Бракованный герой (СИ)

Внешнее не соответствовало внутреннему. И не близко. И то, что одна пыталась скрыть у себя, другая наоборот — выпячивала. Хотя у Виктории этого внутри, кк раз не проглядывало. В общем, можно было увидеть отчасти классический приём в их исполнении — покажись сильной если ты слаба, прикинься слабой — если же сильна. Обман, кругом полно актеров. Вот только в их играх и паутинах, страдают мошки вроде меня. А быть таковой я не хотел.
Но самое главное, что напрягло меня — вся игра, которую в основном во время аудиенции зримо вела Анжелика, была направлена против Виктории. И, видимо, отчасти Императора. Странно конечно, что старик смотрел на это наполовину снисходительно, отчасти равнодушно. Хотя может его уже больше занимали вопросы о вечном, а не о мелкой возне присных.
С другой стороны, это он предложил вариант не повторяющий присягу моего отца, а сделать её в случае успеха двойной. И начавшему, после получения рыцарской цепи, входить в права наследнику — Гидеону Бранну, в честь кого мы только завершили турнир, и трону — как символу Империи и её властной вершины.
По сути, защищая и новоявленного наследника-рыцаря, и меня. Этакий обоюдный компромисс. И попытка закрыть давний вопрос с институтом старлордов, убрав из него оговорки, связанные с наследованием — которые я сейчас вынужден решать. Титул, который когда-то ввели искусственно против верлордов и контроля некоторых особо вкусных кусков Империи. А в случае моего успеха, он станет таким же, как и у верлордов. Что защитит уже моих наследников.
Мне поручили то, что поручили, причём под гарантии по итогу возврата статуса отца. И введении титула в полноценный и независимый от того, кто на троне — сладкий кусок сыра. Правда положен он на то, что похоже на мышеловку.
Осознал я это, когда Анжелика преподнесла мне вишенку на торте. Не говоря о том, что всю историю с заданием явно лоббировала она, так сука практически загнала меня в тупик финалом. Вернее пожеланием, который может и не приказ, как остальное, но стоит ли рисковать и оставлять его без исполнения, именно в таком виде?
А после она издевательски победно поглядела на Викторию. Этот удар, как она считала, направлен больше на ту, но мне от этого не легче. Умереть-то могу именно я.
И всё бы ничего, Виктория сыграла великолепно — слабость, раздражении и прочее. Вот только почему у меня, читающего её «изнутри», создалось впечатление, что это она играла всю партию — используя энергию противников, а не более молодая и стервозная Анжелика? Когда я взглянул в её глаза тогда, столкнувшись с ней взглядом, по спине пробежали холодные мурашки, будто паучки интуиции своими лапками забегали по моему позвоночнику.
Хотя, может показалось? Зачем ей это?
Амбиции, игры, подставы… Обычная политика, чтоб её. Вот только сейчас, после встречи с этим серпентарием, у меня осталось впечатление, что многие местные паучки сильно переоценивают свои способности плести паутины интриг. Не замечая, что у них под носом сидит этакая «паучья королева Ллос».
Нет, гнили или злобы какой-то я в ней не почувствовал — политика сама по себе пристанище людей своеобразных и судить их мерками обычных людей не стоит. Но в хитрости, уме и воле она присутствующим могла явно дать немало форы. И поражало, что они, похоже, этого не замечали, покупаясь на внешнюю картинку. И лепя свои куличики в чужой песочнице.
— Что вы знаете о «Мяснике»? — я хмуро оглядел, присутствующих тут моих дворян.
— Если речь о рыцаре Виктории — сэре Мартине Скайнсе, то немало. Известная в столичном регионе личность.
Скайнс… иронично. Учёный или скорее — Научный, если верить языковой адаптации. Странная фамилия для отморозка, насколько я сам смутно помнил о нём, по знаниям доставшимся мне от прошлого Ричарда. Тип вроде бы прославился показной жестокостью, за что собственно и получил своё прозвище — «Мясник».
Причём, этот Мартин всего лишь рыцарь. Однако известен настолько широко, что о нём немного слышал даже Ричард — далекий от него и территориально и по положению. Да и интересы прошлого Ричарда никак ранее не пересекались с этим психом. Это уже немало говорило о нём.
 
— Уверены, что он человек Виктории Бранн? — уточнил я. А то одно дело слухи, другое — факты.
— Почти с гарантией, милорд, — как плюнул, дон Хармс. Немало перешедших путь Виктории, окончили свою жизнь из-за «Мясника». Будь среди них кто-то наоборот из её людей, можно было ещё сомневаться. К тому же у него явно очень серьёзная крыша в столице. Такая, что могут предоставить, лишь единицы. Вообще, об этой твари немало могут порассказать в теневой столице — в катакомбах, — и он ткнул куда-то неопределённо вниз.
— О чём речь?
— У авторитетов периодически набирается всякая шваль, которая становится бесполезной, либо по другой причине заслуживает «отставки».
— И?
— Я знаю, как минимум о паре раз, когда люди «Мясника» скупали партии в несколько десятков подобных отбросов. И слышал ещё о нескольких раз. И сомневаюсь, что до меня дошли все его делишки в Теневой столице. Всё же мы, вообще никак не соприкасались по роду деятельности.
— Хочешь сказать…?
— Ну, никто их потом не видел. И сомневаюсь, что с его репутацией он решил увеличить поголовье своих крестьян или, тем более, воинов таким странным способом.
— На кой ляд ему эта шваль? — недоумённо встрял Хок.
— Спроси, что полегче, Дункан, — пожал плечами мой шериф. — Может ему нравится пытать людей, или верны байки о том, что псих время от времени устраивает на своей земле охоту на людей. А однажды я слышал байку, что он и вовсе людоед. Сомневаюсь в последнем, хотя выглядит он жутко и вполне соответствующе, но прочее — если правда хоть частично, то ему постоянно нужны новые люди, которых не будут искать.
— А где его земля? — уточнил я у Эда, раз уж он оказался наиболее в теме.
— На юге, дня четыре хода.
— Что-нибудь конкретное по земле?
— Место у реки — вроде одна крупная деревня, но кусок земли немаленький. Ну, как для рыцаря. В деньгах он вообще, похоже, не стеснён. Хотя было бы странно, если его покровительница действительно та на кого думают почти все — чтобы сэр Мартин испытывал проблемы с деньгами.
— Замок, дом?
— Небольшая крепость на полуострове. Там место известное, все кто со столицы сплавляются по реке строго на юг, проплывают мимо неё, почти на полдороги до Внезапного моря.
Я помолчал, обдумывая информацию.
— Милорд? — напряжение повисшее в воздухе, решил разрезать вопросом Эд Хармс, пользуясь тем, что невольно стал основным докладчиком. — Неужели мы вляпались в эту историю?
— О чём ты? — уточнил я, догадываясь о том, что шериф Углового уловил, куда я клоню, но не совсем понимая о какой истории речь.
— «Мясник» — та ещё заноза в заднице. Прямо и официально его трогать одни не сильно хотят, другие — не могут. Формально он ничего серьёзно не нарушает. Плюс все кому надо слышали, что он человек Виктории. И неважно, что официально этому подтверждения нет. И пусть последнее время он особо в столице не появляется, да и непонятно, работает ли Мартин всё ещё на мать наследника Императора, но проверять никто не хочет.
— Виктория показалась мне пролне разумной и уравновешенной аристократкой, — слегка слукавил я, умолчав о странных диссонансах, которые смутили меня во время аудиенции.
— Это так, но не стоит недооценивать её политический вес через других. От наследника трона или старшего сына, что возглавляет гражданскую власть в столице, до главы четвёртого легиона и его структур в целом.
— Четвёртый — наимее сильный легион и его суть питать все остальные, — хмыкнул Дункан.
— Да, но там кроме массы новичков проходящих учебку, немало бывших служилых из других легионов, которые уже в возрасте. А это опытные воины с огромными связями и репутацией. Зачастую, когда доходит до политики, это важнее. Кроме того, начиная путь в четвертом, многие воины и впоследствии — покинув его и уйдя в полноценно боевые легионы, сохраняют связи меж собой через учебку в нём.