За каменной стеной (СИ)
Там, под крышкой, своего часа ждут фрикадельки. Готовила их по рецепту. Вроде все сделала правильно, а они взяли и немного развалились.
Приоткрываю крышку и сокрушенно вздыхаю.
О, Всевышний, фрикадельки выглядят еще хуже. Тут уже – не развалились, а размазались…
Слышу позади шаги мужа.
Стыд покрывает меня румянцем с головы до ног.
Бедный Руслан. Вот «повезло» ему со мной.
Садыков гремит тарелками. Открывает-закрывает холодильник. А я все стою и смотрю на свой кулинарный «шедевр».
– О, как интересно выглядит, – муж с интересом смотрит на фрикадельки. – Давай, я наложу нам. А ты садись.
Подчиняюсь его заботливой просьбе.
Сажусь на диванчик и опускаю взгляд на стол. Чувствую, как к глазам подступают слезы. Еще немного – и окончательно испорчу наш ужин.
– Думаю, если мы положим фрикадельки на батон и польем это томатной пастой, получится очень сытно. Тебе помидорки порезать?
Все. Это становится последней каплей.
Из моих глаз брызгают слезы. Встаю и покидаю кухню. В туалет! Закроюсь, проревусь, умоюсь и выйду к мужу. Кажется, я все предусмотрела, но забыла об одном – Руслан куда сноровистее меня.
– Диляра, что случилось? – он мягко сгребает меня в охапку, бережно разворачивает к себе лицом.
А я не могу посмотреть на него.
Стыдно до дрожи!
И страшно, почему я такая плаксивая стала. Все так остро воспринимаю – гораздо острее, чем в первые недели нашей совместной жизни.
– Диляра, – Руслан обхватывает горячими ладонями мои щеки, залитые слезами.
– Посмотри на меня, девочка моя.
Я поднимаю на него виноватый взгляд.
Муж ласково смотрит на меня так, что у меня начинает ныть сердце.
– Почему ты плачешь?
– П-потому что я ужасная жена, – всхлипываю, – готовить не умею, интима у нас нет, бесполезная я какая-то.
– Диляра, – Руслан нежно улыбается. – Кто тебе это сказал? Кто тебе эти глупости в твою умную головушку посадил?
– Н-никто, – сглатываю горький ком, – я сама поняла это.
– Диляра, – Садыков медленно ведет меня в сторону кухни. Послушно иду рядом с ним.
Муж усаживает меня на диван и садится рядом. Заглядывает в глаза. Какой же у него ласковый взгляд! Будто взором он целует мое сердце…
– Неужели ты решила, что главная ценность женщины в умении готовить, поддерживать порядок и каждый год рожать по ребенку? Нет, я не хочу обесценивать это. Здорово, когда жена умеет вкусно готовить, убираться в радость, и её здоровье позволяет каждый год рожать здорового ребенка, а потом – у нее есть силы на его воспитание. Но я тебе открою одну тайну, Диляра, – Садыков переплетает пальцы наших рук, – мужчину этим не удержать. Ни вкусной едой, ни идеальным порядком, ни даже детьми. Мужчина остается только с той, кого он по-настоящему любит. Той, кого выбрало его сердце.
От признания Руслана мое сердце подпрыгивает до самого горла. Щеки горят, но уже не от стыда, а от приятных чувств.
– А ты… Любишь меня, Руслан?
Обаятельная мужская улыбка озаряет его лицо.
– А ты еще сомневаешься, Диляра? – муж прижимается к моему лбу своим лбом.
Моё сердце замирает.
– Я люблю тебя, Диляра, – с жаром, произносит Руслан, и я чувствую, как по моей груди растекается волна счастья.
Яркое, тягучее, как сладкий мед, счастье наполняет каждую клеточку моего тела. Оно – на кончиках моих ресниц, на подушечках пальцев, счастье везде.
Я прижимаюсь губами к губам мужа.
Нежно целую его и говорю то, что не решалась сказать все эти месяцы:
– Я тоже люблю тебя, Руслан.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
– Ого, вы уже совсем большие! – Лиля, средняя сестра Руслана, ставит передо мной тарелку с домашней лапшой. Улыбается, сверкая темными глазами.
Садится напротив и задает вопрос:
– Сколько вам уже?
– 37—38 неделя пошла, – улыбаюсь, – а вам?
– Ты заметила, да? – Лиля заговорщически улыбается. – 16 недель хвала Всевышнему. Но мама пока не знает.
– Почему?
Искренне удивляюсь. Какая родная мать не захочет узнать о столь счастливой новости?
– У нас проблемы были с зачатием, – Лиля понижает голос, – мы 7 лет пытались, все никак. В прошлом году решились на эко. И получилось. Только вот мама эти дела не одобряет. Считает таких детей- детьми из пробирки.
Взгляд Лили становится грустным, и я проникаюсь к ней сочувствием. Как же, порой, хочется поддержки именно от матери! Но нередко бывает так, что самые жестокие слова произносит именно она…
Слава Всевышнему, такое про мою маму сказать нельзя.
– Я рада! Прекрасная новость! – улыбаюсь Лиле. – А Руслану можно будет сказать?
– Можно, – Лиля снова улыбается. – Как у вас с ним дела? Мне кажется, или, правда, хорошо?
Меня охватывает ласковое тепло. Грудь заполняется пронзительной, столь желанной, нежностью.
– Мне с Русланом лучше всех, Лиля. Я люблю его. И эта любовь творит чудеса, – говорю, как есть, и своим признанием, наверное, немного шокирую среднюю сестру мужа.
Та хлопает густыми ресницами. Смотрит так, будто только что я озвучила какую-то сверхъестественную тайну.
– Ух ты, -Лиля широко улыбается. – Здорово! Ты, кстати, изменилась.
– Ну, конечно, – весело улыбаюсь в ответ, – я едва помещаюсь в дверях.
– Я не про это. А про то, что ты стала увереннее и счастливее. Прям светишься. Любовь, правда, творит чудеса, Диляра. Ты уже не та напуганная, дрожащая девушка.
– О чем болтаете, девчонки? – на кухню заглядывает Руслан.
– О своем, о женском, – посылаю ему теплую улыбку. – А вы наболтались с Диасом?
– Наболтались так, что придумали кое-какой проект.
– Это какой? – Лиля с интересом смотрит на брата.
Только сейчас замечаю, что они похожи. Тот же оттенок глаз и форма бровей. Родные люди. Следом приходят мысли о матери и младшей сестре Руслана. Последний раз видела их, когда мы вернулись с Эмиратов. Увы, даже подарки, что мы привезли для них, не сделали наши отношения теплее. Золотые украшения хоть и приняли, но меня принимать не стали.
«Так бывает».
Эти слова Руслана всплывают в моей голове каждый раз, когда я начинаю ощущать оттенки вины из-за того, что так всё сложилось.
– Поехали? – Садыков окидывает меня взглядом. – А, вижу у тебя обед. А меня, Лиля, угостишь супом? Заодно и про проект расскажу.
– Как же не угощу, – Лиля широко улыбается брату. – И Диаса. Зови его тоже. Тут на всех хватит.
Мы дружно обедаем.
Наслаждаюсь атмосферой, царящей за столом. Мирно, по-доброму и уютно. Лиля, в отличие от Розы, на самом деле признает меня женой Руслана, и теперь, наверное, я могу считать её своим другом.
Тепло прощаемся с Лилей и её мужем, выходим на улицу и я жадно втягиваю морозный воздух.
Эх, весной еще и не пахнет!
А ведь до календарной весны – всего 10 дней!
– Ну что, поехали за кроваткой? – Руслан выжидающе смотрит на меня.
Ох…
Откладывала, все откладывала, а сейчас – сил нет, до дрожи хочу купить кроватку для малыша.
– Поехали, – взволнованно улыбаюсь, – только ты меня не торопи, ладно? Мне хочется все потрогать, посмотреть, понюхать.
– Конечно, никуда я тебе торопить не собираюсь, – Руслан открывает для меня дверь автомобиля. – Садись, моя крохотулечка.
– Ну, Русла-ан, – кокетливо улыбаюсь мужу.
Крохотулечка – это не про меня.
За все 38 недель я прибавила 20 килограмм.
Сулейман Искандерович на последнем приеме успокоил меня, сказав, что «раз все анализы в норме, причин для переживаний нет».
Доверяю его профессорскому опыту.
Мы благополучно добираемся до торгового центра, где половину первого этажа занимает детский отдел. Стоит мне только шагнуть внутрь, как азарт, столь свойственный людям на распродажах, охватывает меня.
Чувствую, как глаза мои загораются.