Попаданка и ректор. Убить нельзя впустить
Целью парочки оказался высокий бордюр, аккурат напротив поля, где тренировалась хоккейная команда.
Заметив своего давнего врага, спортсмены замерли и, перехватив клюшки, как биты, уставились на сильфа. Радость от встречи крупными буквами была написана на их лицах, а улыбки напоминали акульи.
В последний раз сильф играл с хоккейной командой в салочки: крал у них шайбу и убегал. А затем вынужденно катался на этой самой шайбе, как на серфе, только без волн. Отсутствие таковых для нашей академии проблемой никогда не было – скандры поймали Флимера и запустили так, как ни одна волна не поднимет на гребень… Даже магии воздуха не потребовалось.
Однако, похоже, тренировка в хоккей летом им нравилась больше, когда она не перерастала в метание ядра…
Метать скандрам и мрагулам привычней, нежели заниматься чем-то более спортивным… Этим они завсегда и без хоккея займутся.
Флимер присел и переглянулся со Снежком.
– У-у-у! – тут же завыл шпиц.
– Мяу-у-у! – поддержали его коты.
– Какие вокальные данные, – восхитился ректор.
Мне захотелось выпасть в один из стихийных порталов и оказаться где-то подальше.
– А-а-а! – заголосил Флимер.
– Я так рад, что уловил ваше желание забрать ученика с собой. Я отличный руководитель! – воодушевлённо похвалил себя ректор.
«Песня» произвела на всех неизгладимое впечатление. Всегда готовые к общению скандры с воодушевлением высунулись в окна.
– Это сирена предупреждает о нападении? Так, я всегда готова! – мужественным басом сообщили сверху. Настораживал только род, в котором о себе говорил пока несостоявшийся воин.
– Кто выпустил пациента из палаты?
– Да куда его там выпускать? Небось сам цепи перегрыз!
– Ты ещё скажи, что съел!
От последовавшего после этого заявления хохота затряслась вся академия, а стёкла опасно задребезжали.
И тут в небе открылся портал, из которого стремительно вылетел рояль, наглядно продемонстрировав одной мрагулке, что любопытство – вещь непредсказуемая. В своём мире рояль явно страдал от одиночества, поэтому в нашем – сразу обзавелся компанией. Пусть и распластавшейся на крышке, с задранной юбкой, в результате чего все могли лицезреть белые рейтузы в крупный, красный горох. Дело в том, что обладательница этого колоритного нижнего белья высунулась в окно по пояс, наблюдая за падением инструмента – тот как раз врезался в подоконник и, мрагулка на него соскользнула.
Воссоединившись, рояль и мрагулка оттолкнулись от стены и застряли в кроне ближайшего дерева.
На академию опустилась тишина, всем было интересно, что скажет обладательница красного гороха. Мрагулка повела себя совершенно непредсказуемо для представительницы варварской расы перекрестья – она промолчала. И тут же стала похожа на величественного сфинкса в пустыне Сахара. Такая же отрешённая от мира и каменная. Больше всех её величию поразились коты и запоздало попадали с крыши.
Принципиальная разница между скандрами и конкретным «неправильным» сильфом заключалась в том, что первые давали шанс спасти себя самостоятельно, а второй жаждал быть героем. Флимер обошел дерево по кругу, дождался пока Снежок пометит растение, и что-то с жаром принялся втолковывать хоккейной команде. Акульи улыбки сменились на заинтересованные. Мне отчаянно захотелось выпасть в окно и остановить надвигающуюся катастрофу.
Скандры перехватили клюшки, с криком «Эх!» зацепили их за ветки и почти уложили дерево на землю. Коллективной силой они могли по праву гордиться. Однако дерево имело собственное представление о своём положении в мире и пространстве, и стремительно выпрямилась в прежнее положение. Катапульта сработала на «ура», и сфинкс в труселях в красный горох, отправилась бороздить просторы вселенной верхом на рояле.
– Красиво летят, – непринуждённо заметил ректор.
– Вы ещё скажите к дождю, – нервно ответила я.
Хоккейная команда дружно почесала затылки клюшками, глядя вслед убегающему сильфу.
Где-то вдали раздался грохот. В небо взметнулся столб пыли.
Громыхнула мелодия, отдаленно похожая на марш – похоже, в этом месте даже рояли начинали улавливать специфику сразу. Музыка оборвалась на торжественной ноте, после которой обычно начинается парад.
– Сильф уцелел! – печально сообщил неизвестный.
Вся академия грустно вздохнула. Неподготовленные умы могли подумать, что кто-то тут желал Флимеру гибели. Но это было не так. Все искренне надеялись, что «очередной его подвиг Геракла» докажет сильфу, что он настолько не Геракл, насколько я – не штангистка. Флимера быстро исцелят энергией жизни, которой тут лечили на раз – и отправят в его мир добровольно. Но куда там! Сильфу везло, а вот Академии нет. Это был тот редкий случай, когда Фортуна благоволила не варварам перекрестья.
Ну а что? В конце-то концов, она – тоже ведь женщина и женское любопытство никто не отменял. Видимо, даме было дико любопытно – чем же дело закончится.
– Какой я хороший руководитель, – порадовался ректор.
Поспорить с этим было тяжело. Взяв запечатанный конверт, я поспешила домой. Надо убедиться, что Снежок не пострадал. Сама не пойму как, но он неизменно оказывался участником всех проделок сильфа.
* * *Первыми кого я заметила на подходе к дому, оказались Флимер и Снежок. Они с одинаковым любопытством прислушивались к происходящему в лаборатории. Моё появление они не заметили. Имар собирал вещи и, судя по звукам, попросту закидывал их в мешки и коробки. Мне тоже стало интересно: останется ли после этого там что-то целым?
Оставив шпица и сильфа продолжать увлекательное занятие, вошла в дом и обалдело уставилась на башню из коробок. Пока меня не было Имар, которому не терпелось приступить к исследованию и лечению порталов, даже если те решительно против, успел постараться.
С опаской протиснувшись, поднялась в свою комнату и с облегчением выдохнула. Сюда он добраться еще не успел. Я уже видела один раз, как скандры собирают вещи – вытаскивают ящик и вытряхивают его содержимое в чемодан.
Выезжаем мы в ночь, так что надо собрать свои вещи. Как-то так получилось, что за пару месяцев я обросла дополнительным скарбом. В итоге получились три чемодана. Выбрав, в чём поеду, спустилась.
Имар уже закончил и крутился на кухне. Варвар убрал светлые волосы в низкий хвост, надел белый фартук с воланчиками и вооружился… ну, наверное, это секира. Скандр укладывал мелкие помидорчики на доску и одним ударом разрезал их пополам. От силы удара на столе всё подпрыгивало и звякало. Я с интересом принялась наблюдать за стаканом, который неумолимо мигрировал к краю.
К кухне я не приближалась – Имар продолжал свои ухаживания. Кроме того, целую ногу бургуза поднять я не могла, как ни старалась. Сегодня на обед у нас были рёбра. Имар вытащил целую половину туловища. Я округлила глаза. Зачем нам столько? Скандр несколькими ударами, от которых позвякивала посуда, стоящая в шкафах, разрубил её на несколько частей.
Я дождалась, когда он уберёт секиру, чтобы сообщить последнюю новость. Боюсь, как бы от избытка чувств Имар не кинул её в стену. Иначе всё оставшееся время мы проведём, пытаясь поднять крышу, чтобы добраться до вещей, похороненных в развалинах.
– Флимер едет с нами.
– Ура! – заорали из-под дивана.
Забравшийся под диван сильф не иначе для того, чтобы подслушать, выскочил и исполнил победный танец чемпиона по фокстроту. Выполнив сальто назад, Флимер подскочил к окну и заорал во всё горло:
– Ура! Я еду! Меня берут в академию Перекрестья!
– Ну хоть одна хорошая новость, – согласились с ним из ближайшего к нам дома.
– А у тебя есть плохие? – живо заинтересовался кто-то: – Так ты скажи мне! Я этим плохим новостям живо хвост откручу!
Сканры оживились и поделились новостями с теми, кто уже успел оглохнуть от такого способа общения. Перед глазами сразу встал довольный ректор «какой я умный и заботливый руководитель». Поспорить с этим сложно, ибо принцип меньшего зла, сработал на ура.