Открывашка и пробой (СИ)
Хлопнула входная дверь, я зашел в кухню и пожелал одетой в линялый ситцевый халат на молнии бабе Зине:
— Доброе утро.
— Доброе утро, Андрюшенька, — радушно улыбнулась она в ответ, прищурилась, подошла и обеспокоенно спросила, протянув руку к моей щеке. — Чего это у тебя? Ударил кто?
— Да сам виноват, — ответил чистую правду.
— Ударился? — уточнила она, легонько коснувшись синяка пальцами.
В каком-то смысле — да: взял и ударился о волчицу.
— Ударился! — бодро кивнул я и аккуратно убрал ее руку.
— У меня мазь есть, — оживилась она. — Сейчас, — ушла в комнату и сотрясла дом жизнерадостным. — Валька! Вставай давай, в школу опоздаешь!
— Я не сплю, бабушка! — прощебетала в ответ двуличная волчица.
Стоп! Я что, недавно с ней нормально поговорил? Бунт удался! Настроение резко улучшилось, боль как будто уменьшилась, и жить дальше захотелось еще больше.
— В школу собирайся тогда, чего валяешься? Не дай бог Константин Викторович опять на тебя жаловаться придет.
— Вчера приходил, — вклинился я.
— А чего приходил? — напряглась баба Зина.
Валя ударила по шкафу. Просит не трепаться.
— Познакомились, — пожал я плечами.
— Вот и хорошо, что познакомились, — одобрила она и вернулась на кухню с тюбиком мази «Спасатель».
Вне времени и пространства!
— Спасибо, — протянул я руку за тюбиком.
— Да я намажу, — не поняла она намека.
Придется потерпеть заботу.
— Ты — молодец, Андрюша, — сдобрила она процесс похвалой. — Я под утро пришла-то, в стайку сунулась — чисто, скотина накормлена.
— Спасибо, — снова поблагодарил я.
— Ну вот, — закончив мазать синяк, она закрыла тюбик и ушла с ним в комнату.
Я отправился в баню. И как теперь умываться? Ладно, ограничимся чисткой зубов. Один день в деревне и уже начинаю морально опускаться. Когда я набрал теплую воду из бака в кружку, в баню зашла одетая в сине-зеленый халат без рукавов Валентина:
— Выйди!
Я закрыл кран, поставил кружку на скамейку, взял с полочки зубную пасту.
— Ты что, глухой? — раздраженно топнула она ногой.
Я выдавил пасту на щетку, подхватил кружку и пошел на улицу, по пути с улыбкой пожелав ей:
— Доброе утро!
— Угу, — буркнула он и закрыла за мной дверь.
Это уже ответ. Прогресс налицо!
На улице было хорошо — тепло, солнышко уже встало и теперь освещало крыши и заборы соседских домов. Ну и этого дома тоже! Усевшись прямо на крылечке, принялся за дело, мысленно хваля себя за правильное решение. Лучше сильно огрести один раз, чем много раз понемножку, попутно позволяя себя чмырить. Вон она — пара недель, и будет мне булочки стряпать. Мы еще посмотрим, кто вожак в этой стае! Ррр!
Трава за сараем впитала мыльную воду — от одного раза ничего не будет, но в следующий раз лучше сплевывать куда положено — в сток под баней. Посетив удобства, вернулся домой, оценил разогревающую супчик бабу Зину, спросил:
— А корову пастись выгонять надо?
— Сегодня — надо, — кивнула она. — А вчера у Толи, земля ему пухом, смена была, подумали, что болеет. Сейчас Кузьмич придет, они на пару коров пасли, он теперь один остался. Да я выгоню, ты садись, кушай.
Я сел, она налила мне тарелку супа — в этот раз с куском грудинки и крылышком — и я хорошенько позавтракал. В процессе ко мне успела присоединиться Валентина, а бабушка Зина — выгнать корову пастись с деревенским стадом.
После завтрака меня оставили мыть посуду, Валя ушла в комнату одеваться в школу, а Зинаида Матвеевна переоделась в траурное и убежала помогать готовиться к похоронам. Когда я закончил с тарелками, в кухне появилась одетая в темно-коричневую школьную форму с бантиками, красным галстуком и фартуком Валентина. В руке — толстый кожаный портфель, на ногах — гольфы, черные туфельки я видел в сенях. Просто пай-девочка!
— Классный синяк! — хохотнула она, проходя мимо меня.
Все еще очень плохой характер.
За следующий час я успел сделать все, что счел нужным: покормить свиней вчерашней кашей и поставить вариться новую, собрать созревшие огурцы в ведро, засунуть в банку и накрыть крышкой осиное гнездо, которым мне вчера угрожала Валентина и отыскать в курятнике пять яиц. После этого, ополоснувшись теплой водой, переоделся в домашнее, включил телевизор и пощелкал тюнером. Пять каналов! Вернулся на первый, секунд пять тупил в фигурное катание. Скучно. Второй показал вид туманной реки под серым небом и красные титры: «Убийство на реке Глинная». Фильм! Фильмы многое могут рассказать о мире, потому что состоят из набора взятых из жизни сцен. Смотрим!
Усевшись в кресло, поставил на колени поднос с семечками и начал приятно проводить время. Кино оказалось детективом с нехитрым сюжетом: двое милиционеров расследовали убийство, и через полтора часа экранного времени — никакой рекламы! — успешно скрутили убийцу-пироманта. Ясно, расизм.
После фильма начались спортивные соревнования по бегу с препятствиями. Можно переключать. Третий канал — кулинарная передача.
—…И вуаля, наш пирог с селедкой готов!
Закончилась и сменилась хоккеем. Интересно, а существует способ для условного оборотня обмануть «открывашкодетектор» и прикинуться приличным спортсменом? Четвертый канал называется «Знамя», и, похоже, специализируется на армейской тематике. В данный момент рассказывают про танк Т-2022, новейшую отечественную разработку, которая скоро пойдет в серийное производство. Я в танках ни шиша не понимаю, но выглядит круто и ОЧЕНЬ дорого. Переключаем. О, это же Газманов! Он и в этой реальности поет?
— Ты — морячка, я — моряк, ты — рыбачка, я — рыбак! — выдавал выглядящий лет на сорок артист.
Опа, крутанул тройной фляк и пустил из рук огненные струи в потолок. Пиромант! Нет расизма, или талант всегда пробьется? Любимый мамин певец, дослушаю песню, пожалуй.
Все это время я не забывал поглядывать в окно, где прошли двое хмурых мужиков, бабушка с козой, дед с удочкой и женщина средних лет — эта дважды, сначала налегке, потом — с авоськой. Где-то здесь есть магазин. Все проходящие как один таращились в окно, и я на всякий случай приветливо им махал — хороший способ отличить обычного человека от оборотня — последние махали в ответ, они же сидящего в глубине комнаты меня видят.
Последними мимо окна прошли Валентина и какой-то кучерявый, черноволосый пацан ниже нее на полголовы, одетый в школьную форму из брюк, пиджака и красного галстука. Свой портфель она несет сама, лицо — недовольное, а он что-то оживленно ей рассказывает.
Путь их окончился у калитки, которую они перепрыгнули, не отвлекаясь от беседы — Валя придержала юбочку, а пацан приветливо мне помахал. Я помахал в ответ и вернулся к телевизору. «Хахаля» привела, что ли? Типа я ревновать начать должен? Или я слишком много о себе возомнил? Пофигу, мне-то что?
В сенях послышались шаги, но я от Газманова отвлекаться не стал — очень уж приятно встретить в другом мире знакомое лицо. Может и кого-то реально «знакомого» найду? Вспыхнувший лучик надежды тут же был обрублен самоконтролем — надеяться и мечтать теперь нужно очень осторожно, иначе тут и там меня будут поджидать жестокие обломы.
Оборотни протопали по сеням и зашли на кухню.
— Привет! — прямо с порога жизнерадостно поздоровался пацан еще не сломавшимся от возраста звонким голосом. — Меня Алексей зовут, Лёха, я — оборотень!
Повернувшись в кресле, я выглянул в проход — глаза голубые, кожа на лице и руках — загорелая, показывает ровные белые зубы при помощи широкой, радостной, открытой улыбки — и подхватил его интонацию:
— Привет! А я Андрей, обычный человек.
— Совсем ты, Валька, дурная, — оценив синяк на скуле и помрачнев, сделал маленький оборотень замечание старшей подруге.
— Не твое дело! — фыркнула она на Леху и прошла мимо меня в свою часть комнаты.
Он прошел следом, остановившись около меня. Пожали руки, и маленький оборотень плюхнулся в соседнее кресло, не забыв зачерпнуть семечек: