Перелом (СИ)
Вопросов больше не было и после емкого вопля «По машинам,гвардия!», взводный, Савелий Фокин бросился к танкам своего взвода,тщательно укутанных маскировочной сеткой и срезанными ветками в густой дубраве.
Его орлы за короткое время его отсутствия успели на явно украденной или как на передовой называют, трофейной, спиртовой горелке вскипятить в трофейном чайнике, крепкий чаек.
— Сворачиваемся! Быстро! Заорал Фокин подбегая к позициям взвода и поднимая унтеров Щербицкого и Попова, из окопчиков, где они мирно дремали, завернувшись в трофейные немецкие одеяла.
Разочарованный башнер Суханов протянул взводному полпачки галет и кружку свежезаваренного чая.
— Два сахара, Савелий, как ты любишь. Сколько у нас времени?
— Уже нету! Промычал Фокин, засовывая в рот целую галету и пытаясь проглотить, одновременно пытаясь запить все это горячим чаем…
Приказ, полученный от Черкасова и Иванова, не понравился никому, воевать совместно со стрелками в качестве непосредственной поддержки огнем, броней и маневром –дело муторное. Тебя, привязывают к пехоте, словно пса сажают на цепь…Но делать нечего. Обычно стрелки прикрывают танкистов, обеспечивая их фланги от контратак –теперь, наоборот. Любишь как говорится, кататься, люби и саночки возить.
Первая рота Иванова, все девять оставшихся в строю «восьмидесяток», занимали позицию непосредственно в деревне Гшковец, временно вливаясь в стрелковый батальон майора Георгия Коновницына, матерого вояки –финляндца с двумя «георгиями» и отсеченной осколком, мочкой правого уха.
Невысокие, кряжистые стрелки, скинув камуфляжные рубахи, буквально вгрызались в землю вокруг добротных деревенских мазанок, которых уже покинули местные жители, массово сбежавшие в наш тыл.
— Вот роют, как кроты…Восхищенно произнес Суханов, глядя, но шустрых и мокрых от пота стрелков, снующих по деревне туда –сюда и роющих какие то странные крестообразные траншеи.
— Скорее, как муравьи…
Вестовой от капитана, ефрейтор Кравчук, появился через минуту и мигом, словно мартышка вскарабкался на ползущий «ящер» и заорал в ухо Фокину.
— Второй взвод направо! Приказ «Варяга»…Занимайте позиции вокруг церквы…
— Не ори в ухо, придурок! И не лезь под гусеницы, кретин, сколько раз говорить!
— Да пошел ты, прапор! На цыганском лице Кравчука сверкнула шальная улыбка и он одним движением спрыгнув с брони вниз, помчался к танкам третьего взвода, прапорщика Чубарова.
— Вот долбо…б, резюмировал невозмутимый Суханов, опять что то жрущий.
На крошечной, церковной площади, их встретил хмурый капитан –финляндец, обер-фельдфебель, явно ротный старшина с пластырем на щеке и тоненький лейтенант, явно из вчерашних юнкеров.
— Капитан Борщев, Виктор Корнеевич, представился он, протягивая прапорщику Фокину, руку. Нормальная такая ладонь была у капитана Борщева- фронтовая. Чумазая, крепкая и мозолистая. Не как у штабного или тылового.
* * *— Занимайте оборону здесь, господин прапорщик. Люди Матвей Никитича вам помогут, окопать машины и замаскировать… Борщев, кивнул на фельдфебеля. Ваши позывные?
— Варяг-2. Отозвался Фокин. Частота для связи и ваши позывные?
— «Сидр-3»…Встрял, румяный лейтенант. Не иначе, батальонный связист.
— Смотрите, прапорщик.
Борщев, показал рукой на север, где за околицей Глушковца, плескалось море желтых стеблей кукурузы.
— Летичевский уезд, славен своей кукурузой и сахарной свеклой, прапорщик. С одной стороны, это здорово мешает противнику нас обнаружить — с другой, позволит подобраться близко к нашим позициям. Ставьте свои танки, где посчитаете нужным, но мне нужен вон тот сектор обстрела. Видите, проселок?
— Так точно, господин капитан.
— Думаю, первая атака тевтонов пойдет по нему. Затем, получив по зубам, немцы, будут импровизировать.
— Через кукурузное поле?
— Именно так. Так что постоянно держите связь. Я окружил позицию наблюдательными секретами. Но есть реальная проблема. У нас на роту –восемь расчетов бронебойных управляемых снарядов. Но из-за кукурузы ни хрена не видно. Целится наводчикам, будет тяжело. Так что уповаем на Господа, вашу броню и маневр…и сами не плошаем.
Едва Фокин установил «ящеры» между хатами, выделив каждому танку, сектор обстрела и договорился с соседями, двумя экипажами окопанных бронетранспортеров БП-84 с крупнокалиберным пулеметом и 37 миллиметровым автоматом, как до них долетел треск заполошной стрельбы где-то среди кукурузы…
— Во! Секрет с немецкой разведкой столкнулся. Сообщил унтер-туркестанец, командир отделения, отбрасывая окурок и прыгая в узкую траншею. Сейчас начнется, танкист…
— Слушай унтер. А что у вас такие траншеи странные? Крестом?
— «Деевский окоп»…В честь нашего командира. С гордостью, отозвался унтер. Позволяет обстреливать со всех сторон противника, если он прорвется. И людей не больше отделения можно сажать –все при деле будут…
Беседу прервал отвратительный вой летящих снарядов и Фокин, рыбкой бросился под ближайший танк, наглотавшись песка.
Земля дрожала и ходила ходуном еще с полчаса, потом раздался яростный треск крупнокалиберного пулемёта и истошный вопль
— Фрицы слева!
И сквозь стрельбу, Фокин, подняв голову, услышал хорошо ему знакомый, звук. Рев дизеля «Майбах», установленного на германские «леопарды»…
Глава 33
Глушковцы. Подольская губерния. Операция «Roland». 1 июля 2007 год. Вечер
Артиллерийский обстрел, оборвался сразу, словно кто-то выключил звук и тут из густых зарослей кукурузы выскочили несколько рослых фрицев, прямо напротив крестообразной траншеи. Они не прожили и нескольких секунд, разорванные пулеметной очередью. Бронетранспортеры стали поливать огнем ближайшие подходы к позициям, стараясь отогнать назойливых фрицев, когда по ушам Фокину ударил голос Иванова.
— Варяг −2, не спать! Не спать, мать твою! К тебе, панцеры прутся!
Фокин потряс головой, схватил бинокль и выбрался в раскрытый люк, поплевав на служебные инструкции. Бросил взгляд на часы…ровно 16.00. Поздновато фрицы начинают, хотя день сегодня еще длинный…
Действительно, не менее шести камуфлированных «леопардов», возвышаясь словно корабли в море желтой кукурузы, перли на позицию Фокина, не обращая внимания на ураганный огонь из бронемашин стрелков.
— Бронецели. Тысяча триста метров. Сообщил Фокин в микрофон рации. Огонь по команде. Сосредоточенно, по правому флангу…
Тем временем «леопарды» открыли огонь по хутору, явно стараясь нащупать, позиции стрелков. Меньше всех повезло одному из бронетранспортеров финляндцев, получившему пятидюймовый подкалиберный. Несчастный бронетранспортер подбросило в воздух, и он рассыпался на глазах, разбросав горящие колеса, огненными протуберанцами.
— Все, огонь. Сначала правый фланг, потом левый. Проорал Фокин в гарнитуру и крикнул механику-водителю.
— Горелый, сначала вперед, выстрел и снова за хату….
Появление трех приземистых «ящеров»,из за крайних хат,было для немецких танкистов,крайне неприятным сюрпризом,тем более, что дистанция была уже сильно меньше версты и русские БТ-80, появились совершенно внезапно.
— Залп! Рявкнул Фокин и к его радости, все три «ящера», включая его собственный выстрелили, почти синхронно, сразу поразив намеченные цели.
Первый «леопард», схватив ОБПС в борт, сразу вспыхнул и потеряв управление врезался в горящий остов бронетранспортера, взгромоздился на него с грохотом, взорвался. Панцер, в который попал башнер Суханов, получил снаряд в маску орудия и стал петлять, стараясь сбить пламя. Больше всех, повезло третьему с края «леопарду», выстрел с «ящера» Щербицкого, убил его двигатель и он потеряв скорость встал, медленно разгораясь. На крыше квадратной башни, появились фигурки немецких танкистов, тут же сметенные пулеметным огнём…
Оставшиеся три «леопарда» из атакующей линии, не нашли ничего лучше, как вступить в перестрелку, стремясь спрятаться за жирный дым горящих собратьев, это было совершенно зря, потому что тут же ожили бронебойщики туркестанцев.