Убийца из ФБР
— ФБР просто игнорировало наше расследование, — позже сказал Раньон репортёру журнала. — Рон Пул имитировал бурную деятельность, но, чёрт возьми, никакого официального расследования со стороны ФБР не проводилось. Он не общался ни со мной, ни с кем другим.
Раньон рассказал в интервью, что “ФБР продолжало вводить полицию в заблуждение”. Наконец, он встретился с главным агентом из Луисвилля Терри О'Коннером, и они чуть не поругались. Раньон утверждал, что О'Коннер придерживался позиции "наша хата с краю", и пересказал свои слова агенту О'Коннеру:
— Я тогда сказал ему: "Послушай, это ведь ваше дело. Ваши люди замешаны в этом по самые уши. Если бы у одного из моих помощников вдруг исчез осведомитель, это было бы всё равно что на мой офис сбросили бомбу. Я бы всех проверил на детекторе лжи, перевернул бы весь офис вверх дном. А ваши бросили эту девушку на съедение волкам. И если вы в ближайшее время не сдвинете это дело с мёртвой точки, следующим к вам придёт кто-то вроде Херальдо Риверы”.
Терри О'Коннер, специальный агент ФБР в Луисвилле
Через несколько дней после разговора Раньона с О'Коннером специальному агенту Терри Халсу отправили отчёт полиции штата Кентукки о Сьюзен Дэниелс Смит, который он в конечном итоге переслал в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне.
Примерно полтора месяца спустя в Пайквилл прилетели два человека из Вашингтона, один — агент ФБР, другой — из министерства юстиции. Полиция штата Кентукки и Джон Пол Раньон обсудили с ними каждую деталь дела. Те вылетели обратно в Вашингтон и вернулись в Пайквилл 1 мая, чтобы начать совместное расследование дело ФБР и полицией штата Кентукки.
7 мая старшего специального агента Джима Хаггинса назначили ответственным за внутреннее расследование ФБР. Он стал отслеживать всех допросы и отчёты девяти других агентов ФБР, которых назначил для расследования этого дела. Сначала ФБР рассматривало это как похищение, потому что они не знали, что случилось со Сьюзен Смит. Если бы это было делом об убийстве, оно находилось бы в юрисдикции полиции штата, а не ФБР.
— Мы вмешались, потому что Патнем был нашим сотрудником, — объяснил Хаггинс. — Мы рассматривали это как похищение, потому что только так мы могли расследовать это дело. Другими словами, если бы тело нашли в Западной Вирджинии или каком-то другом штате, то это было бы квалифицировалось как похищение, так что мы воспользовались этой юрисдикцией, чтобы заняться этим делом.
В первый день работы Хаггинс отправился в мотель "Landmark Inn" в сопровождении специальных агентов ФБР Тима Адамса и Билла Уэлша. Горничную Джорджию Энн Литтл допросили повторно. Она сказала по сути то же самое, что и Ричарду Рэю.
Затем Хаггинс получил разрешение от владельца мотеля просмотреть записи. Он и его команда сообщили в полицию штата, что на имя Пула и Патнема были выписаны квитанции за 23 и 24 мая. Команда также сообщила, что на Патнема был записан номер 126 с 5 по 25 июня, а на Пула — номер 224 с 5 по 9 июня. В отчёте полиции штата Кентукки не упоминалось, что Хаггинс нашёл какие-либо записи о номере, который Пул снимал с 17 мая по 9 июня – номере 230, за который Пул заплатил более 1200 долларов наличными за 2 дня до отъезда Патнема из города.
10 мая Хаггинс связался с прокатной компанией "Hertz" и выяснил, что Патнем арендовал "Ford Tempo" 5 июня 1989 года. Он вернул эту машину 11 июня, потому что лобовое стекло треснуло, и взял другую "Tempo", которой пользовался до 25 июня.
Затем связались с Мэри Джун Бейкер, сотрудницей "Hertz", по поводу повреждения первого арендованного автомобиля, которым пользовался Патнем. Она рассказала, что, по словам Патнема, на шоссе 23 из впереди идущего грузовика выпал уголь и разбил ему лобовое стекло. Агент ФБР Уэлш отправился в Чарльстон, Западная Вирджиния, чтобы получить полные сведения. Вскоре тот самый "Ford Tempo" нашли и отправили на экспертизу в лабораторию ФБР в Вашингтоне.
Вскоре после этого команда Хаггинса подтвердила, получив копии телефонных счетов Сьюзен Смит, что между Фриберном и Флоридой было совершено множество звонков. Они также отметили большое количество звонков, сделанных из Фриберна в Пайквилл. Затем команда ФБР отправилась в Департамент здравоохранения округа Пайк и получила копию положительного теста Сьюзен Смит на беременность.
Теперь, когда к делу подключилось ФБР, несколько человек допросили снова, и копии записей получили во второй раз. Многое пришлось переделать. По мере активизации расследования над этим делом работало уже 18 человек: 10 из ФБР и 8 из полиции штата Кентукки.
Команда ФБР допросила Берта Хэтфилда и Айка Уорда, а также Джози Торп и Бо Дэниэлса, но у всех были достоверные версии. ФБР не смогло найти несоответствий. К настоящему времени всё, казалось, указывало на одного человека — специального агента Марка Стивена Патнема.
8 мая Ричард Рэй появился у дверей Шелби Уорд вместе со специальными агентами Сэмом Смитом и Томом Гейхартом. Мужчины сели у неё за кухонный стол и беседовали с ней около 4 часов, обсуждая каждую мельчайшую деталь о сделанных ей звонках, утверждениях Патнема и последних словах Сьюзен.
В конце интервью агент Сэм Смит обратился к ней и сказал:
— Шелби, я собираюсь спросить тебя кое о чём, но ты не обязана отвечать мне, если не хочешь. Как думаешь, где сейчас твоя сестра и что, по-твоему, с ней случилось?
— Я думаю, что моя сестра во Флориде, или же Марк убил её, — решительно сказала Шелби.
Шелби вручила Рэю пару мужских зелёных шорт и сказала, что они были на Сьюзен после встречи с Марком. Она сказала, что сестра тоже носила одну из рубашек Марка, но она осмотрела дом и не смогла её найти.
Когда Кеннета Смита наконец нашли и повторно допросили в ФБР, он повторил свою историю. Затем ему предъявили ордер на арест за кражу в Западной Вирджинии и доставили в тюрьму округа Минго в Западной Вирджинии.
Детектив Рэй тем временем связался с Келси Френдом-младшим и узнал о плёнках Кеннета Смита с доказательствами, что у его жены и агента ФБР был роман. Френд сказал, что ни он, ни его секретарь не прослушивали эти плёнки, что он хранил их некоторое время, а затем вернул Кеннету Смиту. Плёнки уже отсутствовали.
Примерно через неделю после своего визита к Шелби агенты ФБР отправились в Барренши-Крик и поговорили с родителями Сьюзен: Сидом и Трейси Дэниелс. Это было 16 мая, почти через год после исчезновения их дочери, и впервые с Дэниелсами связались по поводу её местонахождения. Они чувствовали себя совершенно оскорблёнными и намекали, что полиция уделяла пропаже Сьюзен не больше внимания, чем потерявшейся собаке. Дэниелсы не доверяли ФБР, полиции и всему расследованию, полагая, что сотрудники правоохранительных органов намеренно тормозили дело Сьюзен.
Робкими, дрожащими голосами они рассказали агентам, что не получали известий от Сьюзен с мая 1989 года. Команда ФБР спросила, есть ли у Дэниелсов расчёска Сьюзен, но родители не смогли её найти.
— Почему бы вам не поискать расчёску, которую Сьюзен оставила в мотеле? – посоветовал Сид.
Ему сказали, что одна из расчёсок Сьюзен хранилась в качестве вещественной улики. ФБР теперь понадобилась ещё одна. Сид не понимал хода их мыслей. Он не понимал, почему одной расчёски для волос недостаточно, и не понимал, почему им понадобилось так много времени, чтобы подключиться к поискам дочери. В конечном счёте у Сида не было ответов на вопросы ФБР, а только обвинения и собственные вопросы. Единственное, с чем агенты покинули дом Дэниелсов, был адрес сестры Сьюзен, Карлы Дин, которая проживала в Хамбле, штат Техас. Как оказалось, это был ещё один тупиковый след.
На протяжении всего расследования Хаггинс не был убеждён в причастности Марка Патнема к каким-либо правонарушениям, и высокопоставленный сотрудник ФБР никогда не думал, что настанет день, когда он обвинит коллегу-агента в преступлении.
