Линия времени (СИ)
Оказалось, что оно обрывается чуть ниже лопаток.
— По годам, окончание школы. Что тогда произошло?
— Я отца нашла и встретилась с ним.
— Хм. Мне жаль, мальчики, но волосы придётся ещё укоротить. Лучше остатки проклятия срезать.
Мужья выглядели расстроенными, но разрешили матери меня постричь. А мне потом показали те волоски, на которых свекровь увидела проклятие. По отдельности так и не понятно, а если собрать вместе, видно, что они выбиваются по цвету и текстуре. Они маслянисто-чёрного цвета и очень жёсткие.
— И не нужно так страдать, — сказала женщина сыновьям, показав, что у неё волосы ещё короче моих.
— Да, ваша мать лечила мой пунктик на волосах тем, что постриглась под мальчика, будучи вами беременной. Я чуть в обморок не грохнулся, когда она при мне машинкой обрила себя почти налысо.
— Психанула, — объяснила она детям. — А то было не понятно, кого он любит: меня или мои волосы. Вот теперь всё лишнее срезали. Как голова?
— Хорошо, — сказала с наслаждением, — так легко. Словно груз тяжёлый сбросила.
— Так оно и есть, родная, так оно и есть, — сказала она ласково.
Волосы она сложила в тазик и, взмахнув рукой, сожгла. Противного запаха не было, а маленькая горсть пепла была высыпана в большой цветок и перемешана с землёй.
— Советую через год ещё часть волос обрезать. И так, пока всё, что тебя тяготит, не уйдёт. Ты поймёшь, когда всё срезала. Просто сейчас это для тебя слишком кардинально будет. И стричься приходи ко мне. Договорились?
— Да.
После этого поехали домой. Я в первый раз в жизни сделала себе хвост и игла с волосами. Их было приятно трогать, и они не тяготили больше. Дома первая прильнула к мужьям и потянулась за поцелуем. В кровати мы оказались через минуту. Как остались без одежды, я даже не заметила. Мне хотелось снова ощущать их ласки. Они умело ласкали и доводили до оргазма раз за разом. Я чувствовала их ненасытность, и как они через секс сбрасывают страх пережитого. Уснули мы изрядно вымотанные. А утром я первая потянулась за поцелуями и продолжением вчерашнего сексуального раунда. Потёрлась попкой об Анхеля, а я сама тем временем целую Антея. Муж довольно отвечает на поцелуй и советует мысленно брату заняться мной. Он медленно входит и начинает наращивать темп. Выбивая из меня довольные стоны Антею в рот.
— Сладенькая, — говорят, они вдвоём.
После Анхеля меня на спину уложил Антей и резко вошёл, сразу задал быстрый темп.
— Нам нравится такое начало утра, — сказал Анхель и потянулся за поцелуем к моим губам.
Продолжили мы секс, марафон в душе. А потом на кухне, гостиной и снова в спальне. Мы не могли оторваться друг от друга. Я остро ощущала, как нуждаюсь в их прикосновении. Как остро хочу их обоих. Они с удовольствием сменяли друг друга, беря меня попеременно. Спустя пару часов смогли оторваться друг от друга. Мы снова выкупались. И меня там смазали кремом.
— На всякий случай, чтобы точно дискомфорта не было, — сказал Анхель.
— И вечером сможем снова предаться страсти, а потом утром, — сказал мечтательно его близнец — Я очень хочу, чтобы мы каждое утро начинали с секса!
Я сглотнула. Кажется, теперь я этого тоже хочу. Оба мужа довольно улыбнулись, видя мою реакцию. Но пришлось договориться, что я хочу всё же утром ещё спортом заниматься. А это ещё на час раньше приезжать на работу.
— Будем раньше ложиться, и утром мы недолго, по разу, может, по два.
В понедельник утром проснулась от их откровенных ласк руками. Когда я застонала, один из мужей медленно вошёл в меня. Я застонала и обняла его ногами.
— Резче, — попросила капризно — хочу сильней и быстрей. Не сдерживай себя.
— С удовольствием, жена.
Это был крышесносный утренний секс. Антей потом поставил и хорошенько отжарил меня на коленках. А по второму разу мы повторили в душе. Я стонала и подмахивала им бёдрами.
В себя смогла прийти только в зале и переключиться на рабочий лад во время бега. К восьми меня нашел Давид и сразу заметил, как мужья смотрят на меня.
— Как вы только из квартиры выбрались?! — воскликнул он.
— С трудом, — сказал честно Антей. — Я сегодня на выездах, а то могу сорваться.
От признания мужа стало жарко.
— Пошли заниматься. Чувствую, начнем с медитации. Потом запишешь для Катерины дело и пусть описывает. А мы продолжим занятие.
— Спасибо.
8.3
Катя, увидев, что осталось от моих волос, спросила:
— Ты сама обрезала?
— Их мама в два захода. Нашла пожелание смерти, когда обрезала половину.
Давид, слушая, нахмурился, я ему сказала:
— Семья моей матери хотела, чтобы я умерла. Меня сразу после рождения выкинули в помойку в другой части города.
Теперь преподаватель смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Катя, получив запись, взялась за работу. А мы позанимались ещё пару часов. Потом она опять показалась нам.
— Шустрая девочка. Пошли, ещё запишешь ей.
— Там нужно по другому делу кое-что посмотреть, это для ребят. Они не рискнули зайти к вам и меня отправили. Но я тоже всё описала и отдала в работу парням.
Давид только хмыкнул, и мы пошли помогать коллегам. У ребят была несостыковка по делу, и они не могли договориться, кто прав.
— Что вы как два петуха, — проворчал Давид на двух демонов, которые стояли набычившись и видимо или уже поругались, или вот-вот поругаются. Мельком отметила, что обоих мужей нет в зале. Дэймон с пониманием улыбнулся и сказал мне:
— Один у начальства, другой ловит бандитов по делу, что ты смотрела сегодня.
Смущённо улыбнулась и слегка кивнула. Пришлось в зале разворачивать ребятам экран. Давид крепко держал за руки парней и не давал отойти.
— Вам надо, вот и смотрите, а то драпаете как только стало некомфортно. Ишь какие неженки.
Устыдились все в участке. Ребята дали мне дело, и я запустила им трансляцию, как произошло преступление.
— Их было трое, — сказали они вдвоем.
— А вы на скольких думали?
— Двоих, и у нас не сходилось, теперь всё понятно. Нужно было записать…
— Я записал вам, — сказал Дэймон и показал на свой телефон.
После этого пошла делать запись по очередному глухарю. А потом вернулась к занятию с Давидом. Он в конце занятия похвалил и сегодня не стал оставаться с нами.
— Завтра расскажешь, как ощущала себя в конце дня.
— Хорошо. Спасибо.
Сразу ушла на обед. Вздрогнула, когда меня со спины обнял Анхель.
— Прости, что напугал. Я скучал.
Меня быстро поцеловали в шею, а потом повернули и поцеловали в губы. Нам кашлянули, и на кухоньку зашли ребята, тоже обедать. Хотелось пойти в город на дело, но муж был категоричен. У него так глаза увеличились, когда я об этом заикнулась.
— Нет! Хватит! Мне спокойней, когда ты с Катей в участке сидите. Вы и так очень много делаете. А если хочется размяться…
— Есть спортзал и можно побегать, — подсказал Дэймон. — Правда?
— Да, — сказал Анхель хрипло.
С трудом дождалась конца рабочего дня. Домой мы ехали втроём. Я попросила обоих мужчин сесть впереди.
— А то я за себя не ручаюсь.
— Что-то случилось? — спросил Анхель, заводя машину.
— Эм, нам сколько ехать?
— Минут двадцать, если не будем в пробках стоять. Так что случилось?
— Я вас хочу, — сказала тихо — притом настолько сильно, что мне тяжело себя контролировать.
Оба мужа довольно улыбнулись.
— Медовая неделя, не просто так называется. Первая неделя после свадьбы, она крышесносная, и пары постоянно хотят секса. Потом будет проще, наверное, — объяснил мне Анхель. — Наша неделя немного перенеслась из-за всех событий. И мы теперь навёрстываем. Потому Антей и бегал сегодня по городу, иначе бы мы не выдержали.
— То есть это нормально, что я хочу, чтобы меня взяли эм, без прелюдии и жёстко?
— Что-то мне жарко, — сказал Анхель.
— Как я тебя понимаю, — сказал ему брат хрипло.
Дальше ехали молча. Я смотрела в окно и старалась просто дышать. Ребята делали то же самое. Только ещё за дорогой следили. Домой меня несли на руках и молниеносно разули и сняли куртку. И через несколько секунд мы уже были в спальне, и с меня сняли пиджак и стащили штаны и бельё. Анхель меня наклонил, и я ощутила его горячую плоть. Он плавно, без резких движений, вошёл и сразу задал быстрый рваный ритм. Антей перед нами разделся до гола. А потом снял с меня гольф и лифчик.