт не вернётся из города к тому времени, как припасы закончатся, одним богам известно, что будет. Потому что это лишь вопрос времени, когда атлурги открыто ополчатся на лиатрасцев. И тогда никто не сможет их защитить. Их просто выдворят из Утегата. А если кто-то будет противиться, то и перережут одной тихой ночью.
Юта постоянно пыталась найти решение вопроса, но у неё был выход только на Гвирна. Среди атлургов она и сама по сути была чужой. Уги делал, что мог. Но сейчас, когда у власти был Гвирн, а Корт пропал, никто не думал его слушать. Ведь Уги был правой рукой Корта, а план Корта провалился. (По крайней мере, так всё представил Гвирн.) Всё, чем был занят Уги, — пытался сохранить остатки репутации Корта. Даже Дар отстранился от ситуации, так как всё равно ничем не мог помочь.
Побродив по городу и собравшись с мыслями, Юта отправилась искать Гвирна. Она нашла его в одном из коридоров вместе с двумя членами Совета. Увидев приближающуюся девушку, Гвирн понизил голос и поспешил закончить разговор. Юта напомнила себе, что атлург теперь является правителем города. А значит, у него появилось много секретов, которые надо держать в тайне от посторонних. А Юта, несомненно, являлась именно таковой.
Это проявилось особенно явно с тех пор, как она вернулась из Лиатраса. Сразу после событий на Стене и исчезновения Корта Юте пришлось в некотором роде занять его место: в Утегате она была единственной, кто отстаивал права лиатрасцев. Это поставило их с Гвирном по разные стороны. И хоть, по словам мужчины, лично к ней его отношение не изменилось, но интересы двух народов неизбежно встали между ними.
Члены Совета «одарили» Юту высокомерными взглядами, прежде чем удалиться. Но Гвирн словно не заметил этого. Он широко улыбнулся и жестом пригласил Юту подойти ближе. Она ответила бледной улыбкой и приготовилась к непростому разговору.
— Вижу, ты чем-то обеспокоена, красавица?
Юта приняла тон разговора и выдавила из себя более широкую улыбку.
— Ты же знаешь, когда за тобой оказываются люди, за которых приходится отвечать, беспокойство становится твоим постоянным спутником.
— Я бы предложил тебе в спутники более приятную кандидатуру. Но я тебя понял, давай сперва о делах.
Несмотря на сложности, появившиеся в их отношениях, Юта была благодарна Гвирну за прямолинейность и желание помочь. Только благодаря его доброй воле она могла сделать что-то для людей.
— Сегодня я заметила, что пай снова стал меньше, — сказала Юта. — Боюсь, моим людям придётся тяжело. Они не привыкли к ограничениям. В Городе-за-Стеной в любое время можно достать всё, что пожелаешь. Они не знают, что такое голод.
Гвирн покивал и тяжело вздохнул. Он мягко приобнял Юту за плечи и притянул ближе, как бы собираясь рассказать нечто секретное.
— Ситуация в городе тяжёлая, но тебе об этом и так известно. А с пропажей Корта и появлением новых… — Гвирн пожевал губами, подбирая слово, — поселенцев мы не знаем, на что рассчитывать. Я просто пытаюсь быть более рачительным.
— Но ведь пока проблем с продовольствием нет, — мягко возразила Юта. — Того, что мы привезли, должно хватить на несколько месяцев.
 
Гвирн снова покивал.
— Но как правитель Утегата, я должен думать о том, что будет после. Когда запасы кончатся, если к тому времени Корт не вернётся и не уведёт своих людей… — Гвирн многозначительно замолчал. Юта знала, что он имеет в виду. Молодой атлург снова вздохнул. — Мне жаль, что всё это легло на твои плечи. Если бы Корт не витал постоянно в облаках, а был более ответственен, всё могло бы устроиться иначе.
При упоминании имени Корта Юта ощутила, как проваливается в ледяную бездну. Погружается всё глубже и глубже в отчаяние и безысходность. Воздуха не хватало. Она начала задыхаться. Так происходило с ней часто последнее время. Были вещи, о которых она просто не могла думать.
Огромным усилием воли Юта не позволила этому ощущению взять над собой верх.
— Я знаю, что ты думаешь о нашем походе. Но каждый из нас сам принимал решение. Все, кто ушёл с Кортом из Утегата, верили, что поступают правильно. Просто… — Юта замолчала.
— Просто вы тоже оказались мечтателями, — закончил за неё новый Канг. — Я могу понять это, и ни в чём вас не виню. Но хочу напомнить: я всегда предупреждал, что опасные фантазии Корта ничем хорошим не кончатся. И ладно бы это касалось его одного. Но теперь из-за этого не стало Леды. Мы не были с ней близки, это так. Но я уважал её, и многие в городе её любили и прислушивались к её мнению. Возможно, Утегату было бы легче пережить трудные времена, если бы она была с нами.
Юта сглотнула. Она всё ещё не была готова говорить о Леде. Никому в городе она не рассказывала о том, что случилось на Стене. О том, что девушка спасла её, погибнув при этом сама. К счастью, Гвирн не стал останавливаться на этой теме.
— Я не знаю, что в нынешнем положении могу сделать для твоего народа, — нахмурившись, произнёс Гвирн. — Сейчас я бессилен. Атлурги требуют изгнать их из города. Поход Корта ничего не решил, наоборот, только добавил проблем. Вместо того чтобы думать, как накормить своих людей, я ещё должен кормить лиатрасцев. Знаю, что они привезли свою еду. Но когда они проедят свои запасы, что тогда? Новый город не строится. Когда они всё съедят, то сядут на шею Утегату.
Сейчас я могу сдерживать народ от каких-то нежелательных действий. Но только до тех пор, пока чужаки делятся с нами продовольствием и водой. Когда это закончится, я не знаю, что будет.
Юта опустила голову. Она тем более не видела выхода из сложившейся ситуации. Она была бессильна.
Некоторое время Юта с Гвирном шли молча, каждый думая о своём. Потом Гвирн медленно остановился. Он повернулся к Юте всем телом, рассматривая её лицо в задумчивости. Какой-то странный блеск заиграл в его глазах.
— Разве что есть одно решение… — протянул атлург, глядя на девушку немного отстранённо, но в то же время пристально.
Юта сглотнула. Какой-то червячок сомнений, страха, а может, даже предчувствия заскрёб внутри.
— Какое? — спросила Юта, почти не желая услышать ответ.
— Если бы ты стала моей женой, это решило бы многие проблемы, — отчётливо произнёс Гвирн, наблюдая за реакцией Юты. — Этим мы бы объединили наши народы. Если бы это случилось, мне было бы проще убедить атлургов. Со временем мы могли бы провести церемонию посвящения для всех лиатрасцев, так же, как сделали с тобой. Да, это прибавит проблем мне и ртов для Утегата. Но, по крайней мере, мы сможем избежать…
— «Нежелательных последствий»? — невесело подсказала Юта.
— Именно.
Гвирн был абсолютно серьёзен. Он смотрел на Юту выжидательно, но девушка молчала. Стали ли его слова шоком для неё или Юта ждала чего-то подобного? Она и сама не смогла бы ответить. В любом случае, она оказалась не готова к этому вопросу.
Гвирн неожиданно смягчился. Из жёсткого и практичного правителя он снова стал Гвирном, которого Юта помнила с первой встречи. Тем Гвирном, что водил её на экскурсии по Утегату и ненавязчиво ухаживал, предоставляя опору и поддержку тогда, когда Юта в этом нуждалась. Даже его всегда напряжённые плечи слегка расслабились.