Наваждение

Мериэнн еле сдерживала возмущение.
– Бакстер, вовсе не обязательно грубить.
– Грубость – неотъемлемая часть его неповторимого стиля, – пробормотал Гамильтон.
Мериэнн пропустила слова сына мимо ушей.
– Я пришла поблагодарить тебя за все, что ты сделал для Гамильтона.
Гамильтон возвел глаза к потолку.
– Не стоит благодарности, – ворчливо отозвался Бакстер. – Гамильтон спас и себя, и других без моей помощи. Он сохраняет хладнокровие в самых опасных ситуациях, и если бы мне опять пришлось оказаться в подобных обстоятельствах, я бы хотел, чтобы он снова был рядом со мной.
Гамильтон покраснел, как мак. Глаза его засияли признательностью.
– Когда тебе угодно, я к твоим услугам, Бакстер.
– Итак, раз вы все сказали, – Бакстер поднял щетку, словно волшебную палочку, мановением которой надеялся освободить лабораторию от непрошеных гостей, – не соблаговолите ли удалиться. У меня дела.
Но прежде чем кто-либо успел ответить, Бакстер уловил краем глаза вспышку ярко-желтого муслина. Он обернулся и увидел в дверях Шарлотту. Рядом с ней стояла Ариэл.
– Мисс Ариэл! – воскликнул Гамильтон. – И мисс Шарлотта. – Он отвесил обеим учтивый поклон. – Позвольте заметить, вы обе сегодня выглядите очаровательно.
Бакстер хмуро наблюдал, как Гамильтон поочередно склоняется над ручками дам. Да, ему есть чему поучиться у младшего брата. Он должен был сделать то же самое. А вместо этого прирос к полу, не в силах сдвинуться с места.
Сердце его сладко заныло в груди при виде Шарлотты. Выглядит прелестно – даже дух захватывает. Казалось, с ее приходом лаборатория словно солнцем озарилась. Да что там лаборатория – вся его жизнь расцвела яркими красками благодаря ей. Будущее без нее представлялось ему мрачным и унылым.
Шарлотта – его философский камень. И да поможет ему Господь, если он ее потеряет.
– Шарлотта, – тихо промолвил он. Гамильтон выразительно покосился на него. Бакстер смущенно откашлялся. – Мисс Ариэл. Добрый день, леди.
– Добрый день. – Шарлотта улыбнулась всем присутствующим, но сперва обратила взгляд на Бакстера. – Я вижу, у вас гости.
– Они уже собрались уходить, – бесцеремонно заверил ее Бакстер. – Не знал, что ты здесь, Шарлотта. Где, черт побери, Ламберт? Пусть принесет чай или еще чего-нибудь.
– По-моему, он сидит у парадной двери и не собирается больше вставать, – сказала Шарлотта.
Ариэл рассмеялась:
– Он говорит, что со всеми этими посетителями ничего не успевает делать.
Гамильтон усмехнулся:
– Мы все пришли благодарить Бакстера, а он указал нам на дверь.
– У меня дела! – прорычал Бакстер.
Его никто не слушал.
– Какое совпадение! – воскликнула Ариэл и озабоченно продолжила: – Кто бы мог подумать, что все так окончится?
– Да. – Гамильтон хмыкнул. – Маг и не подозревал, что в результате всех его махинаций на сцену выйдет Бакстер – его заклятый враг.
– А я другого мнения. – Шарлотта водрузила ридикюль на стол. – Мне кажется, он предвидел участие Бакстера в этом деле и усмотрел в нем перст судьбы.
Гамильтон вскинул брови.
– Возможно, и так.
Ариэл это предположение показалось любопытным.
– Я вспомнила, что сказала мне Шарлотта в тот день, когда спасла Джулиану Пост. Она обмолвилась, что видела карту с изображением смерти на полу ее гостиной. Мисс Пост утверждает, что она всегда предсказывала колдуну только удачу. Но в тот день она случайно предопределила его истинную судьбу.
Розалинда поежилась.
– От всего этого просто дрожь берет.
Бакстер нахмурился:
– Что за чушь! Мисс Пост говорила, что не вытаскивала эту карту. Должно быть, та случайно упала на пол, когда Морган потащил ее к дивану.
Гамильтон прищурился:
– А может, и не случайно.
– Да, такой знак – не простое совпадение, – согласилась Розалинда не без злорадства.
– Все это говорит о вмешательстве некоей потусторонней силы, – заявила Ариэл.
– Да, все это более чем странно, – промолвила Мериэнн.
– Довольно, хватит! – рявкнул Бакстер. – Все, что случилось, – результат естественного хода событий, не более.
  
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Ариэл.
– Бакстер прав в одном, – ответила за него Шарлотта. – Во всем, что произошло, была логическая неизбежность. Морган Джадд прекрасно понимал, что, допуская Гамильтона в свой клуб, он привел в движение определенные механизмы.
Мериэнн нахмурилась:
– Почему вы так говорите?
Шарлотта взглянула на нее.
– Джадд знал, что, заманив в «Зеленый стол» Гамильтона, он рано или поздно привлечет этим внимание Бакстера. Ему нравилось рисковать. Думаю, он нарочно хотел дать знать Бакстеру, что выжил после пожара в Италии. Хотел восторжествовать над ним, доказать, что он самый хитрый и умный из двух естествоиспытателей. И конечно же, желал отомстить.
– Понятно. – Гамильтон склонил голову набок, раздумывая над этим. – Понимаю, почему Джадду не терпелось доказать свое превосходство. Но с чего он решил, что Бакстера заботит моя судьба?
Шарлотта криво усмехнулась:
– О, я уверена, ему и в голову не приходило, что Бакстер попытается вытащить вас из «Зеленого стола», а тем более станет спасать вашего друга Норриса. Джадд думал, что Бакстер иссушил свою душу затаенными обидами и злобой, как и он сам. Но был твердо уверен, что этим привлечет внимание Бакстера, а ему только это и надо было.
– И даже несмотря на то что Бакстер представлял угрозу его планам? – спросила Розалинда.
– Он собирался убить Бакстера после того, как продемонстрирует свои недюжинные способности. – Шарлотта слегка пожала плечами. – Джадд сам оказался себе злейшим врагом. Тщеславие, злоба и жестокость превратили его характер в адскую смесь, которая разъедала его изнутри, подобно едкой кислоте.
Розалинда задумалась.
– Так или иначе Бакстер ввязался бы в это дело, даже если бы я и не просила его расследовать убийство Друсиллы?
– Совершенно верно, – ответила Шарлотта. – И я бы все равно оказалась втянутой в эту игру, поскольку миссис Гескетт являлась моей клиенткой. Мне необходимо было узнать, замешаны ли в ее смерти бывшие поклонники, о которых я наводила справки. – Она улыбнулась Бакстеру. – Единственное, чего нельзя было заранее предусмотреть, – что мне понадобится новый поверенный в делах.
– И Бакстер нанялся к вам на службу, – подытожила Розалинда.
Бакстер отбросил щетку в сторону.
– Даже если бы не понадобился поверенный, я бы все равно столкнулся с Шарлоттой – след вел прямо к ней.
Гамильтон изогнул бровь и промолвил замогильным голосом:
– Судьба или естественный ход событий – кто знает?
– Я знаю, – решительно заявил Бакстер. – И скажу вам, что во всей этой истории нет ничего, что не объяснялось бы логикой. На этом разговор окончен. Я желаю, чтобы вы немедленно покинули мою лабораторию. Убирайтесь.
– Слышали его?! – радостно воскликнул Гамильтон. – Наше присутствие здесь нежелательно. Что ж, придется идти.
Бакстер с мрачным удовлетворением наблюдал, как толпа направляется к двери. И вдруг заметил, что Шарлотта тоже собралась уходить.
– Черт побери, Шарлотта, я не имел в виду тебя. Мне надо сказать тебе пару слов.
Она остановилась и выжидательно посмотрела на него.
Гамильтон покачал головой с печальной укоризной, выпроваживая всех в дверь.
– Бакстер, нам обязательно надо будет побеседовать с тобой о хороших манерах.
Бакстер почувствовал, как его лицо заливает краска смущения.
– Будь любезен, попроси Ламберта принести чай в лабораторию, – сердито проворчал он.
– Да, и еще не забыть бы поговорить с тобой насчет твоей прислуги, – бросил через плечо Гамильтон.
Бакстер подождал, пока за ними захлопнется входная дверь, и поднял глаза на Шарлотту. Девушка насмешливо улыбалась.
– О чем ты хотел говорить со мной, Бакстер?
Он откашлялся. Потом снял очки и принялся протирать стекла платком. Так будет проще, подумалось ему. Теперь, когда ее лицо расплывалось, как в дымке, и он не мог различить, что таит в себе взгляд прекрасных глаз, ему удастся выстроить свои доводы, как подобает.