"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2 (СИ)
— Федор Савельевич, Федор Савельевич… знаете же, что я даже не комсомолка и патриотизма во мне ни на грош. Табуреточной фабрике ведь не только здания нужны, но и станки всякие, опять же материалы и прочее. А новым артельщикам и жилье потребуется, которое тоже выстроить бесплатно не выйдет.
— У тебя весь патриотизм на ехидство переработался. Но на твоем ехидстве у нас даже немцы патриотами СССР стали. Мне Георгий Николаевич сводку спустил: по стране у нас немцев чуть больше четырех сотен советское гражданство запросили, и из них больше четверти в Коврове и с полсотни во Владимире, причем все из твоих пациентов. Слушай, может ты все же в партию вступишь? Я рекомендацию…
— Я артели заказ большой принесла, от университета. Но, чтобы его выполнить, мужикам потребуется еще довольно много леса… березы.
— Ты что, первый раз ко мне пришла? Я же все твои хотелки не запомню!
— Не первый, просто я не хочу, чтобы вы при прочтении вот этой записки меня за глаза ругать стали. В глаза — оно как-то душевнее получается.
— Ох, и не завидую я твоему будущему мужу! Ладно, ты партию не подводишь — и партия тебя не подведет. У тебя всё на сегодня? Тогда пошли к нотариусу, я тебя потом за глаза пообзываю…
Клим Миронович на простой Танин вопрос ответил несколько замысловато:
— Тут ведь, понимаешь, нужно считать почем лес нам обошелся, а он когда за деньги, а когда и забесплатно. Опять же, лак-то из лаборатории мы получали, и цену я вообще не спрашивал. А парни наши работали-то с душой, не за деньги…
— Клим Миронович, я не из любопытства спрашиваю. Есть заказ, большой, от университета. То есть будет, как только университет узнает, сколько заказ стоит: там-то люди важные, им сначала смету подавай, потом сто бумаг подпиши…
— Татьяна Васильевна, а сразу сказать? Я думал, ты еще кому из подруг, а вот ежели государственный заказ… сейчас, погодь две минутки. Вот, — продолжил он, раскрыв какую-то тетрадку, — тут у меня все записано. Только учти: это не по тем, что мы для тебя делали, а вообще… значит, лес, скобянка, а петли мы наверное на заводе закажем, нам много самим не сделать… так… и лак из лаборатории, но это нужно будет отдельно у них спросить. В прошлый раз они говорили, что вроде восемнадцать рублей за банку… это мы для табуреток брали, а на шкаф с кроватью полбанки… четыреста восемьдесят шесть рублей. Я парням зарплату по средней посчитал, нормально?
— Вполне.
— И сколько таких кроватей нужно?
— Для начала, думаю, восемьсот штук хватит, а там посмотрим: в Москве университет не один общежития держит.
— Сколько⁈ Да мы столько за год не сделаем! То есть за год-то и сделаем… наверное.
— Ясненько… поэтому на счет артели товарищ Егоров в понедельник положит двести тысяч. Из которых будет платиться зарплата тем рабочим, которые на пустыре за госпиталем два новых цеха мебельного завода к ноябрю построят. А с тебя — список нужного оборудования, которое на фабрике понадобится. В следующую субботу прилечу, и список должен быть готов: я в Германию слетаю и там все куплю. В смысле, заказы на оборудование по тамошним заводам распихаю, а что готового есть, то сразу к вам отправлю.
— Это как?
— Это так. На стройку товарищ Егоров кирпич, цемент и стекло обеспечит, столярку сами сделаете. Рамы там оконные, двери… ладно, я пошла уже, а ты еще подумай, где еще народу в артель найти.
— А…
— А жилье для новичков немцы строить будут, им платить тоже из этих денег. Не хватит — я добавлю.
— Так это все ты…
— Мне мою премию до старости не проесть, не пропить. А людям мебель нужна. Ладно, пойду уже…
Вечером в воскресенье Таня зашла к коменданту аэродрома. Александр Евгеньевич как-то умудрился приписать Ковровский аэродром к дальней авиации, а комендантом там стал Максим Федорович Плетнев, бывший комендант аэродрома в Сальске: его по Таниной просьбе сюда Голованов перевел, под обещание «подлечить подполковника до летных кондиций».
— Максим Федорович, это что у нас за чудо на взлетке готовится к отправке?
— Это, Татьяна Васильевна, нам машины меняют. Старые Юнкерсы на новые. Очень удобно: летчикам переучиваться практически не требуется, а машины и груза втрое поднимают, и летят быстрее… и дальше.
— Что быстрее — это радует. Я к вам вот по какому вопросу: мне в следующее воскресенье нужно будет в Берлине побывать, вы договоритесь о рейсе с товарищем Головановым…
— Это как?
— У вас же связь со штабом Дальней авиации есть? Позвоните, позовите маршала к телефону, скажите, что Тане Серовой срочно нужно в Берлин, пусть коридоры выделят.
— Товарищ подполковник, я ваше чувство юмора уважаю, но…
— Кстати, как нога?
— Должен сказать, что врачи здесь, в Коврове, просто чудеса творят. Мне уже летную годность вернули, я как раз на двести пятьдесят второй машине и норматив сдать успел. Пока только на второго пилота…
— Вот вы со мной в Берлин вторым пилотом и полетите. А кто на первого уже из девочек сертифицирован?
— Да все уже… — с некоторой досадой в голос ответил подполковник. — Один я здесь в курсантах хожу…
— Марина! — Таня помахала рукой идущей к самолету летчице. — Я уже здесь!
— А почему не в самолете?
— А потому что не поняла, что за самолет такой тут стоит. Мне же никто не сказал, что машины поменяли.
— Не поменяли, пять старых у нас остаются, пока остаются. А эти — их сначала пять штук придет… две уже пришли. А остальные только в начале года на такие же поменяют. Или не поменяют, разговоры разные идут: куда-то ведь грузы небольшие, а эти бензин жрут хоть полные, хоть пустые. Не надоело тебе так каждую неделю мотаться?
— Дела… кстати, а ты что, вторую полоску на погон получила? Поздравляю!
— Спасибо. Только что толку-то с полоски? Как летала в Москву и обратно, так и летаю. Надоело уже, думаю, может уйти мне уже с этой работы…
— Значит так, ты завтра всех девушек собери, узнай, у кого какие размеры.
— Размеры чего?
— Обуви, одежды. И кому чего хочется: мы с тобой в следующую субботу, сразу как я из Москвы прилечу, летим в Берлин. Ты первым пилотом, вторым Максим Федорович. Еще двоих сама подберешь. У меня там кое-какие дела, а вы сможете по магазинам пройтись… я постараюсь о машине договориться, а нет — такси возьмете. И всем всё купишь.
— Так это… а денег-то немецких у нас ни у кого нет.
— Там сейчас за наши даже скидки в магазинах делают, то есть уступают немного в цене. А деньги на закупки у меня получишь. Ну что, повеселела?
— С тобой, Фея, точно не соскучишься…
Глава 27
Подполковник Плетнев, немного поразмыслив, позвонить Главному маршалу авиации все же решился. Ведь товарищ Голованов сам его сюда назначил, сказав при этом «будешь пока авиаотрядом Серовой командовать», намекнув тем самым, что хотя он, подполковник Плетнев, и командир, но распоряжается в нем все же эта Серова… Впрочем, субординация самому маршалу ему звонить не позволяла, поэтому он на следующее же утро позвонил всего лишь в штаб дальней авиации, представился, и передал, что у него есть сообщение от Серовой для товарища Голованова — а маршал уже сам ему позвонил:
— Здесь Голованов. Доброе утро, что Серова велела мне передать?
— Товарищ Голованов, вы уж извините…
— Не извиняйтесь, Танюша много чего ляпнуть может. Так что?
— Она просила обеспечить ей рейс из Коврова на Берлин в ночь на следующее воскресенье, и обратный в ночь на понедельник, с посадкой в Москве, чтобы ее там высадить…
— Так, товарищ… Плетнев? У вас там должна стоять «арочка» Серовой, седлайте её и срочно летите ко мне в Монино. Срочно, я вас жду через час-полтора.
Вот придумали же товарищи из НКГБ правила, запрещающие по телефонам звания называть… и список тем, которые по телефону обсуждать запрещается. Секретчики… хитроумные, ведь эти телефоны врагам прослушать невозможно. Или уже нет? Но, с другой стороны, так и разговоры короче получаются, а звания… каждый и так свое звание знает.