Городские легенды (СИ)

Она вздохнула и добавила:
— Не изменился совсем, сволочь. Вот вообще. Я на старуху похожа, Наташка его как бабка, постарела, растолстела, а он!
— И что случилось, когда он приехал? Он к вам заходил?
Светлана рассмеялась горько:
— Заходил! Он на поминках выпил и зашел покрасоваться. Показать, какой он молодец и что мои все страдания напрасны были. А я жила в собственном привороте, понимаешь? Это трудно. И вдруг он на пороге, молодой, довольный. А я вон какая. Я его спрашиваю, как ты? А он говорит, хорошо живу, жена, дети. А я во сне ад вижу, так ему и сказала... а он засмеялся и ушел. И я тогда ночью… — она закашлялась. — Ночью пошла на кладбище и сняла печать.
— Печать… — пробормотал он.
— С материной могилы. Чтобы он вернулся.
— Кто вернулся?
— Тот, кого я призвала. Подселенец.
— А кто это?
Она только усмехнулась:
— Это тот самый демон так называется. Подселенец. Он людей заселяет и все становятся как он, подселенцами. Ты в такое не веришь, ясно, но лучше уезжай отсюда, пока не столкнулся с подселенцем. Он теперь расплодился, повсюду своих завёл.
Максим сказал:
— Ладно. У меня только ещё один вопрос, про Наталью…
— Да плевала я на неё! — выкрикнула Света. — Курица страшная! Чего припёрлась только?! Ну вот. Я заплатила за всё и она пусть заплатит. Мне теперь терять нечего. Она сдохнет и я следом.
— Мне интересно ваше мнение, как вы думаете, она способна обижать детей? — во всем этом вихре безумных историй нужно было как-то выкручиваться.
Светлана вдруг ошеломлённо переспросила:
— Детей?!
Глаза у неё стали огромными.
— Её детей, да. У них с Андреем трое детей и недавно дети убежали от нее и очень боятся к ней возвращаться. Я ищу причины. Нормальные, человеческие причины, без демонов и приворотов. Вы может быть, что-то знаете?
— Дети… — проговорила Светлана ошеломленно. — О господи, у них же дети! Я и забыла...
— Дети говорят, что мать их мучает. Как вы думаете, она способна…
— О господи!
— Вы думаете, она их мучает? Да?
— Не она. Подселенец. О боже… я не хотела! — крикнула она заламывая руки. — Так вот почему эти сны! Вот за что мне ад уготован… Дети… господи боже… что же я наделала… что ж я сделала…
Максим хотел что-то ещё спросить, но она посмотрела на него с дикой яростью:
— Убирайся! Катись прочь! Уходи!
Она будто обезумела и Максим понял, что ничего больше не сможет добиться. Он пошел назад, к воротам.
Уже выйдя на улицу услышал шаги за спиной. Обернулся. Светлана шла следом, платок съехал, обнажив седые, всклокоченные пряди. В лице ни кровинки, в руке нож. Он подобрался, готовясь к драке, кто знает, на что она способна? В этом селе все немного не в себе. А она вдруг с размаха всадила лезвие прямо себе в грудь. И рука не дрогнула.
Нож ушел по рукоятку, Максим видел. И упала замертво.
И в тот же самый миг из-за всех окрестных заборов, со всех сторон раздался животный, злой рык. Подростки, у которых он спрашивал дорогу, оказывается, следили за ним.
Он видел их лица перекошенные яростью, видел отблески в их глазах и знал — они хотят схватить его. И они — не люди. Яркое солнце, светящее с неба, делало происходящее совершенно жутким. Не помня себя от ужаса, он прыгнул за руль и ударил по газам.
Визжа шинами машина выбросила из-под колес фонтанчики мелкой гальки, рванула вперед.
Максим вернулся к магазину. Нужно заглянуть, убедиться, что там за прилавком сидит продавщица и лениво зевает и у неё на лбу нет вмятины. И всё хорошо, просто у него галлюцинации.
Скрипнула дверь, он просунул голову внутрь. Пусто и тихо.
- Лада? Вы тут?
Он вошел, не дождавшись ответа. Продавщицы не было, прилавок пуст. Может она принимает товар на улице, или ушла в туалет.
Максим подошёл к прилавку ближе. На крашеной поверхности следы женских туфель, капелька крови. Это ещё ничего не доказывает.
Он развернулся к выходу, как вдруг под ногу попало что-то. Наклонившись, он поднял серебряный, круглый амулет. Шнурок, на котором он висел, порвался. Именно этот амулет вытащила из-за выреза бодрая старушка, когда шла на него плескаясь водой из бутылки.
  
Видимо шнурок порвался, когда она ударила доской продавщицу… (выходит это ему не показалось что-ли?!). Сунув амулет в карман, он вышел на улицу. Нужно заехать, забрать старушку, он обещал.
Калитка распахнута, на улице никого. Он посигналил, старуха не выходила. Максим немного подождал и вышел из машины, зашел в палисадник. Дверь в дом открыта тоже. В спешке не заперла?
— Эй, бабуля! — Максим даже её имени не знал.
Никто не откликнулся и он медленно-медленно направился к дому, остановился на крыльце.
Внутри что-то шелестело. Он вошел в сени, прошел в дом мимо развешанных на просушку веников. В комнате сипело радио. Максим заглянул туда. Пусто. Где-то поодаль раздались лёгкие шаги. Это в кухне.
Он направился туда, переступая по полосатым половичкам. Наверное бабуля устроит ему выволочку, когда увидит, что он не разулся. За поворотом что-то чавкало, скрипело. Едва дыша, он наклонил голову и заглянул за угол. На столе сидела давешняя продавщица, Лада.
Расставив ноги, так, что колени торчали выше головы, она что-то перебирала на столешнице, склонив низко голову. Капля гулко упала на пол рядом со столом. Он смотрел на неё и волоски на руках вставали дыбом. Она была... будто и не человек вовсе.
То, что называлось Ладой издало утробный звук. Шея вытянулась, как у гуся и наклонилась ещё ниже, меж колен, торчащих вверх. Снова раздался хруст и чавканье.
Вдохнув малую толику воздуха, Максим сделал осторожный шаг назад. Что-то выдало его, может быть дуновение воздуха, может быть его запах, потому, что Лада резко подняла голову. Не человеческие, блестящие глаза уставились на него. Рот, обведенный алой помадой щёлкнул.
Помады было очень много, она стекала на подбородок. Максима затошнило от этого зрелища и он кинулся прочь со всех ног. Перескочил палисадник одним прыжком, вытер лоб, прыгнул в машину.
Только выбравшись из деревни Максим немного опомнился, притормозил у обочины и залпом выпил пол бутылки воды. Чуть не подскочил, когда телефон разразился звоном. Денис…
— Братишка, прости, я сейчас очень занят! Всё потом. Я перезвоню.
— Работа, да? — голос у Дениса был усталым.
— Да. Я перезвоню! — Максим отключился и задумался: что со всем этим делать? Сдаваться психиатру! И немедленно. Знаете, доктор, я видел демона. Он съел старушку, кажется! Дожили!
Вместо этого он нашел номер Сливовского участкового и попросил проверить, что случилось в Сливовском на Вишневой пять. И добавил, что ему сообщил о каких-то странных звуках местный житель.
В Кайбушек он вернулся после обеда. Перекусил в столовой и направился в Старый поселок. Пришло время поговорить с бабкой, которая носила еду Мергариной. Потом уже он решит, что делать дальше. Но пока в этом безумии нужно как-то плыть.
Он тут же себя одёрнул: всё итак ясно, это галлюцинации, причём такие яркие, объёмные! И накануне он слышал голоса. Чистой воды шиза.
Перед тем, как подъехать к дому с жёлтой калиткой, он направился к дамбе, захотелось в дневном свете осмотреть всё ещё раз. На площадке у водонапорки вовсю трудились эксперты, в том числе и из области. Максим нырнул под ленточку и нашел знакомого.
— Что нового?
— Да что может быть вообще?! Чокнутая тётка украла детей и спасала от ведьмы! Тут дурку надо вызывать, а не зацепки смотреть! Это всё для порядка. Но я тебе скажу, капец она нам устроила проблем!
— Каких именно?
— Они же в подземных ходах прятались. Приходится лазить в земле, в воде по колено, короче — атас!
— Откуда тут вообще эти подземные ходы? — спросил Максим. — Тут же зона паводкового затопления.
— Именно, шулай! Ходы старые, хрен знает когда их копали, может при царе Горохе, — кивнул приятель и умчался, а Максим, почесав голову, медленно пошел по площадке.