Первый (СИ)

— Привет. Свободного стола не нашлось? — интересуется у меня.
Я тянусь к Андрею и мягко целую его в щёку. Даю понять, что не планировала новых знакомств. Мне это попросту не нужно.
— Я сидела одна, ждала тебя.
— Ясно, — кивает гонщик и переводит взгляд на сидящего напротив мужчину: — Если нужно, могу попросить официанта подыскать для вас отдельный стол.
Не в силах скрыть эмоции, улыбаюсь во весь рот. Мне правда весело.
— Нет, спасибо. Я справлюсь, — вскидывает руки новый знакомый.
— Прекрасно. Честно говоря, не люблю, когда посторонние заглядывают мне в рот.
Проходит не больше десяти секунд, прежде чем мы остаёмся вдвоём. Андрей делает глоток эспрессо, продолжая гладить мою ногу.
Наши взгляды встречаются, сердце сжимается. Если бы можно было утонуть в его глубоких зелёных глазах — я бы уже давно это сделала. Без сомнений.
— Что? — вопросительно выгибает бровь Бакурин.
— Спасибо, что помог избавиться от надоедливого поклонника.
— Обращайся. Не обижал тебя?
Я отрицательно мотаю головой.
— Нет, что ты! На самом деле ко мне редко подходят с подкатами. В такие моменты я по-настоящему теряюсь и не знаю, что нужно ответить.
— Удивительно.
— Что именно?
Андрей вздёргивает плечами.
— Что редко знакомятся. Вчера в клубе только ленивый не поимел тебя глазами.
— Но поимел ты. И не только глазами, — тут же добавляю.
— Да, сегодня продолжим, — произносит гонщик и ненадолго задумывается: — Ты славная девочка. В девятнадцать лет влюблённость может как резко появиться, так неожиданно и пропасть. Если захочешь новых знакомств — вполне можешь обменяться с понравившимся парнем номерами телефонов. Но пока ты со мной, договорились?
Я хочу возразить в ответ, но Бакурину звонят. Он отвечает, погружается в диалог и больше не обращает на меня внимания.
В его представлении я глупая и несерьёзная, со мной нельзя строить длительные отношения. Да и не хочется, наверное, после неудачного опыта и недавних разочарований.
— Тебе что-то принести? — тихо спрашиваю Андрея.
— Да, на свой вкус. И, будь так добра — воды.
Пока гонщик продолжает разговор, я направляюсь к столам с едой. Накладываю мясо, яйца, овощи и картофель. Мне в радость ухаживать и проявлять заботу, ничего не требуя взамен.
Бакурин искреннее благодарит, принимается за завтрак. Я спрашиваю, какие места мы сегодня посетим.
— Позже можем пообедать в необычном вагоне-ресторане. Я читала отзывы — говорят, что там клёво.
— Без проблем.
— Чур, я оплачу счёт. У меня, как никак, теперь есть деньги.
Пытаясь поймать во взгляде Андрея хотя бы намёк на причастность к истории с запонками, сдаюсь. В глазах штиль, на лице не дёргается ни единый мускул.
Гонщик достаёт из кармана таблетки в блистерной упаковке, выдавливает одну на ладонь и запивает водой.
Утром я успела погуглить название. Это сильнейшее обезболивающее с массой побочных эффектов. Впервые Андрей выпил таблетку глубокой ночью, когда я почти выключилась от бессилия.
Да, он взрослый человек, который несёт ответственность за собственные поступки, и точно знает, что делает. Но всё равно за него болит душа и каждый раз отчаянно сжимается сердце.
  
Глава 36
 
Второй день в Одессе проходит не менее насыщенно, чем первый.
Не успеваю я и глазом моргнуть, как заканчивается завтрак, и стрелки часов переваливают за полдень.
По возвращении домой меня ждёт рутина – скучная, однообразная. Практика у Литвина, склоки с отцом и Ириной. Поэтому я мечтаю ухватиться за время, чтобы чуточку задержать его в моменте, но оно лишь непослушно устремляется вперёд, оставляя после себя сладкое послевкусие.
Автомобиль Андрея быстро рассекает по городу в направлении промтоварного рынка. Поток плотный, солнце нещадно лупит в крышу. Я всё думала: откуда у Бакурина столь нетерпеливая и порой агрессивная манера вождения? Оглянулась вокруг и вдруг поняла, что здесь многие так водят.
По пути на запланированную встречу мы делаем остановку в самом центре. Всё потому, что я замечаю издалека киоск, где готовят мороженое с различными добавками и вкусами на металлической поверхности, напоминающей сковороду. Разница в том, что поверхность не горячая, а очень холодная – где-то минус двадцать градусов.
 
Андрей заверяет, что мы не торопимся, и можем позволить себе прогуляться. Что же. Я только за. Он находит парковку, подаёт руку и помогает мне выбраться из машины. Позже покупает фисташковое мороженое со вкраплениями мелких орешков и ведёт меня в парк, показывая, где родился и жил вплоть до переезда.
Я с интересом слушаю, задаю вопросы. Чувствую покой, умиротворение и счастье. С гонщиком отлично всё – общаться, молчать, отдыхать, целоваться и трахаться. Надеюсь, он ощущает хотя бы сотую часть того же по отношению ко мне.
— Как думаешь, твоя мать до сих пор живёт в этом доме? – указываю на противоположную сторону улицы.
— Не исключено.
Бакурин кивает на стоящую в тени деревьев скамейку и предлагает ненадолго присесть. Он не ест мороженое — говорит, что не хочет, но с улыбкой смотрит, как ем я.
— И у тебя ни разу не возникало желания помириться? Дать второй шанс? Приехать в гости с тортом и цветами? – удивлённо задаю вопросы, на что получаю один ответ. – Я бы так не смогла, хотя и пыталась. Когда мама улетела в другую страну, то я клялась себе, что не стану отвечать на её звонки. Знаешь на сколько меня хватило?
Андрей отрицательно мотает головой.
— На неделю. Потом взвыла. Как бы там ни было, и что бы ни происходило между родителями, она – моя мама. Пусть неидеальная, но та, что всегда дарила заботу, тепло и любовь. Каждому ребёнку, да и взрослому человеку, это нужно. Тебе нет?
— Почему это? Да. Просто всё это я получал от других людей.
— А теперь?..
Я задерживаю дыхание, Бакурин расслабленно откидывается на спинку скамейки.
— Если на перспективу, то, чтобы получать – нужно уметь и отдавать, Женя, а у меня пока что исчерпался ресурс.
— Ничего у тебя не исчерпалось, — недовольно ворчу.
Андрей насмешливо смотрит, затем подаётся ближе и слизывает каплю мороженого с моих губ.
— А говорил, что не хочешь, — обескураженно произношу.
— Хочу. Ты вкусная. Едем дальше?
После прогулки мы, наконец, добираемся до места назначения. Осматриваем территорию, где будет построен картодром площадью более двадцати тысяч квадратных метров. Сооружение планируется построить закрытым, чтобы посетители могли заниматься здесь в любое время года. Впереди много работы, но основа заложена.
На территории есть недостроенное помещение для снаряжения, раздевалок, душевых и административных кабинетов, а также трасса длиной до километра с очень крутыми поворотами. Наверное, если бы картодром был целиком достроен – я бы даже рискнула прокатиться.
— Как тебе? – интересуется Андрей, словно моё мнение имеет хоть какое-то влияние на его решение.
— А что?
— Берём?
Игорь Вячеславович усмехается и не воспринимает вопросы Бакурина всерьёз. Я беру гонщика за руку, переплетаю наши пальцы. В груди тепло-тепло становится. Если это не огромная симпатия – его ко мне, то я даже не знаю что.
— Ну, хотелось бы, конечно, увидеть бизнес-план и тизер презентации проекта, а ещё почитать о целях, условиях и проблемах, которые выявлены в отрасли, и какие из них решает проект…
Я перечисляю и продолжаю подыгрывать. Улыбка Андрея становится шире. Он смотрит и открыто забавляется.
— Да, не помешало бы, — с серьёзным видом кивает.
— В целом мне всё нравится. Так что – берём.
Будущий партнёр Бакурина вытирает лоб платком и набирает номер телефона знакомого юриста. Он не планировал изгаляться в стремлении заполучить деньги. Это же Андрей – сын покойного товарища. Почти что свой человек. Потерявший цель в жизни, где-то отчаявшийся и сломавшийся.
Юрист предлагает назначить встречу на завтра, скидывает контакты и адрес. Мужчины прощаются, устно договариваются и жмут друг другу руки.