Купец Жизней. Прибытие (СИ)

— Доктор! — не успел даже толком понять, кто хочет от него толики внимания, как тело Ли взлетело в воздух, будучи поднятым одной металлической рукой сделанной из особого сплава стали. Глаза араба наливались кровью, — А ты всё бегаешь! Вот же я думаю, почему мои люди тебя не смогли найти на сраном свинарнике!
— А… Амуль, — стиснув зубы, Ли смотрел на министра сверху вниз, будучи сильно прижатым к стенке на высоте двух метров. Он искренне не понимал, что вызвало гнев со стороны ибн Давуда — он, вроде как, не делал ничего такого, что должно было его так серьёзно разозлить. Но министр сам открыл все свои карты.
— Где ты дел девчонку, с которой бегал по городу?! — ещё сильнее впечатав тело доктора в стенку, араб буквально — начал кричать. Ему было невдомёк, что отправляя Ли в такое состояние, что ему даже слово выговорить будет сложно, он ничего не добьется. Вены проступали на лбу министра.
— Ты… Т… Ты о чём?! — изображая искреннюю невинность, в голове Пера начали шевелиться шестерёнки. Он говорил о Марии!
«Какой у Амуля может быть интерес к ней?! Она же просто рабыня, которую выкинули, словно мусор! Чёрт, он меня так задушит!»
— Не прикидывайся дураком, докторишка! Иначе я тебе шею враз скручу там, что мама родная потом не развяжет! — подняв руку с груди ближе к шее, неприятель взялся вдруг за челюсть Ли, заставляя того испытывать крайне неприятные чувства давления веса всего тела — на неё.
«Блядь, он не понимает, что я так говорить скоро не смогу?!»
— Ах да, у тебя же челюсть не стальная! — ещё сильнее впечатав парня в стенку, Амуль отпустил его, и вдруг нанёс сползающему по спине доктору удар в живот сапогом. Ли чуть не подавился слюной, что попала не в то горло, и, схватившись за живот, скрутился, лёжа, словно какой-то бомж, на земле, — Говори живо, где сраная девка!
— Я… Я не знаю! — сдерживая в себе стоны от того, что его продолжали бить по спине ногами, Пер сцепив зубы выцедил слова из себя, — Я её продал!
— Чего?! — в один момент нанеся более сильный удар по хребту Ли, Амуль застыл, — Да где ты её вообще взял, нахер?!
Взяв себя в руки, Ли попытался хотя бы повернуться лицом в сторону обидчика, но когда он сел на колени и попытался поднять взгляд, ему тут же прилетел удар в челюсть металлическим кулаком. Причём, ещё не особо сильным.
— Говори, сучий сын, иначе я тебе башку проломаю! Хоть десять раз будь ты представителем «Алого Креста», гадёныш! Так и знал, что от тебя будут одни проблемы! Даже дня, сука, не прошло! — после того, как Амуль нанёс удар по челюсти, он тут же поставил на затылок Ли, который склонился перед ним, ногу.
— Я… Купил её у прохожего, — Пер понял, что говорить правду о связях с Сарой ему ни за что нельзя, так как тогда его съедят с потрохами. Так что доктору пришлось орудовать тем, что первым попалось под руку, — Он предложил за неё сотку… Сказал…
Вдруг слова Ли прервали рвотные позывы, но вскоре парень понял, что это был металлический привкус крови, которую ему пришлось сплюнуть. Конечно, всё происходило на главной улице города — проходящие мимо гражданские просто не обращали внимания на то, что творилось перед их глазами. Избиение — самое обычное дело на улицах Айлиб. Амуль нахмурился, потирая кулак.
— И куда ты дел девку, мразь? Только не говори… — на лице мужчины появилась яростная гримаса, и он с силой пнул доктора, попав в плечо. Ли отлетел на пару метров, харкнув кровью, — Ты что, блядь, её серьёзно продал?! Сука!
Осознавая печаль ситуации, которая произошла с ним, Амуль тут же ударил металлическим кулаком в стену, сотрясая, казалось, само её основание.
«Почему он так к ней прицепился?.. Я просто не понимаю, что происходит? Почему Мария так ему интересна?!»
Посматривая через полузакрытые глаза в сторону министра, Ли лежал в стороне, не желая даже подниматься. Но — покой Перу только снился. Как только злобному арабу надоело колотить стену, на которой оставались внушительные следы от его кулака, он тут же подошёл к лежащему на земле брюнету, и словно котёнка поднял его за шкирку, чуть ли не душа парня.
 
— Мне нужна эта девка! Если ты не скажешь, где и кому ты её продал, тебе не жить, ты меня понял?! — набухшие вены на лбу выглядели, словно толстые провода, которые выпирали из кожаного покрытия какого-то кресла. Поняв, что кричать на Пера смысла нет, Амуль бросил парня на землю, и снова приставил спиной к стене, доставая с кармана своего жилета зажигалку. Ничего не спрашивая, он схватил руку парня, и вдруг поднёс к открытому огню. Ли тут же издал истошный крик, судорожно пытаясь сжать ладонь в кулак. Глаза доктора наливались слезами, но он всё ещё думал лишь о том, что бы пережить страшную боль.
«Я не могу отдать ему Марию! Плевать на то, что он со мной сделает, с ней он поступит ещё хуже, я уверен! Чёрт!»
— Если ты не расскажешь, где девка, я с тебя шкуру сдеру, и повешу на резиденции города, ты понял?! — Амуль продолжал давить на Ли, чиркая зажигалкой. Всё сильнее прижимаясь к стене поверхностью плаща, брюнет попытался набрать воздуха.
— Хорошо! Если… Если я узнаю, как его зовут, я расскажу тебе! Пожалуйста, хватит! — но продолжить работорговец не смог, так как его повторно по лицу ударила тяжёлая рука министра, который лишь устало вздохнул. В его глазах всё ещё горело пламя, но лицо выражало удивительное спокойствие. Видимо, ему всё уже надоело.
— Живи пока, грязь. Но если ты мне наврал… — демонстративно сжав руку в локте и выставив перед собой, Амуль сделал так, что рука вдруг обрела на своей поверхности несколько сплошных лезвий, которые в обычное время прятались внутри протеза. Поворачиваясь к избитому председателю «Алого Креста» спиной, министр щёлкал пальцами другой руки, обращаясь к своей свите, которая всё это время стояла рядом, на случай того, если Ли вздумает сопротивляться.
Пер попытался встать, оценивая свой ущерб. Челюсть не было сломана, нос тоже. Всё лицо было в ссадинах и рваных ранах — также ему рассекли бровь, и с неё ручьём текла кровь — когда он успел? Ужасно болели рёбра — Пер не знал, были они сломаны, или нет — но повреждены, так точно. Всё тело просто изнемогало от тяжести — казалось сделанным из титана, если не хуже. Но подняться парень всё-таки смог — пусть и упираясь рукой в стену. Всё произошло в одно мгновение, прямо у стен мотеля, где он оставил Марию. Что было бы, если бы он не поторопился бы?!
«Я не могу всё так просто оставить. Она… Мне кажется, она не просто девочка. Он бы не начал так себя вести, будь она совершенно ненужной — что же тут всё же, происходит? Но…»
Пер, сплёвывая кровь изо рта, вдруг наполнился решимостью. Его взгляд карих радужек стал похож на настоящий парад фейерверков — в нём, как могло показаться, взрывались целые огни — в голове Пера происходил некий ураган — он определённо хотел расплаты за содеянное.
«Амуль… Ты заплатишь за то, что сделал. Я сделаю так, что твоя жизнь покажется просто невыносимой. Сколько бы у меня не ушло на это времени и сил — даже если Хоссейни будет тебя защищать — я не остановлюсь, пока ты не испытаешь хотя бы половину той боли, что принёс мне сегодня. Я обещаю!»
Сжав руку в кулак, Ли попытался успокоить свой пыл. Пальцы его, то и дело, дрожали. Ему ещё надо в почту идти, а он — в таком состоянии.
«Не важно, как я выгляжу. Я уже знаю мою цель на ближайшее время… Завтра я должен обязательно изучить всё, что смогу узнать — о том, что происходит в городе, о Амуле… И о том, кто же такая — Мария. Она была ему нужна — он точно знал, что она у меня — неужели, за мной следят?! Надо быть осторожнее… Возможно… Попросить у Пака или Сары — помощи в этом деле? Нет… Сначала я должен со всем разобраться самостоятельно. Хотя бы попытаться!»
 
Подняв глаза, Ли увидел большую неоновую вывеску в виде старомодного конверта. Он тут же постучал в двери уже закрытого на решётку заведения. В двери была небольшая дверца, тоже защищённая отдельно открывающимся отсеком решётки. На стук тут же среагировали. Лысый мужчина средних лет показался за «окошком».