Отщепенец (СИ)

Вчера вечером, после того, как я проводил Катю в общежитие после вечерней прогулки в парке, ко мне подошел маг земли из основной команды.
— Здравствуй, Виктор.
— Здравствуй.
— Извини, я был не прав, — произнес земляк, с сожалением глядя мне в глаза. — Это было низко с моей стороны. Но я хочу сказать, что со стороны рода Заградовых преследований не будет. Я сказал, своему деду, что если они начнут тебе гадить или попытаются убить, то я откажусь от рода и уйду на вольные хлеба. А так, как внук я у него единственный и единственный наследник после отца, то он пообещал, что не будет преследовать тебя. Ведь он знает, что если я что-то пообещал, то сделаю. Мое слово кремень.
Я смотрел на парня и понимал, как сложно ему дались эти слова и извинения, но он действительно сожалел о своем поступке.
— Если человек признает свои ошибки и искренне извиняется, значит, он не совсем пропащий, — ответил я и протянул руку. — Виктор Андреевич Савраскин.
— Степан Вадимович Заградов. Я не просто так подошел, — Степан накинул полог тишины. — Я не только извиниться подошел. Сегодня ночью к нам прибудут Новгородцы на отборочные соревнования. Среди них будет подставной. Его задача спровоцировать тебя на дуэль и наказать. Будь осторожен он очень сильный маг и опытный бретёр… В общем, он Алант. Он очень искусно владеет магией и усиляет ей свое тело. Ни один из сильнейших Алантов, конечно, но покруче многих будет. Такой стоит кучу денег. Будь осторожен.
Я расплылся в кровожадной предвкушающей улыбке, потирая руки.
— Скажи, а как сильно я могу его отделать?
— Зависит от оскорбления. Может и до первой крови, а может и до смерти или пока кто-нибудь не попросит пощады.
— Меня это устраивает. Спасибо что предупредил.
— Это меньшее, что я мог сделать в качестве извинений. Приятных снов.
— И тебе.
— Ви-и-ить, ну ты меня слушаешь? — вырвала меня из воспоминаний Катя.
— Да, Катенька. Я тебя слушаю очень внимательно. И не переживай, я на тебя нисколько не сержусь и на твою маму с бабушкой тоже.
— Фух, слава Богу.
— Милая, я все прекрасно понимаю. Будь я на их месте, тоже бы просканировал со всех сторон твоего избранника. Род прежде всего. А скажи мне, пожалуйста, ты случаем не знаешь, кто эта с-с-с… гхм… симпатичная девушка, что так нелестно обо мне отзывалась?
— Эта страшная потаскуха, похоже, просто дура. Скорее всего, ей понравился этот мешок с костями, и она решила его поддержать, чтобы запрыгнуть к нему в койку. Милый, а ты не будешь против, если ее к ответу призову я?
— А она для тебя не опасна?
Катя весело и заливисто рассмеялась.
— Ты такой классный в своей наивности. Сразу видно, что мое пламя тебе нипочем. Ты его, как угрозу абсолютно не воспринимаешь.
Тут я вспомнил, как попятились все, кто был на полигоне, когда мы с ней целовались, и был вынужден с ней согласиться.
— Прости, тупанул.
— И что ты ответишь?
— Если честно я бы очень не хотел бить женщину.
— Но ответить ей за свои слова надо, — закончила за меня Катя.
— Надо. Я бы ее лучше припугнул.
— Нет, милый, лучше я. Тут дело не только в тебе. Она оскорбила и меня. А такое оскорбление род Фроловых прощать не намерен. Только если ты мне запретишь, я не полезу.
— Я не стану этого делать.
— Спасибочки. Идем?
Вместо ответа я встал и направился к парочке, сидящей за столом аристократов.
— За свои слова нужно отвечать. Вызываю тебя на дуэль чести, крохобор, — спокойным тоном произнес я, а вот Аланта это задело. Еще бы его назвали крохобором, но ничего он скоро это сам признает, если жить, конечно, захочет. Он вскочил и собрался что-то высказать, но я опередил:
— Заткнись уже. Поговорим на полигоне, — развернулся и, не дав ему ничего сказать, направился к выходу.
Ему ничего не оставалось, как пойти за мной. Похоже, у него впервые забрали инициативу. Не пройди половины пути до двери я услышал голос Кати:
— Ты назвала меня швалью, тварь?
Я повернулся и увидел, как Катерина на вытянутой руке держит за горло ту девушку, что изволила нелестно обо мне издеваться. И откуда у нее столько силы?
 
— Нет. Я назвала швалью того отщепенца, что сидел с тобой за столом, — прохрипела дура, вцепившись в руку Кати. При этом остальные студиозусы в скором темпе покидали возможную зону поражения. Все знали, что бывает, если разозлить Фролову.
— Ты назвала моего мужчину швалью, а значит, оскорбила и меня. Ты хочешь сказать, что я стану спать со швалью?
— Да пошла ты!
Ох, зря она это сказала. Катя вспыхнула, и ее пламя за мгновение ока раскалило воздух вокруг, а студенты ломанулись на выход.
— Катюш, если ты желаешь поесть шашлыка, то я знаю ресторацию, где мясо намного свежее и более молодое.
Девушка меня поняла и отбросила обгорелую и орущую дуру в сторону. Затем подошла ко мне и, взяв под руку, попросила:
— Размажь уже этого недоумка по полигону и пойдем прогуляемся на свежем воздухе, а то подпаленного дерьма нанюхалась.
Так мы дошли до преподавательского полигона, где нас уже ждал Герман Александрович и ректор.
— Предлагаю вам извиниться друг перед другом и примириться, — произнес ректор.
— Отказываюсь, — заявил я.
— Отказываюсь, — ответил наемник.
— Тогда прошу пройти на полигон. Раньше, чем я подам сигнал не начинать.
— Начали! — скомандовал Ванадий Павлович, когда купол над нашими головами закрылся.
Наемник, не медля ни секунды, рванул в мою сторону, используя магическое усиление тела. Более того, он сходу начал формировать мощные заклинания и запускать их в меня. Кажется, я понял, как он побеждал антимагов.
Во-первых, у него был дар сразу к двум стихиям — воды и молнии. А, во-вторых, он очень умело использовал усиление тела магией. Что воитель, что маг из него получились отменные. Вот только отменные для людей из этого мира. Для Верховного ярла Дальфиона, его детские потуги равносильны самоубийству с разбегу об стену. То есть глупая и пустая смерть.
Я не стал ни уворачиваться, ни убегать, ни даже блокировать его атаки. Он сам прекрасно сделал все, что мне было нужно. Просто залил меня магией, скрыв от посторонних глаз, а дальше я просто усилил кожу и смотрел, что же интересного я могу поиметь с его магии. Оказалось ничего.
Его опосредованные атаки песком и камнями получились довольно искусными. Впервые я видел, чтобы принцип водяной пескоструйной резки применяли в бою. Вот только ему это нисколько не помогло, а я с удовольствием наблюдал за возможностями далеко не самого слабого Аланта.
Когда он приблизился ко мне вплотную, то не стал использовать усиление своего тела для прямого контакта. Он ее использовал для того, чтобы разогнать свои руки.
Другими словами если воитель ударит антимага усиленным магией кулаком, то толку с этого не будет. Урона это антимагу нанесет не больше обычного удара. А вот если усилить руку, в которой он держит не магические кинжал или рапиру, то у антимага практически не будет шанса увернуться. Но я-то не антимаг. Я дарг в теле Пожирателя. А поэтому я не просто увернулся, но и с оттяжкой зарядил наемнику в челюсть.
Его щит сильно просел, а сам он отлетел метра на три от меня. В его глазах я отчетливо разглядел непонимание, которое после моей кровожадной ухмылки сменилось страхом.
— Что не ожидал, что антимаг может быть сильнее Аланта? — поинтересовался я.
— Не может быть! Ты простой отщепенец! Как?!
— О-о-о, ты не переживай, ты очень хорошо на себе прочувствуешь ответ на этот вопрос.
Я рванул со скоростью превышающую скорость наемника и ударил его в солнечное сплетение. Тот подлетел метра на полтора, его щит лопнул, а из горла вырвался хрипящий звук.
— Ты же недавно называл меня отщепенцем и дворнягой, так почему ты валяешься у моих ног, якобы благородный дворянин? Ты простая шавка, которой кинули кость и сказали «фас». Ты не должен даже думать о том, чтобы разевать свою беззубую пасть на такого как я.