Тёмные дни (СИ)

— Три дня, — заключил Корт. — Через три дня мы должны всё закончить и покинуть город.
— Три дня?! — взвилась Юта. — Но я только начала встречаться с людьми! У меня ещё работы непочатый край! Мне нужна по крайней мере неделя!
Она только вышла из душа, и с её вьющихся крупными кудрями волос капала вода. Это отвлекало.
— Три дня, — отрезал Корт, стараясь не смотреть на девушку. Но тут же понял, что отреагировал слишком резко, и смягчил тон: — Я знаю, что ты делаешь самую сложную часть работы, и что тебе нужно гораздо больше времени. Но мы не можем рисковать. Я не хочу повторения прошлого раза. — И Корт очень выразительно посмотрел на Юту.
Это была история, которую знали только они двое, так что только Юта могла понять, что Корт имеет в виду. Конечно, он рассказывал Леде и своим соратникам о том, что их преследовали, и им даже пришлось сражаться. Но подробностей не знал никто. Упоминание о «прошлом разе» тянуло за собой целую вереницу воспоминаний. Начиная от Юты, плачущей на полу своей квартиры, до сражения у Налады, где Юту пытались похитить, и Корт чуть не сошёл с ума, думая, что потерял её; и, наконец, поцелуя сквозь слёзы, после которого всё окончательно запуталось и в то же время стало ясно, как день.
Корт знал, что Юта тоже вспомнила тот поцелуй. Она смутилась и отвернулась. В комнате на минуту повисло неловкое молчание. Все ощущали, что между этими двоими произошёл какой-то незримый диалог, обмен чем-то, чего другие не знали и не понимали. Чем-то интимным, принадлежащим только им двоим, о чём не стоит справшивать и упоминать.
Молчание прервал грохот перевёрнутого стула. Нагир со злостью вскочил с места. Он не сводил с Корта прожигающего взгляда. От понимания, возникшего между ними в Проектировочном Центре, не осталось и следа. Перемирие было окончено. Атлурги вопросительно смотрели на Нагира.
— Раз всё решено, нечего сидеть болтовню разводить. У нас ещё много дел. Надо ехать забрать эти… эту штуку, которая разносит всё в клочья.
— Взрывчатку, — рассеянно подсказал Дар.
Нагир смотрел на Леду. Видимо, он хотел, чтобы девушка поехала с ним. Но она не заметила его пристального взгляда, уставившись в пространство перед собой.
Корт мысленно ругал себя последними словами за то, что всё же прокололся и дал своему особому отношению к Юте проявиться, да ещё и у всех на глазах. Он постарался сменить тему.
— Надо ехать в ангары с машинами. Сегодня ночью надо перегнать их к себе на склад. Уги, Дар, пойдёте со мной. Я покажу, как ими управлять. Уги выедет из города первым, ночью. На следующий день будем выводить по Стене людей. Нагир с Ледой, отправляйтесь за взрывчаткой. Юта, составь список тех, кто точно готов уйти с нами. И тех, кто ещё, по твоему мнению, нам жизненно необходим. Я просмотрю его, как вернусь, и мы решим, что делать с людьми. Нам надо закончить всё за три дня. Если Серый Отряд нас обнаружит, то просто так выбраться из города нам не удастся.
***
Скрестив на груди руки, Корт наблюдал, как одна за другой за ворота выезжают четыре гигантские машины. Эти грузовики были предназначены для переброски материалов и техники на место постройки нового города. Они были специально спроектированы для передвижения по пустыне. Сейчас машины были под завязку набиты продовольствием и материалами. Замыкала колонну цистерна с водой, которую атлурги перехватили по дороге из Водной Долины прошлой ночью.
Самым сложным, как ни странно, оказалось открыть ворота. Корт не думал, что это может стать проблемой, вспоминая, как эти ворота отворились перед ним, когда его вышвыривали из города. Но приводной механизм открытия створок управлялся из отдельного штаба в городе. Атлурги долго искали к нему доступ, но так и не смогли найти ни отвечающих за это людей, ни местанохождение самого штаба. Так что Корту пришлось придумывать, как взломать механизм.
Но вот всё было готово: материалы и продовольствие собраны и уже отправлены из города, проект с расчётами закончен, а люди оповещены о выходе завтра утром. Всего удалось убедить пойти с собой двадцать три человека. Это было очень много, учитывая, что все они были специалистами высочайшего класса. Корт до сих пор не понимал, как Юта смогла собрать этих людей за такой короткий срок. У неё несомненно был талант к убеждению. План отвести их на Стену, чтобы они своими глазами увидели уровень песка, а потом ещё и познакомить с атлургами — жителями пустыни — сработал безотказно.
 
После того, как за машинами закрылись створки ворот, Корт отправился домой. Ночью им предстоят сборы. На следующий день в пять утра они встретят людей и начнётся очередная «самая сложная» часть плана: перевести всех этих неподготовленных людей через пустыню.
Корт паковал свой дорожный мешок, когда к нему подошла Леда.
— Корт, мы можем поговорить? Это не займёт много времени.
Это было плохое время для разговора. Леда понимала это. Корт был очень занят. Все были на взводе. Надо было думать о деле. Леда не хотела нагружать мужа ещё сильнее. Она понимала, что сейчас худший момент для того, чтобы волновать его.
Но она видела, как Корт смотрел на Юту. Видела ту незримую для глаз связь между ними. Она была очень прочна. Возможно, поэтому Юта была той самой. В решающие моменты она сможет поддержать Корта лучше, чем смогла бы Леда. Сможет предложить ему что-то, чего не может дать она. Леда и сама до конца не понимала, что это за связь. Но, возможно, в этом всё дело. В том, что она не понимала. Но, по крайней мере, она не была слепа. Она видела это «нечто». Огромное, сложное и непостижимое для человеческого разума. Доступное только богам. Судьбу.
Когда для народа наступят по-настоящему смутные, тёмные времена, Корт станет тем, кто спасёт их. И рядом с ним будет стоять Юта. Леда видела это ясно, как день. Это видение посещало её не раз, ещё до того, как они узнали о пророчестве. И если у Леды нет сил помочь Корту в его предназначении, то, по крайней мере, она найдёт в себе силы сделать то, что требуется. Она сделает всё, чтобы Корт и Юта были вместе.
Леда знала, что после признания Корт будет в растерянности. Что ему будет больно. Но ещё она видела, что он растерян и страдает каждый день от невозможности быть с «девушкой, спустившейся с небес». А потому хорошее ли это время для разговора или нет, но оно должно когда-то наступить. Пусть наступит сейчас.
Леда снова, как в прошлый раз, провела Корта на кухню. Она не стала садиться. И даже почти не переживала. Она просто перегорела.
— Корт, я приняла важное решение. Ты скажешь, что это долгий разговор, но я сделаю его коротким. Я не собираюсь обсуждать это с тобой. Я знаю, что о многом прошу, но ты должен пообещать, что примешь моё решение. Это касается не только нас с тобой, но и всего народа.
Корт заметно напрягся. Он весь собрался, съёжился, словно перед схваткой. У него в глазах мелькало сомнение.
— Мне не нравится такое начало, — угрюмо сказал ругат. — Если хочешь что-то сказать — говори, у нас не должно быть секретов друг от друга. Но потом мы обсудим это, как делаем всегда.
Леда слабо улыбнулась. Корт уже боролся с ней. Он ещё не знал, что она хочет сказать, но уже спорил. Он почувствовал что-то.
— Ты можешь не давать мне обещания. Можешь спорить и не соглашаться. Но это только всё усложнит. И сделает труднее для меня. А потому, если ты любишь меня и хочешь мне добра, ты дашь мне это обещание. Мне это нужно.
Брови Корта сомкнулись на переносице, а взгляд стал темнее чёрной воды в озере-хранилище под Красными Горами. Леда воспользовалась запрещённым приёмом. Они оба знали это. Нельзя шантажировать любовью. Но Корт также понимал: если уж Леда пошла на это, случилось что-то чрезвычайное. У неё не осталось выхода. Ей это нужно.
Корт медленно кивнул.
— Хорошо. Я обещаю, что приму твоё решение. Теперь, скажи наконец, в чём дело.
Леда шумно выдохнула. Она не скрывала облегчения. Девушка твёрдо посмотрела мужу в глаза.