Повелитель Теней. Том 3 (СИ)

— Тогда почему на нее не поставили рабское заклинание? — уточнил я.
— По той же причине, по которой ты не хочешь делать это, — сказала Эллибероут, подобрав под ногами продолговатый камешек и принявшись крутить его в руках, посыпая искрами, срывающимися с пальцев. — Магус и Корделия примерно равны по силам. А, раз она подручная, то ее использование приведет к ослаблению самого твоего знакомого.
Этот клубок интриг становится все более запутанным.
— И давно вы с ней познакомились? — спросил Фратер, посмотрев на высшую вампиршу.
— Достаточно, — недружелюбно обрезала она. — Но ни годы, ни служба Магусу ее не изменили. В бою она опасна на все свои три категории, а вне его — словно подросток.
Нет, девчонка, конечно приставучая и явно со сдвигом по фазе, но она же с нами.
И уже за одно то, что с ней это сделала Аминасифаль, последняя заслуживает «Пожиратель Душ» в свою грудь.
И, скорее всего через желудок.
— Теперь осталось только выбрать жертву, — усмехнулся я. — И придумать как наложить заклинание тому, кто не является…
— Лови, — хлопнув ладонями, почувствовал, что внутри них что-то есть. — Хм… Реакция есть. Кажется, эльфийке случайная беременность не светит.
Лаурель залилась краской, а невозмутимая Эллибероут флегматично посмотрела на меня, когда я разглядел что она мне бросила.
Камень, а именно галька, оказался покрыт рунами.
И провалиться мне под землю, если эти тонкие линии, ромбики и кружочки не то, о чем я подумал.
— Печать?
— Она самая. Просто представь заклинание и перемести его в камень. Желательно воспользоваться им быстрее, так как крепость у него никакая — я не в том состоянии, чтобы проявлять чудеса драконьей артефакторики.
— И… как его активировать? — поинтересовался я, после того как последовал ее совету.
Ничего сложного.
Стоило только представить заклинание, используя Магию Теней — и оно тут же хлынуло в печать.
Вот только последняя в магическом зрении уже начала трескаться.
Ну да, не просто так материалы для артефактов используют высочайшего качества и только после длительной подготовки.
— Раб должен капнуть кровью на печать, а будущий хозяин — ее раздавить, — подсказал Фратер. — В этот момент у них должен быть зрительный контакт.
Опытный товарищ, да…
— Ну, кто с душой и желает себе магичку в рабство? — поинтересовался я.
Желающих не нашлось.
Ну хорошо.
Я делаю это сам.
— Корделия, солнышко, — позвал я магичку, не оглядываясь на костер. — Иди-ка сюда, милая. Я исполню твое потаенное желание.
А в следующую секунд отпрянул, так как рыжая появилась буквально из воздуха прямо передо мной.
— Твою мать! — вырвалось у меня. — Не делай так больше!
— Как? Вы ж сами позвали, — заморгала глазами та, откусив хлеб от все той же краюхи, с которой недавно приставала к нам. Потом протянула ее мне. — Глебушек хочет хлебушка?
Со стороны мох соратников раздались смешки.
И один «персонаж» смеялся громче других.
— Господин, — утирая слезы обратился ко мне Олегус. — Простите, но это реально смешно. 
— Не завидую я тому, кто свяжется с ней до конца жизни, — Лаурель, просмеявшись, опасливо посмотрела в мою сторону. — Глеб… Не надо так на меня смотреть. Я в паре с этой чокнутой за себя не ручаюсь. Я… Я девушка спокойная, но это же на всю жизнь! Психика у меня хрупкая, я с ума сойду, стану как она. И Ликардия подтянется.
Ну, ничего.
Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
— Нет. Наклонись, бесенок рыжий, я тебе кое-что на ушко шепну, — многообещающе улыбнулся я.
Магичка, не переставая жевать, пожала плечами и повиновалась.
Короткая фраза и спрашиваю у нее:
— Все поняла?
— А чего сложного-то? — снова движение плечиками. 
Затем, без единого возражения, закрыла глаза, пошевелила губами и провела ногтем по своей ладони, откуда хлынул поток крови, заливая камень.
— Зачем столько-то? — поморщился Фратер, так же как и я увидев скривившуюся вампиршу.
— Для дела нужно, — хмыкнул я.
И бросил камень самому юморному.
Рефлексы сработали как и предполагалось.
 
— Вы обронили, госпо… — начал было Олегус, попытавшись оторвать камень от руки.
Но не просто же так Корделия использовала заклинание клейкости, правда?
— Корделия! — буркнул оборотень, тоже дернувшись от появления магички прямо перед собой, изготовившись к бою. — Ты чего…?
Он замер, поняв, что в его руке хрустнула печать.
Фигура магички на мгновение вспыхнула контурами заклятия.
— Ну что, мохнатенький? — спросила рыжая, куснув краюху и протягивая ее оборотню. — Хлебушек будешь?
Олегус умоляюще посмотрел на меня.
— Господин, за что мне это?
— Награда за отменную службу, — сказал я. — А то, что она чокнутая…
— Зато так не скучно будет, — заулыбалась Корделия, одним махом оказавшись на руках у оборотня и закинув ему руки на шею. — Покатай меня большой и сильный медвежонок, я твои ранки заштопаю, хлебушком прикрою…
И в самом деле, раны на теле оборотня стали стремительно закрываться буквально на глазах.
— В следующий раз будешь знать как над господином подшучивать, — пояснил я свой выбор. — И это всех касается, товарищи.
Да, еще мне хотелось занять его голову чем-то, кроме как мыслями о Ликардии, к которой он, пусть и без вражды, но относился крайне негативно. 
— А какой у нас бицепс, — Корделия восхищенно пищала, щупая сквозь одежду мускулатуру оборотня. — Дяденька, а ты деревья умеешь узлом завязывать.
— Только ломать, — огрызнулся он. — Слезь с меня, паршивка!
Ага, десять раз.
— У-и-и-и! — захлопала она в ладошки. — Давай ломать вместе? Представь сколько мы сломаем за всю жизнь, а?
— Разве она не должна была подчиняться ему? — осторожно спросила у меня Люция.
— Угу, тот же вопрос, — я переадресовал его Эллибероут.
— Все претензии по заклинанию — твоей наставнице, — безапелляционно ответила та. — Возможно, что из-за разницы потенциалов раба и господина ее процент своеволия шире…
— Олегус, — решил кое-что проверить я. — Спроси у нее, сама ли она решила притащить тот мрамор и скинуть на нашу повозку.
Слишком много совпадений.
И от ее ответов (за неимением лучшего источника информации) будет зависеть решение о том, что делать раньше.
— Корделия, — оборотень бесцеремонно оторвал от себя мелкую, схватив ее за шиворот и подвесив в воздухе на руке, оборотень посмотрел на малявку, которая с восторженным лицом поджала ноги и пыталась закружиться вокруг своей оси. — Ответь на вопрос.
— Да не надо со мной как с дурой, — надула губки она. — Конечно сама. Ну, голос в голове чуть-чуть подсказал. Он всегда мне подсказывает, только, — она задумалась, — молчит уже что-то, как камешек раздавили. Никогда такого не было… А каменюка, ну поискала для высечения мудрости Практика материальчик побольше и…
— Нашла ее в каменоломне? — спросил я.
— Ну не на дороге же валялась…
— А за ней были те выродки и «беляки», охраняемые солдатами с которыми мы дрались, не так ли?
Корделия изобразила задумчивость на лице, больше характерную для мимики трехлетнего ребенка.
После этого, посмотрев на меня, энергично закивала головой.
Вверх-вниз, вверх-вниз…
— Наверняка отследили ауру, — закатила глаза драконесса.
— Я ее придушу, — поднялась на ноги Лаурель. — Поэтому они и напали! Выродки почувствовали Магию Теней, оборотня, вампира!
— Дайте мне Клинки Погибели! — заворочалась Ликардия. — Она мне за каждый пальчик ответит, безмозглая проблема ходячая!
— Вы, главное ей больно не делайте, — принялась массировать виски высшая вампирша. — Ей это нравится.
— Отставить расправу над сокомандником, — приказал я, посмотрев на Олегуса. — Ну, хозяин рабыни-мазохистки, теперь как держать ее в руках — твоя проблема. И наказать надо…
— Надо-надо! — закивала головой Корделия, так энергично, что аж качаться на руке оборотня стала. — Наказания я люблю!