Мистер Фермер. Война бессмертных! (СИ)

Демон, устав торчать головой из стены, уменьшается, трансформируясь в маленького, серенького зубастого чертенка, падает на мою кровать. Начинает свой рассказ:
— После бегства Эсфеи, большинство ангельских воинов Горлеона внезапно лишилось сил. Одни ослабли, другие и вовсе приняли смерть, растворились. Видя, как враг мечется в непонимании и бессилии, императрица Джульетта в лагере пленных подняла восстание. Отбила ваш форт, вместе с ранеными и пленёнными дала врагу отпор. В этом ей помогали остроухие хранители Знаний, а так же остатки наших, вышедших на звуки боя из Абу-Хайра. Пленных никто не брал, за убийство наших раненых, за казни и пытки, Горлеонцев убивали на месте. Бой не был сложным, даже я, с одной душой в запасе, сумел изрубить троих, однако без ранений не обошлось. Легион, порывавшийся больше других отомстить за убитых товарищей, без вас, вашего контроля над ним, взбунтовался, в одиночку полез в самую гущу вражеской армии, получив множество ранений.
— Живой?
— Живой. — Утвердительно с одобрением отозвался Четырёхрукий. — Тогда он был так свиреп и жесток, я даже его зауважал, немного. Этот крылатый псих в одиночку разбил остатки Горлеона, защитил вас с госпожой Зарей, когда мы выходили из разрушенной башни. Хоть ангелы и ослабли, но Жуков, прятавшихся по руинам, оказалось много. Потеряв хозяина Смерть, они взбесились, бросились кто-куда всем роем. Боясь, что ангелы Эсфеи затаились, пытаясь спасти всех и вся, Легион сделал то, на что я уже не был способен, но хотел бы… Дурак, возомнил себя не весть кем, выбился из сил, не смог исцелить собственное тело и теперь в госпитале. Вместе с уважаемыми Цветами и Аоррой.
— Цветами, значит Заря так же пострадала? — Четырёхрукий кивнул. — Главное, что вы все живы. — Вздохнув с облегчением, говорю я.
— Не все. — Вновь отвечает демон. Немного подумав о том, стоит ли мне рассказывать сейчас или потом, он тяжело вздохнул, решил признаться. — Уцелело меньше трети от вашего войска. Это чудовище, именуемое древним божеством, она атаковала самых беззащитных. Раненых и слабых существ, такое удивительное и прекрасное коварство, оно сильно нам навредило. Чудом уцелевшие, зарывшиеся в песок Слуги говорили, что она ради веселья убивала работников и защитников обозов, наделенных вашей силой. После чего, со своими пешками, за мгновение уничтожив стражу форта, принялась убивать раненых серокрылых ангелов и существ, похожих на Легиона. Должен сказать, решительность, с которым Древняя подошла к исполнению задуманного, достойно гордого звания Демона. Демона, а не древнего светлого бога.
Слышать подобное от представителя тьмы даже мне оказалось крайне больно. Расспросив о том, пыталась ли Астаопа помочь нам, получил утвердительное и даже одобрительное «Пыталась и помогала». Внезапно, эта дурочка, из разряда Высокородных княгинь, готовых на всё ради собственного удобства, переметнулась в лагерь пацифистов. Да таких, что даже жизнью готовы рискнуть ради выбранного ими пути. Удивительная глупость и самоотверженность Астаопы позволили Зуриэль, Заре и Люси сэкономить сильны для зачистки улиц Абу-Хайра от демонов, сохранить душу Аорры. Я обязан ей только за то, что она спасла меня, предала Эсфею, хотя, думаю, у Разрушителя миров на случай моей смерти был ещё какой-то план. План, о котором я бы, в силу определенных обстоятельств, никогда бы не узнал. Мда, среди древних быть молодым богом это настоящее наебалово, испытание из испытаний. Молот стал предателем для всех, кто его ценил и любил, а Астаопа, её бы так или иначе ликвидировали, посмей она вместе с Эсфеей попытаться нарушить баланс. Быть молодым богом то же самое, что в армии нежити быть жалким скелетом-мечником. Уж лучше лучником там или, если повезёт, магом, стоящим далеко в тылу, но только не пехотинцем.
— Как поступите с убитыми, — спрашивает демон, — сможете всех воскресить?
— Нет конечно. — Отвечаю я. — На тех, кто погиб после реинкарнации, ещё и силы поднабрал, уйдёт столько маны, сколько я не соберу и за неделю. К этому времени большинство из них утратит своё «я», кто-то и вовсе растворится, пожелав уйти на покой. Ну а с людьми… Тела поищем, выложим. Если удастся призвать душу, сделав частью Бессмертного войска, то хорошо, верну, если нет… Сейчас плодить бесчисленную армию Слуг не стану. Наверное, это прозвучит лицемерно, но скажу как есть: тысячи чужаков и неизвестных мне героев, я предпочту воскресить несколько личностей, что гораздо для меня значимей и сильнее этой самой тысячи.
  
— Как вы объясните народу страны, что не все вернулись? — Задаёт очень хороший вопрос Четырёхрукий.
— Объясню тем, что война закончена. — Отвечаю я. — Мы ведь сражались не с людьми, а с демонами и богами, понимаешь? В подобных воинах непременно кто-нибудь да умрёт безвозвратно. Даже если через силу, насильно вернем мертвых к жизни, наплодив слуг, их родные не доживут до дня, когда душа вновь вернёт себе разум и тело, процесс слишком долгий и манозатратный. Мы одолели верховное зло, одолели ложное добро и по факту теперь являемся всем этим в одном лице. Обещать и утешать людей поручу церкви. Приставлю к ней ново призванных и старичков из Серокрылых ангелов, пусть расскажут люду о той ужасной войне, а после, объяснят детям, матерям и старикам, за что погибли их родные. Пусть церковь молитвами и верой утешит их израненные души, в то время как государство, то есть мы, постараемся защитить их здоровье и светлое будущее. Мы и так уже кормим народ почти что за просто так. Нужно его ещё одеть, дать кров, защитить, создав отделения властной и могущественной полиции, что искоренит преступность, а после… после посмотрим, чего ещё нам преподнесёт судьба.
Немного помолчав, обдумав мои слова, демон задаёт главный, волнующий его вопрос.
— Вы собираетесь упразднить или распустить армию?
— Нет. — Вспоминая слова Разрушителя миров, категорично заявляю я. — Мир ещё не полностью подчинён мне. Пустыня не зачищена от демонов, и где-то вдалеке ещё есть страны, в которых может зародиться новая, опасная сила. Во избежание очередной никому не нужной войны, мы обязаны сделать так, чтобы вся планета, весь мир объединился под единым началом. Тогда, возможно, даже очередной приход темных, либо светлых богов не станет для нас проблемой.
— Без пролитой крови не достичь конечной вершины вашего замысла. — Разумно подмечает Четырёхрукий.
— Потому армия и останется со мной. — Отвечаю я. — Кого смогу, воскрешу. После проведём модернизацию, усилим страну новыми технологиями, а с ними и оружием. Постараемся добиться победы научным или культурным путём, пролив минимум крови.
— Культурная победа? — С непониманием повторил демон. — Отец, замыслы твои как и слова непостижимы, потому я приложу все усилии, дабы однажды собственными глазами увидеть итог ваших многочисленных трудов. Хотя для меня главное, что вы останетесь с нами, не избавитесь и не выбросите нас… как это сделала она.
Четырёхрукий растворился, отправившись куда-то по своим делам. Мы победили. Он был этому рад не меньше, чем тому, что сумел выжить, да только, кажется, и он научился чувствовать печаль, бояться, что его бросят или предадут те, в кого он верит. Вот диво, ангелы в этом мире совсем обезумили, лишились человечности, а демоны наоборот обрели её вместе с состраданием. Краски мира полностью перемешались, многогранность, гибкость, выходят на первый план.
«Помни, никто не должен знать о нашем разговоре!» — С воспоминанием звенящих в моей голове слов, я вновь кладу голову на подушку, глядя в звёздное небо, с продолжавшим давить на меня грузом ответственности, закрываю глаза, надеясь ещё хоть чуточку отдохнуть, поспать.
В очередной раз просыпаясь, из кареты, в которой меня везли, я увидел безоблачное, голубое, чистое и яркое небо. Хоть солнце и не видно, но голубизна его прям таки резала глаза. Рядом, у ног моих, по разные стороны дремали Заря и Ветерок.