Мутные воды Китежа (СИ)

Снова скрипнули двери. Очень тихо и противно, будто кто-то царапал острыми когтями по тонкому стеклу. К горлу подступила тошнота, но Антон продолжал идти. Холодный заснеженный двор, с его чугунными воротами и зловещим карканьем птиц где-то высоко в небе, остался позади. Под ноги лег темный каменный пол. Сколько не иди по нему, впереди останется непроглядная мгла и неизвестность. Вот-вот выскочит жуткая нечисть из мрака и схватит за горло, и вцепится в лицо когтистыми пальцами.
Антон не мог позволить себе остановиться и в панике броситься прочь. Тем более, пути к отступлению отрезаны. За спиной загремел очередной замок. Они с Евой очутились в опасной ловушке.
— Кощей! — крикнул юноша, не щадя легких. — Поганый подлец! Выходи по-хорошему!
От стылых каменных стен отлетело гулкое эхо, но не раздалось ни слова в ответ, ни смеха, ни даже шагов. Антону стало не по себе.
— Я пришел к тебе по делу! — закричал он, снова во весь голос, вкладывая в слова все свое отчаяние. — Вопрос жизни и смерти!
Что-то неуловимо изменилось.
Мерзлая мгла рассосалась, впереди появились очертания черного трона, а воздух сильнее запах тленом. Очень скоро перед взором растерянного Антона предстал желтоволосый стареющий мужчина с белым, как полотно, лицом и неприятной ухмылкой. В правой руке он сжимал магический посох, инкрустированный драгоценными камнями, светящимися в темноте, и Антон с ужасом осознал, что забыл взять свое оружие. Один, без чародейской защиты, уязвимый перед темными силами, да еще и с полумертвой некроманткой на руках, он станет легкой добычей для Кощея.
Но пока тот не стремился нападать.
Несколько минут, показавшихся юноше невыносимо долгой вечностью, хозяин чертога смотрел ему в лицо, затем легко встал и приблизился к Антону.
— Здравствуй, молодой чародей.
— Я… я вас приветствую…
— Ты, небось, ожидал, я тебя тут встречу темными искрами или стражей? Нет, я так встречаю только врагов. А ты пришел о помощи просить.
— Да… — Антон совсем растерялся.
— Так я и думал, — криво усмехнулся старик. — Веста!
Сердце юноши заколотилось пуще прежнего — из темного угла за троном медленно выплыла тонкая стройная фигура молодой ведьмы. Она была одета в темно-синее платье, по плечам рассыпались волны огненно-рыжих волос, а сощуренные глаза горели золотым огнем. Вспыхнул зеленоватый чародейский свет, наколдованный Вестой, и Антон заметил на ее тонких запястьях крепкие стальные браслеты.
Кощей сковал ее невидимыми цепями? Привязал к себе клятвой?
— Любишь ее, — заметил старец, не задавая вопроса, а делая вывод. — В моих покоях за версту чувствуется необузданная человеческая любовь.
Веста и Антон переглянулись и промолчали. Война с антимагами и несчастье с Альвианом разбило их взаимные светлые чувства вдребезги. Они остались лежать мелкими осколками на том хрустальном гробу, в котором похоронили старшего Рейта.
— И она тебя любит. Ошиблась слегка в своем выборе, — безжалостно продолжал Кощей, рубя короткими острыми фразами всю уверенность Антона. — Ну да ладно. Я вам не сводник. Выкладывай, что у тебя.
Антон был так обескуражен этой речью, что ответил не сразу:
— Эта девушка ввязалась в нечистый ритуал. Она хотела уйти в Навь на несколько дней, но…
— Погодь, — грозно оборвал юношу Кощей. — Кто ей помогал? Откуда знаешь, чего она хотела? Не ты ли ей подсобил, а?!
— Не я, — рваный выдох. — Старшекурсник-некромант. Он и рассказал…
В памяти немедленно всплыло воспоминание о разбитом лице проклятого Авдея. Антон был мирным магом, но при виде безжизненного тела Евы, которую медленно убивал проклятый Темный чародей, не смог удержать свою злость.
— Ох уж мне эти старшекурсники, — ворчал Кощей, когда Антон положил Еву на широкую скамью вдоль стены. — Некромантия — тонкая и опасная наука. Годам к тридцати можно познать только азы! Самые азы! А они чего творят…
Ева продолжала лежать без сознания и движения, свесив тонкие белые руки со скамьи. Веста оставалась на своем месте и быстро переводила встревоженный взгляд с нее на Антона. Кажется, она хотела помочь, но боялась ослушаться Кощея.
 
— Ты, рыжий! Подь сюды!
Громкий и хриплый возглас старика заставил Антона вздрогнуть, но он сумел подойти к нему на абсолютно негнущихся ногах. Страх сковал все его существо, впервые за последние часы. Что надумал старый хитрый маг? Для чего ему нужно…
Прежде, чем он успел осмыслить происходящее, Кощей ухватил парня за шиворот и толкнул к скамье. Упав прямо у безжизненно свисающих ног несчастной Евы, Антон пребольно ушиб колено.
— Я сам Бессмертный, и знаю, как развеять такую ворожбу. Но без твоего участия ничего не выйдет. Отправляйся-ка в Навь, любезный…
— Меня зовут Антон.
Кощей глухо рассмеялся и скрестил костлявые руки на груди.
— Богине Маре нет дела до имен. Уж поверьте мне, она — моя женушка как-никак.
— Молода ваша супруга, — брякнул Антон.
— Да и я не стар, — ответил Кощей со злой досадой. — Борода проклятая седеет из-за темных чар. Но ладно, хватит баять. Отправишься к Маре и спасешь эту девчонку. А нет — станет она служанкой Мары. Вот и весь сказ.
И, прежде чем Антон успел что-то сказать в ответ, как Кощей звучно хлопнул в ладоши, и мрачное пространство, окружающее юношу, развеялось, уступив место страшной ледяной мгле.
* * *
Души умерших ходят в Навь по Калинову мосту, но это касается тех, кто уже не вернется в Явь. Остальных же ждала прямая пересылка в невеселое царство тлена. Серость, пыль, пронизывающий до костей холод и снующие туда-сюда темные сущности — вот, что увидел Антон, едва оказался в Нави.
Он стоял возле Калинова моста и молча смотрел на безликую толпу разноцветных душ, медленно плывущую в свое мертвое пристанище. Никто не замечал его. Умершие — женщины, мужчины, старики, дети — смотрели сквозь юношу, словно его здесь не существовало вовсе. А рядом…
— Ева? — само собой сорвалось с уст.
Светловолосая худая девушка с белой кожей и ярко-синими глазами прислонилась спиной к мосту и с преувеличенным интересом разглядывала серое беспросветное небо.
— Ева!
Ничего не сказав в ответ, Ева Одинцова отошла от моста и медленно побрела вперед.
Антон немедленно рванул следом за ней и схватил ее за руку. Она же резко остановилась и круто развернулась, готовая ударить его Темной магией, но после нескольких тщетных попыток бессильно опустила ладони. Затем вгляделась в его лицо с удивлением и надеждой.
А потом кинулась к Антону и крепко его обняла, уткнувшись лицом в плечо.
— Тише, тише… — растерянно бормотал тот, не зная, что делать. — У тебя в посмертии больше чувств, чем при жизни.
Ева отстранилась от него и внимательно заглянула в глаза.
— Ты живой, — сказала она уверенно.
— А ты?
Ева виновато отвела взгляд.
— Я хотела вернуть Романа Рейта из этой пыли. Но…
— Доверилась не тому магу, — услужливо подсказал Антон.
Девушка поджала губы и ничего не сказала в ответ.
Некоторое время они дружно молчали. Только сейчас Антон вспомнил, что не знает, как им возвращаться обратно. А здесь легко провести целую вечность и не заметить, после чего превратиться в эти гадкие сгустки черной энергии, летающие туда-сюда. Перспектива не из приятных.
Ева нашла выход из ситуации и потянула Антона за собой.
— Пойдем!
— Куда это?
— Увидишь.
И он согласился, решив отбросить все сомнения. Если Ева такая же живая, как он, терять им нечего. Разве что столкнуться с богиней смерти, которая возьмет обоих за шиворот и выкинет из своего мира, как глупых заигравшихся котят.
Но, вместо Мары они через пару десятков шагов увидели ледяную статую высокую. Душу, заключенную в ней, Антон узнал сразу, потому что был предан ее владельцу при жизни. А возле статуи слонялся Роман Рейт. В отличии от них он был серым силуэтом, наподобие тех, что переходили через мост, но его глаза продолжали светиться голубым светом.