Воробышек (СИ)

- Два тела точно сохранились. Потому что спрятаны в цинковом гробу. Не исключено, что и с остальными поступили также. Я мог знать… мог видеть… я там был! Понимаете?! Вот почему мне так важно как можно быстрее провести эти чертовы сеансы!
- Так, стоп. Егор, дыши! Успокойся. В любом случае не стоит пороть горячку. Пойми, эти события уже не предотвратить и не исправить. Мозг человека очень сложно устроен. Не стоит недооценивать его уникальные функции. Тебе нужен полноценный отдых между сеансами. Пойми, может сработать защитная реакция и возникнут новые блоки. И тогда уже никакой гипноз не поможет. На этой неделе больше тебя не приму. Даже не проси.
- Елена Павловна, скажите, есть ли такие лекарства, от которых человек забывает какие-либо события?
- Да… на самом деле много… Транквилизаторы, некоторые виды снотворных препаратов, тяжелые нейролептики… Так сразу сложно все перечислить. Многие лекарства способны влиять на основные реакции человека, вызывать спутанность сознания, нарушать мыслительные процессы, снижать концентрацию внимания, угнетать само мышление и, как следствие, подавлять память. Думаешь, ты поэтому все забыл?
- Не знаю…А мог ли я все забыть вот также, под действием гипноза?
- Гипноз – очень тонкий и действенный метод воздействия. Особенно на ребенка. Да, Егор, если с тобой поработал специалист, то он вполне мог грамотно поставить блоки на те или иные события.
- Какова вероятность, что я ВСЕ вспомню? И можно ли как-то догадаться, что я вспомнил именно все, и ничего не укрылось в глубинах сознания?
- На самом деле, это зависит лишь от тебя самого. Поэтому сейчас, я настоятельно рекомендую постараться не зацикливаться. Переключиться немного на другие темы. Отдохнуть. Приятно провести время с друзьями. С девушкой. Вполне вероятно, что если организм почувствует безопасность, ответы придут сами собой. Без моего участия.
- Хорошо. Спасибо, Елена Павловна.
Я встал с кушетки и покинул кабинет доктора Смирновой, задержавшись в дверях на несколько секунд.
- Елена Павловна, я прошу вас сохранить все в тайне. По крайней мере пока.
- Не волнуйся, Егор. Эта просьба лишняя. Я бы никогда не стала с кем-либо обсуждать нашу терапию. На счет этого можешь быть спокоен.
- Еще раз спасибо.
- Пожалуйста. Захочешь просто поговорить – добро пожаловать. Но на сеанс раньше понедельника даже не рассчитывай.
Я кивнул и скрылся за широкой белой дверью.
Что ж, надо постараться отвлечься на другие темы… Как раз одна такая сейчас дома…
  
Глава 46.
 
ЕВА
Женева Артуровна… ГУСЬ.
ЖЕСТЬ!
Глазам своим не верю. Только что какой-то лопоухий мальчишка в форме принес конверт с паспортами. Моим и Вениамина. И в них сегодняшней датой значится регистрация нашего брака. И свидетельство тут же. На розовом бланке с четким оттиском синей печати.
Нет, ну надо же! На что только не способны деньги и связи!
Без меня меня женили, называется!
Вот тебе и демократия! И свобода воли…
Так, ладно… Главное, что ЗАГС не определил подделку. Хотя… как они определят? Клуши местные. А документ мне практически оригинальный выдали.
- Кто там был, Ев? – осторожничая и оглядываясь по сторонам, шепчет Золотко.
- Курьер. Гляди че! – показываю ей свеженький штамп, на что Жасмин округляет глаза и присвистывает.
- Ну поздравляю, птичка!
- Да уж. Сомнительное достижение. Что там с замком?
- Открыла, сейчас сделаю тебе ключик на всякий пожарный.
В тишине дома гулко разливается дребезжание раритетного телефонного аппарата. Видимо, мальчишка уже отрапортовал начальнику таможни, что посылка доставлена и муженек спешит справиться о том, насколько я довольна своим новым статусом.
Ну что ж, порадуем мужа.
- Алло. Женева Гусь. Слушаю вас, - защебетала я елейным голоском.
В ответ же услышала одни ругательства, звучащие как будто куда-то в сторону.
- Женева, блядь, Гусь… Вживаешься в роль, невеста? – ехидно поинтересовался Королев, а это был именно он.
- А это ты, - небрежно бросила в трубку.
 
- А ты ждала кого-то другого?
- Конечно. Вдруг, думаю, у вас есть другие родственники. Ну, знаешь, у которых я еще не отсасывала, и с кем не спала.
Я буквально слышала, как дребезжит крышка у закипевшего чайника на том конце провода.
- Других родственников нет. Но можешь пройтись по соседям.
Сучонок!
- Кстати, да. Можно было бы начать с генерала. А то что с вас мальчишек взять? Но уже поздно, котеночек. С этого момента можешь звать меня мамой.
- Твою мать, Ева! Ты там пьяная что ли?
- Конечно. От любви и счастья! Что надо тебе? Зачем звонишь?
- Еды надо какой-нибудь в магазине купить? Могу заехать.
- Конечно надо!
Я диктую Егору список из тридцати позиций, понимая, что вскоре он явится домой, а нам надо еще немного времени. Он не кочевряжится. Уточняет что-то насчет марки сыра и сорта яблок и отключается.
- У нас максимум полчаса, - ору на весь дом, - пошевеливайтесь, ребятки!
Пока Золотко занимается изготовлением ключа-отмычки для кабинета, стою у Руслана над душой, выпытывая дополнительные материалы из запрашиваемых мною дел.
Руслан копался в проводах и охотно делился информацией.
Оказывается, Игорь Королев был главным претендентом на должность начальника Зареченской таможни. Несмотря на то, что служил в пограничных войсках в местной военной части и по таможенному делу образования не получал, он имел отличные характеристики и рекомендации от руководства, обладал незыблемым авторитетом и безграничной любовью к закону и порядку. У следствия были версии, что его супругу убили для того, чтобы Королев, с его упертым характером, отказался от предлагаемой ему должности, по тем временам сулившей огромные перспективы и доходы, если в определенном ключе сотрудничать с «нужными людьми».
Проще говоря, многие криминальные авторитеты желали видеть на посту руководителя, с которым всегда можно договориться. Идеалист и закоренелый законопослушник совершенно не вписывался в их далеко идущие планы.
Когда план не сработал, убрали уже самого Королева. Его убийцу застрелили на месте за оказание сопротивления при задержании и попытке к бегству. Так что допросить беглого зека не представилось возможности. Но следствие уверяло, что характер убийства – заказной. Зек осознавал, что идет на верную смерть, потому как действия его были глупыми и нелогичными, шальными, безрассудно-отчаянными. И шел он на границу исключительно чтобы выполнить задание и убить Королева.
Такие истории нередки. Кто-то берет на себя чужую вину, ради того, чтобы их семья жила спокойно. Кто-то мстит ценой собственной жизни. Кому-то тупо нечего терять, их смерть и так предопределена, но при этом есть шанс уйти красиво.
И все же, в версию убийства матери Егора для устрашения его отца, мне верится слабо. Виной тому характер нанесенных ей ран и внешность женщины. Судя по описанию Руслана, поставь нас с Ириной и пропавшими девочками в один ряд – будем казаться родственницами. А еще Суворов постоянно возмущается, как плохо работало следствие в те времена. Спустя рукава. Хотя лично мне все понято. Ну пропадают сиротки – кому какое дело? Никто их не ищет, не ждет возвращения, не пишет бесконечные заявления в ментовке, не ругается с операми и не требует справедливости.
Беспризорники – отбросы общества. Стало меньше – легче дышать.
Дело Евангелины Воробьевой вообще тоньше тетрадки. Не смотря на то, что нашли ее всю в крови, умерла она от асфиксии. Попросту говоря, задохнулась. В крови обнаружены сильнодействующие психотропы. Дело было громким, но «раскрыли» его быстро. Следакам на погоны упали внеочередные звездочки. Общественность осталась довольна слаженной работой милиции. Губернатор выделил бабки на облагораживание сиротского кладбища и переизбрался на третий срок. Зато директора «Кукушонка» с позором выгнали, а сам приют закрыли. Детей рассовали по соседним городам, и в Заречном наступило тихое время. Вскоре после этого место начальника таможни и занял Вениамин Аркадиевич Гусь.