Неподходящий (СИ)

— Угу, — выдавила она чуть заторможенно.
На том конце телефонной линии Сергей тихо хохотнул, наверняка услышав нотки недовольства в ее голосе.
— Извини. Я бы позвонил позже, но не хотел рисковать.
— Рисковать? — уточнила она.
— Да. Боялся, что кто-нибудь меня опередит.
— Это в чем же? — спросила Кира уже с легким намеком.
Она начала догадываться о цели его звонка. Сонливость вдруг слетела, и, подтянувшись на руках, Кира села на кровати и откинулась на изголовье. Все ее существо постепенно захватывали мандраж и предвкушение.
— Хочу пригласить тебя на ужин, — ответил Сергей, явно довольно улыбаясь в трубку. — А также прогулку и другие развлекательные и не очень мероприятия. Сегодня, если ты свободна.
Кира задумчиво молчала. При одном виде имени звонившего радость — в чем-то совершенно девчоночья, а в чем-то эгоистично самодовольная, — накрыла ее с головой. Однако вместе с ней вернулись мысли об уже принятых решениях. Буквально вчера Кира не собиралась больше встречаться с Сергеем, понимая бесперспективность любых с ним отношений, — и вот, едва не прыгает от счастья, потому что он позвонил.
— Во сколько? — проговорила она уже через несколько секунд. Вопреки всем рациональным доводам.
Да и возражения на ее прошлые мысли внезапно нашлись. Необязательно ведь строить с Сергеем что-то серьезное? Сомнительно, что и он этого хочет. Зато нет ничего плохого в простых походах на свидания: развлечение и опыт еще никому не вредили. Пора и Кире выбираться из своей зоны комфорта.
— Будь готова к семи, — попросил ее Сергей мягко, словно лаская своим голосом через трубку. Кира прикусила губу. — Я за тобой заеду.
— Договорились, — выдохнула она, сдерживая волнение. — Пока.
— До встречи. — Он отключился.
Кира сползла вниз, на подушки, прижимая руки с телефоном к лицу. Сердце прыгало в груди, как взбешенный тушканчик, и от этого совершенно комического сравнения у нее вырвалось хихиканье. Какое везенье, что в таком состоянии Киру никто сейчас не видел.  Она немного пугала даже саму себя.
Естественно, дальнейшая часть дня оказалось полностью непродуктивной. Из крови не исчезал мандраж, и чем ближе к семи опускалась стрелка часов, тем сильнее Кира волновалась и не находила себе места.
Она что-то ела. Что-то смотрела, включив на телевизоре подписной сервис. О чем-то болтала с Марго в мессенджере, но не сообщала о главном.
И беспрестанно мучилась вопросом о том, что ей надеть.
Большая часть ее гардероба за последние годы служила хорошую службу в университете и на стажировке: модные и нескучные, но относящиеся к деловому стилю одежды платья, блузки, юбки и брюки, костюмы. Повседневная одежда тоже не годилась для ужинов с мужчиной. Вечерних нарядов у Киры имелось немного: куда ей было их носить? Покупать же красивые, но бесполезные вещи, было бессмысленно.
Исследовав бездны раздвижного шкафа, Кира отыскала лишь парочку уместных для нынешнего случая платьев: вечерние, но не чересчур праздничные и вполне удобные. Не шикарные, конечно, но что поделать. Еще недавно она не планировала посещать свидания в принципе — настолько пуста была эта сфера ее жизни.
Кира порадовалась тому, что за пролетевшие со школы годы действительно научилась хорошо выглядеть с минимальными усилиями. Оказалось, что всего и надо, что увидеть собственную красоту, спокойно принять маленькие недостатки и постичь лишь пару бьюти-приемов, набив руку как следует.
Лет до двадцати Кира искренне переживала по поводу не исчезающих темных кругов под глазами и не слишком тонкого носа, то теперь считала, что без них не была бы собой. Забавно, но выяснилось, что расставаться с собой — такой, какой она была в зеркале из утра в утро всю жизнь, — совсем не хотелось.
Так что мудрить со сборами Кира не стала. Почеркнула благодаря макияжу глубину глаз и пухлость губ, нанесла тонким слоем скульптур на нос и скулы, припудрила лицо для ровного тона и осталась вполне довольна: в зеркале на нее продолжала смотреть она сама, а не идеальная незнакомка.
 
Платье-комбинация, кажется, коралловое (в цветах и оттенках Кира откровенно не разбиралась) прохладным шелком скользнуло по телу. С приобретенным за лето золотистым загаром смотрелось очень соблазнительно.
Небрежно уложенные феном волосы придавали образу сексуальности. Тонкая цепочка на шее и пара похожих браслетов на руке дарили ощущение изящности и воздушности.
Кира улыбнулась, чувствуя себя донельзя привлекательной и в то же время не нарочито разряженной: не собиралась она ради какого угодно мужчины терпеть плотную пленку тонального крема на лице, мучительно стянутые на затылке волосы или впившиеся в ребра косточки корсета.
Из этого же протеста она, поразмыслив, отложила туфли на шпильках и достала белые «конверсы». Пусть будет и элемент шалости в ее сегодняшнем образе. Раз Сергей сказал, что они пойдут гулять, можно и — даже нужно — заявиться в кедах.
Долгожданный звонок застал ее у шкафа в прихожей.
— Привет! Я спускаюсь, — ответила она, на ходу подхватывая с полки ажурный объемный свитер белого цвета: вечера в августе уже не радовали теплом.
— Не торопись, — мягко проговорил Сергей. — Я никуда не денусь.
Кира рассмеялась, захлопывая позади входную дверь.
— Не сомневаюсь.
  
Глава 17
 
Отключившись, Сергей вышел из машины на улицу и замер, не спуская взгляда с двери подъезда напротив. В последние несколько дней терпение откровенно его подводило, и сегодня ожидание казалось по-особенному тяжелым.
Он хотел увидеть Киру. Всю неделю отмахивался от одолевавших временами порывов, намеренно вспоминал сказанные ею за завтраком слова...
Исключительно физически. Вот как он, кажется, Киру интересовал. Где она только подобных формулировок набралась?
Девчонка ведь. Совсем еще девчонка. Сергей теперь в полной мере осознавал, насколько она юна, но остановить себя не смог, хотя по уму-разуму стоило бы вежливо с Кирой распрощаться раз и навсегда. Не морочить голову ни ей, ни себе, но... Что-то внутри него тянулось к ней самым необъяснимым образом.
Едва ли не с первой их встречи Сергей чувствовал бессознательное, постепенно набирающее силу стремление. Смутное, непонятное — и тем не менее бороться с ним получалось лишь с переменным успехом.
Было в этом переживании что-то схожее с интуицией — слепым узнаванием верного и необходимого, — которой Сергей давно научился руководствоваться там, где оказывался бесполезен холодный расчет. В бизнесе это умение нередко его выручало и помогало рисковать во благо делу, но в личной жизни, как правило, безмолвствовало.
Однако при каждом столкновении с Кирой он все отчетливее отдавал контроль над ситуацией не разуму, а желаниям. Далеко не всегда физическим — с ними как раз все было просто и понятно.
Сексуальное влечение к Кире не удивляло, пусть и впечатляло своей силой. Напрягало, что за этим влечением словно скрывалось нечто куда более серьезное и важное, в чем Сергей пока не сумел разобраться.
По правде говоря, даже не пытался: переживаемые им ощущения были соблазнительно новы. Только дурак отказался бы от такой редкости, как ранее неизведанный опыт, на заре сорокалетия. Вряд ли последующие годы зрелости и старости окажутся щедры на подобные подарки. Чем старше Сергей становился, тем слабее чувствовал тот самый пресловутый «вкус жизни», о котором без умолку трещали все кому не лень: от интернет-психологов до его ровесников с кризисом среднего возраста за плечами.
Металлическая подъездная дверь серого цвета в очередной раз открылась под аккомпанемент писка магнитного замка, и на улицу выпорхнула Кира. В лучах закатного солнца ее теплая, золотисто-медовая красота беспощадно бросилась в глаза. Сергей тяжело выдохнул, усмиряя разом все реакции собственного тела, но, конечно, продолжал нагло и жадно смотреть вперед. На длинные, пышные волосы. На совершенное лицо. На сияющую на солнце кожу в вырезе на груди и на неприкрытые тканью платья длинные ноги... в кедах.