Первый (СИ)

Сердце колотится, как обезумевшее, кровь вскипает в венах, а кислорода катастрофически не хватает.
Запыхавшись и устав бежать, я открываю глаза и резко сажусь на кровати. Прижимаю ладонь к левой половине груди, хватаю ртом воздух. Пытаюсь отдышаться.
В номере светло, прохладно. Андрей мирно дремлет рядом.
Сходив в ванную и умывшись, я снова возвращаюсь в спальню. Думаю о том, что было бы неплохо заказать завтрак в номер, но в этот момент мобильный телефон начинает светиться входящим звонком.
— Видела, что творится? — спрашивает взволнованным голосом Оля. — Ты популярна, Жень. Твои фото с женатиком заполонили сеть.
  
Глава 44
 
«Наглая девица. Сначала травмировала человека, разрушила его карьеру, а теперь и семью. Ни стыда, ни совести».
«Вот как раз из-за таких людей, как Меркулова — коррупция и беззаконие в нашей стране активно процветают».
Молодая, глупая. Алкоголичка, наркоманка. Мажорка, пигалица. Права купила, а ездить научиться забыла.
Как взрослый мужчина мог повестись на эту малолетку? Что в ней особенного? Ни рожи, ни кожи. Дистрофичка, уродина. Чудовище.
«Бакурин обязан выйти на связь и пояснить ситуацию в прессе. В голове не укладывается, как можно иметь дело с преступницей. Надеюсь, он ей мстит. Грязно, безжалостно. Так, как она того заслуживает».
Украдкой вытерев проступившие слёзы, отворачиваюсь к морю. Зря я согласилась спуститься на завтрак в ресторан. После того, как разоблачающая статья, с кем же отдыхает всемирно известный гонщик, облетела сеть — кажется, что каждый присутствующий в ресторане смотрит на меня яро и осуждающе.
— Почему не ешь? — спрашивает Андрей, вернувшись за стол с двумя чашками чёрного чая.
— Не хочется, — мотаю головой.
— Эй, соберись. То, что происходит — временное явление. Перетрут и забудут. Вот увидишь.
Бакурин садится напротив и протягивает мне чай. Я благодарю и натянуто улыбаюсь в ответ. Наверное, к подобному интересу он давно привык. Для меня же это впервые. Столько хейта я не получала даже в школе, когда случайно пришла на урок истории, в то время как весь класс решил его прогулять.
— Против нас все сговорились, — обречённо выдыхаю.
— Не преувеличивай. Население Земли составляет более восьми миллиардов, поэтому определённо есть те, кому на нас как минимум плевать. Жек, перестать читать комментарии и выключи интернет.
— Ты так делал, когда по сети гуляла переписка жены?
— Я ничего специально не искал. Всё, что надо — мне присылали знакомые и коллеги, но это было не самое страшное из всего обсуждаемого.
— Кажется, я понимаю, о чём ты. Самое — это когда в девятнадцатом году в твоих образцах обнаружили производные кокаина?
Андрей кивает и искреннее пытается меня подбодрить. Думаю, ему тоже непросто. Телефон Бакурина с самого утра разрывался от входящих звонков.
— Вскоре всю информацию вычистят, включая твои фото за рулём автомобиля. Просто подумай — можешь ли ты прямо сейчас на что-либо повлиять?
Отрицательно мотнув головой, накалываю на вилку кусочек панкейка. Желудок сводит от голода, но, как только я пытаюсь вкинуть в него еду, тошнота тут же подкатывает к горлу.
Сегодня всполошились все: подруги, отец, Ирина, мама и незнакомые мне личности. В сообщениях приходили угрозы и проклятия. Это невыносимо.
Последовав совету Андрея, я закрываю все вкладки с комментариями и выключаю передачу данных.
— Вчера ты сказала, что всегда будешь на моей стороне, — продолжает Бакурин. — Знай, я на твоей тоже. Вдвоём отбиваться значительно проще.
После завтрака мы забираем вещи из номера, отдаём ключ на ресепшн и отправляемся на парковку.
Андрей несёт мою сумку, грузит её в багажник. Я несколько медлю, осматривая напоследок гостиницу, в которой провела волшебную неделю, а затем сажусь на переднее пассажирское сиденье и пристёгиваю ремень безопасности. Сказка закончилась.
Дорога домой проходит гораздо быстрее, чем в Одессу. Мы мчим по пустой загородной трассе, слушаем музыку и общаемся на отвлечённые темы.
 
Километры пролетают стремительно, а мне же всё больше хочется свернуть обратно. В родном городе будет непросто. Сокурсницы, должно быть, меня презирают. Особенно Инна, которая должна вернуться накануне учебного года.
Спустя двести километров мы делаем вынужденную остановку в глубине леса, чтобы заняться любовью.
Андрей будто считывает моё настроение. Начинает с шуток, флирта и поглаживаний. Пытается расслабить и рассказывает о том, что уровень гормона стресса — кортизола, снижается в ответ на сексуальное возбуждение.
Я с удовольствием подыгрываю. Выбравшись из машины и ступая по еловым шишкам, устраиваюсь животом на капоте автомобиля. Развожу ноги шире, ахаю. Ощутив глубокое проникновение, встаю на носочки и кусаю губы. Затем вспоминаю, что мы находимся в самой чаще, и нас никто не услышит, поэтому перестаю себя сдерживать.
С трудом оторвавшись друг от друга, мы выбираемся из леса спустя пятнадцать минут. Искусанные комарами, но довольные и счастливые.
— У тебя есть какой-нибудь крем? — жалобно спрашиваю Бакурина, сняв босоножки и расчёсывая ноги до крови.
— Кажется, нет, — качает головой. — Давай заедем на заправку? Здесь недалеко — километров пять.
Андрей выходит из автомобиля, а я остаюсь ждать его в салоне под кондиционером. До сих пор не могу поверить, что мы вместе. Когда смакую эту фразу на языке — сердце трепещет, а пульс зашкаливает. Впереди много трудностей, но мы обязательно их преодолеем.
Мои размышления прерывает звонок мобильного телефона. Я резко дёргаюсь, смотрю на экран. Когда вижу имя Ирины, плотно поджимаю губы.
С отцом мы уже общались два или три раза. И каждый — неудачно. Он то злился и орал матом, то был подозрительно-ласковым. Душа разрывалась на части. Я не хотела его расстраивать.
— Да, — тут же снимаю трубку, волнуясь, что с близким мне человеком могло что-то случиться от нервов.
— Это я, — звучит в динамике папин голос. — Свой мобильный я вынужденно выключил.
— Мне жаль.
— Женя, Женя. Что же ты наделала? С кем связалась? Зачем?
— Прошу, не переживай больше. Андрей вскоре почистит информацию. Всё наладится: и у меня, и у тебя.
На другом конце провода раздаётся тяжёлый вздох. В статье ожидаемо прошлись по папе и его клиентам из прокуратуры и судейства. Не забыли написать, что на заре своей карьеры он брал деньги в долг у криминальных авторитетов. Я этому не верю, конечно же. Вся статья – это сплошные грязь, ложь и провокация.
— Твой Андрей сам же и наделал шума, чтобы поклонники вспомнили о его персоне. Почистит он? Ну-ну!
— Па, он ни в чём не виноват. Это Кирилл… Мы не знали!
— Боже мой, чем ты думала? Бакурин действительно тебе мстит — наивной дурёхе. Пользует, подставляет.
— Хватит, прошу.
— Приезжай домой — будем что-то думать. Мне уже звонил следователь, который занимался твоим делом. Прилетело по шапке и ему, и начальству. Что же ты наделала, а? Мало тебе было мальчиков?
Устав успокаивать папу, я затихаю. Ему нужно высказаться и выплеснуть своё раздражение. Потом обязательно полегчает.
Вскоре Бакурин выходит на улицу, сжимая в руке тюбик мази. Он направляется к автомобилю быстрым шагом. Наверное, именно так и выглядит забота.
Как папа не понимает, что у нас всё серьёзно? Что я нужна Андрею, а он — мне? Знаю, для отца – это драма. Не о таком спутнике жизни для меня он мечтал, но в своём выборе я уверена на все сто процентов, и никогда о нём не пожалею.
— Мы поговорим, пап. Обязательно, но позже.
— В котором часу ты возвращаешься?
Взглянув на электронный циферблат, примерно прикидываю. В городе мы будем к вечеру.
— Я тебя наберу. Договорились?
— Как же ты меня подставила, Евгения... — продолжает причитать. — Того, кто вступался за тебя всю жизнь. Кто был рядом. Обеспечивал, кормил и поил.