Ты моя нежность (СИ)
Во время перерыва вышел на улицу, голову проветрить.
Я бросил курить с тех пор как Эмма появилась в моей жизни, сейчас опять начал. Катя ничего не говорит об этом, но знаю, что она не в восторге.
Брошу. В прошлый раз хватило и силы, и воли… и силы воли, и в этот раз хватит.
— Какие люди! — меня передернуло, но медленно повернулся на знакомый голос.
Дина. Когда-то я дышать на неё боялся. Мечтал, чтобы посмотрела на меня. Да и сейчас любой нормальный мужик не будет против её внимания.
Она всегда была в моих глазах идеалом. Эталоном женской красоты…
Не стал отвечать. Просто ещё раз затянулся.
— Есть мужчины, которым очень идёт эта пагубная привычка! — она улыбнулась в духе Мерлин Монро.
Самое мерзкое во всей этой ситуации, что глядя на неё, я не равнодушен. Мне не похуй. Сука.
Ведь знаю зачем она здесь. Ведь знаю как она с Эммой поступила. И все равно хочу прикаснуться…
Она подошла вплотную. Мне стоит лишь наклониться, чтобы поцеловать её. Она знает. Я даже догадываюсь, как именно сейчас смотрю на неё. Не умею я, как Кир, делать рожу кирпичем в любой непонятной ситуации!
Не сразу заметил её руки. Одна у меня на груди, вторая глядит щеку. Это отрезвило. Скинул их, наверняка, больно, потому что выражение её лица изменилось.
— Зачем пришла? — хотел сказать это равнодушно… не вышло.
— Грубо. — она постирала руку, которую ударил больнее.
— А ты чего то ещё от меня ждала?
— Я соскучилась по "нам"… — её руки опять потянулись ко мне.
— Дорогая! — сам не ожидал, что тон получится настолько издевательским. — Я тебя сейчас свяжу. Держи их при себе!
— Ты не хочешь, чтобы я их при себе держала! — она облокотилась на мою машину, я всегда курю рядом с ней. Да и ставлю рядом с местом для курения.
— Верно подмечено. Я хочу их тебе оторвать, вместе с твоей дурной башкой. — тяжело вздохнул.
— И что же мешает? — она промурлыкала.
— Много чести, срок за тебя мотать. Не стоит того. — усмехнулся.
— Какой серьёзный! — она наигранно надула губки.
Свои, пухлые, мерцающие от блеска губки…
Взял себя в руки и развернулся, чтобы уйти.
— Я видела нашу дочь. — она сменила тему.
Ноги сами остановились. Знаю же, дурак, что нельзя её слушать…
— Она похожа на тебя! Красивая малышка. — наклонилась голову вбок. — Она спрашивает про меня? Что ты ей отвечаешь?
Сделал глубокий вдох, не помогло. Положил руки по обе стороны от неё, на крышу машины.
— Ты куда лезешь? — вкратчиво спросил. — Она перестала быть твоей, как только ты от неё отказалась. Как только ты бросила её.
— Он бы вышвырнул нас обеих. — это по её мнению, оправдание?
— И правильно слелал бы. Ты на него чужого ребёнка повесила. Это ж какой тупой курицей надо быть, чтобы хотя-бы допустить мысль, что он тебя простит за это? — ага, неприятно правду слушать.
— И что я должна была делать тогда? — рявкнулв, но тут же взяла себя в руки.
— Сказать мне. Не вариант? Ах да! Я же нищий! С меня было нечего взять. — слово-в-слово помню что она тогда сказала… Стиснул зубы, но сдержался.
— Я пыталась обеспечить себе и дочери хорошую жизнь. — она вздернула голову.
— Ты пыталась обеспечить такую жизнь себе! Эмма лишь средство достижения цели! — не важно, что я чувствую к ней этот факт очевиден.
Ей нужны были деньги тогда, ей нужны деньги сейчас.
— Но сейчас я здесь! — она поймала ладонями моё лицо, резко сменив тон, гипнотизируя взглядом.
Почему я не отошёл в этот раз? Почему не сбросил с себя её руки?
Она потянулась и я ответил. Больше скажу, я сам поцеловал её… Голодный, страстный поцелуй. Почти укус. Вдавил её в авто, прижавшись всем телом. Я не знаю сколько это длилось. Я забыл я, почти утонул в ощущениях, почти забытых… В голове всплыл образ Кати. Моей Кати!
Она мне верит, ждёт и никогда бы не поступила так со своим ребёнком. Она любит меня. И я её люблю! А ещё, я точно знаю, что она точно не сделает того, что сейчас делаю я.
Рывком отстраняюсь от Дины. Мы оба тяжело дышим. На её лице расцветает плотоядная улыбка.
Она дёргается ко мне, чтобы продолжить. Перехватываю её вцепившись в копну чёрных кудрей. Она вскрикивает от боли.
— Не смей так больше делать.
— Боишься, что не сдержишься? — она продолжает улыбаться.
— Да. — врать я не мостак, поэтому желающим услышать правду, просьба занять места в первом ряду.
— Так не сдерживайся. — она эротично прошептала, шипя от боли от моего захвата.
— Ты больная, Дин. Ты на всю голову больная! — я покачал головой.
— И ты все равно меня любишь! — с победными нотками в голосе.
— Нет, Дина. — сказал я это уже спокойно. — Уже давно, нет. — немного наклонился к ней. — Я хочу тебя. Но не люблю.
Улыбка немного померкла, но не исчезла.
— Я взрослый, здоровый, мужик, и для меня нормально хотеть красивую девушку. — сделал паузу — Любую. — и добавил — Тебя, в том числе.
— Не говори мне, что любишь свою серую мышь? Да брось! Это же смешно! — она смеётся и сама не может поверить в сказанное.
— Ну так смейся. — резко отпустил её. — Какое мне дело.
Сделал ещё одну попытку уйти, отпусти её и сделав шаг назад.
— Я смотрю, ты принимаешь подачки! Надоело от зарплаты до зарплаты жить? — она красноречиво посмотрела на здание фирмы.
— Ты так сама привыкла к подачкам, что не видишь разницы между ними и возможностями.
Вот теперь она полностью перестала улыбаться.
— Дин, просто исчезни. Ты тут нахер не нужна, ни мне, ни Эмме. Ходишь вокруг нас, как голодная дворняга, пытаешься хоть какой-то кусок урвать.
Такого она стерпеть не смогла. Подскочила и попыталась ударить. Я перехватил ладонь, что она занесла.
— Ты не смеешь…
— Не любишь слушать правду, так не нарывайся.
Оттолкнул её и решительно пошёл прочь.
31
Он её целует…
Видео короткое. Всё, что я вижу, это двоих людей, стоящих за машинами, о чем-то эмоционально разговаривающих.
А потом… потом они начинают целоваться…
И он сам её целует. Страстно…
Не хочу верить… Не хочу смотреть дальше.
Отворачиваюсь, но Дина не сразу убирает руку с телефоном.
Слезы, предательски защипали глаза и прокатились по щекам.
— Зайка, я тебя предупреждала, но ты не захотела меня слушать! — она пожала плечами. — Наверное тебе интересно, почему он до сих пор не вышвырнул тебя?! Всё просто! — её отвратительно сладкая интонация ломает меня как китайскую куклу… — Ему льстит, что ты вокруг него на задних лапках скачешь! Ну и новизна, знаешь ли, возбуждает!
Говорить я не могла слезы душили так, то даже всхлипы давались с трудом.
— Дело твоё, конечно…
— Спасибо. — сказала громко и безжизненно, перебивая, а она нахмурилась.
Нет смысла в дальнейшем общении. Хотела обойти, но толкнула её плечем. Не услышала возмущения и просто побежала…
Зашла в квартиру, осела на пол, теперь уже взорвалась в рыданиях.
Последний раз я так плакала в родительском доме. Только тогда было обидно. А сейчас мне больно. Больно настолько, что не могу встать… Лежу на полу и просто в голос рыдаю, катаясь по нему…
Когда поток слез немного иссяк, я встала и привела себя в порядок. Умылась холодной водой.
Оставаться здесь теперь не вариант, а значит, надо уходить. Бежать! Неважно, куда.
После секундой заминки, как ошпаренная начала носиться по квартире, собирая свой чемодан.
Куда идти, я не знаю. Только не оставаться здесь. Уйти. Убежать.
Уже на выходе оглянулась…
Комната Ангела, так ярко выделяющаяся своими наклейками разноцветных бабочек, цветочков и её любымых мультяшных персонажей… мы вместе с ней клеили новые, взамен старым, которые начали отваливаться…
Зеркало, глядя на которое я густо краснею, а Дима сказал, что сохранит его для потомков! Мыслям улыбнулась, но лишь какие-то секунды… Не весело теперь об этом думать…