Новый год с его братом (СИ)

Говорит же тебе прямым текстом, что лазает по горам, а не по Москве приключения ищет.
– Нет? – Поднимает голову. Глаза прищуром — не удивлены. Просто сканируют, изучают, пытают.
– То есть, если Андрей не против, – поправляю себя.
– Против, – отпускает ногу, словно она горячая картошка, и обожгла его руки. – Всё готово. Возьми, – протягивает тюбик мази, – мазать утром и вечером в течение трёх дней. Не благодари. Сама дойдёшь? – Смотрит на ногу, на которую я не спешу вставать.
– Дойду, – со словом гордо приставляю ногу, как солдат.
А у самой чуть искры из глаз не вылетают. Засунуть бы эту гордость в самую… Боже, болит до безумия. Но и нытиком показаться не хочу. Да и вряд ли он пожалеет меня. Какой-то он не живой. Андрей, пусть и сначала поругает, но потом и приласкает. А это вот, чистый хищник. Жертв не жалеет, а поедает на обед. А с виду, ну правду, такой симпатичный парень.
– Спасибо, – с натянутой улыбкой демонстративно трясу мазь, мол я всё запомнила, и, развернувшись, с прямой спиной выдвигаюсь на выход.
Со скрипом в зубах, со слезами на глазах дохожу до нашей комнаты. Ложусь на кровать и сворачиваюсь в клубочек. Дрожу.
Да что со мной такое? Не в лес же ходила по грибы и медведя увидела.
Всё хорошо, – утешаю себя. – Ты уже дома.
Обхватываю Андрея обеими руками со спины и втыкаюсь в неё носом.
– Куда ты меня привёз Андрей? – Прошептав, засыпаю.
  
Глава 7. Настя
 
Глава 7. Настя
Андрей вышел из комнаты примерно десять минут назад. Сказал, что будет ждать меня внизу. Позавтракаем и пройдёмся по территории базы.
Хорошенько потягиваюсь в кровати, разминаю все скелетные мышцы и привожу их в тонус. Руками провожу по сонному лицу, побуждая его на малейшие живые эмоции.
Ну и сон... А какой реалистичный, ей богу, словно наяву прожила его.
Однако ж, под сильным впечатлением я оказалась после встречи и знакомства с родственниками Андрея — даже сны про них, вернее про «него» снятся.
Встаю с кровати и морщусь.
– Твою ж…налево, – припасаю матерный оборот на потом. – Не сон, – закрываю от стыда глаза.
Поворачиваю голову и вижу на прикроватной тумбе ту самую мазь от ушибов.
– Благодетель нашёлся мне тоже, – по-ребячески сплёвываю. И прихрамывая, направляюсь в сторону ванной комнаты. На третьем шаге останавливаюсь, ковыляю обратно и всё же прихватываю тюбик с собой.
– Ладно, твоя взяла, зверюга.
Благо сегодня без происшествий принимаю душ. И вторая нога остаётся целой и невредимой.
С умиротворённым и чистым личиком, окутанная в мягкий халат, с весёлостью невинной школьницы спускаюсь к Андрею. Стараюсь не обращать внимание на боль в ноге. Зачем ему лишний раз беспокоиться за меня.
И со словом «Та-дам», как снегурочка в белом одеянии влетаю в кухню. И резко притормаживаю, чуть наклонившись по инерции корпусом вперёд, когда замечаю неожиданно сидящие за столом лица.
Щёки заливаются румянцем. От неудобства, не зная куда себя деть, затягиваю пояс потуже, будто это поможет мне выглядеть куда более эффектной.
Кажись с водой и память смылась, что мы здесь вовсе не одни с Андреем, а со всем его семейством.
Пожелав доброго утра всем и кивнув Андрею в сторону своего задуманного побега, быстро разворачиваюсь и несусь к выходу. Но там меня поджидал очередной сюрприз в виде бетонной груди, в которую я едва слепо не вписываюсь носом.
Походу в моей жизни началась чёрная полоса. Ни то что до приезда я была самой везучей, просто свидетелем моих, так назовём, неудач был лишь Андрей. И с этим я кое-как смогла свыкнуться. А что делать сейчас? Хочется незамедлительно провалиться сквозь землю.
– Осторожно, – остановив меня за плечи, сначала окунает меня в тазик с холодной водой своим ледяным голосом, а затем слегка отодвигает в сторону и входит на кухню.
В ту же секунду виноватым лицом оглядываюсь на сверлящего меня глазами Андрея, всеми уголками говоря — ты же сам всё видел, я этого не хотела.
Оправдываюсь непонятно только за что. Я здесь и вправду ни при чём. Столкнулись и столкнулись. С кем не бывает. Отчётливо это понимаю, однако чувство вины не исчезает, и потому вприпрыжку на здоровой ноге мчу в нашу комнату.
 
Отлично помылась вчера, прекрасно поела сегодня, осталось наверху в четырёх стенах одной встретить новый год и можно с лёгкостью сказать – отдых удался на славу.
Падаю на кровать лицом вниз в подушку. Может попробовать уснуть и снова проснуться? Вдруг получиться пережить заново это утро в более удачной для себя версии, где идиотами могут выступать все, кроме меня.
На глазах проступают слёзы. Ну что я за дура?!
Упиваясь в собственном горе, не слышу, как в комнату заходит Андрей.
– Малыш, ты чего? – Усаживается на край кровати и разворачивает меня к себе.
– Я посмешище, – принимаю вертикальное положение и опускаю взгляд на свои руки. – Наверно, все надо мной сейчас смеются.
– Что за глупости ты говоришь, – поглаживает по плечу. – Никто о тебе так не думает. – И видя, что результата от его слов нет и всхлипы только усиливаются, говорит уже со мной в командном ключе. – А ну перестань. Я тебе завтрак принёс, – указывает на тарелку с сырниками. – Как перекусишь, собирайся. Экскурсию никто не отменял, – большим пальцем смахивает слезу и встаёт с кровати.
– Андрей, – хватаюсь за его руку и умоляюще прошу, – обними меня.
– Иди сюда, – подзывает к себе.
И я тут как тут, утопаю в его крепких объятиях.
После Андрей залипает в телефон, как обычно по рабочим вопросам, а я начинаю собираться, так и не притронувшись к еде: напрочь пропал аппетит.
Раскрываю свой чемодан и вытаскиваю кашемировый брючный костюм в бледно розовом цвете. Андрей постоянно подчёркивает, что в нём мои формы красиво округляются, и я становлюсь ещё слаще.
Немного прихорашиваюсь: тушь, прозрачный блеск и каплю фруктового парфюма на кисти рук и шею.
Довольная объявляю Андрею свою готовность выйти в свет.
Держась за руки, спускаемся на первый этаж. Внизу нас ожидает Алекс — та, что сестра.
– Она с нами пойдёт, не против? – Шепчет мне в ухо.
– Нет, конечно. – А что я могла ответить, когда узнаю об этом уже постфактум?
– Ну и отлично.
Все втроём мы направляемся в центр. Возле катка большое скопление людей. Оживлённая атмосфера быстро втягивает тебя. И ты теперь свой, среди чужих. Ощущение общего восторга заполняет всю тебя изнутри. Так и норовит попросить Андрея задержаться на этом месте, а может даже и покататься на коньках.
Бабушка очень мечтала, чтобы я стала великой фигуристкой. С трёх лет приводила меня на каток. Однако что-то не срослось. Стаять — стою, кататься — катаюсь, вращаться — вращаюсь, но вот спортивным духом за годы, проведённые на льду, так и не наполнился мой сосуд. Стержня боевого во мне нет. Я всегда больше любила в тишине творить руками: лепила, рисовала, мастерила. И не удивительно, что сферу я выбрала для себя более творческую — ищу лучший ракурс, чтобы запечатлеть счастье людей.
Но сейчас, в такой прекрасный зимний день, когда снег падает хлопьями, не отказалась бы надеть коньки и обкатать их, разъезжая вокруг красивой новогодней ёлки. Только когда Андрей равнодушно проходит мимо катка, желание сразу отпадает. И просить его не пришлось.
Заходим с Алекс в несколько торговых лавочек, заполненных разными новогодними безделушками, пока Андрей покупает нам горячий шоколад. Согреться не помешает никому. Зима не лето — солнце макушку не припекает.
Выходим из последнего магазинчика, как две лучшие подружки: хохочем в голос, хвастаемся друг другу сделанными покупками и на ушко секретничаем.
– О, смотри, – указывает куда-то вдаль, – опять за своё.
Перевожу свой взгляд по направлению её руки и вижу скатывающегося на сноуборде мужчину с вершины высокой горы, по заснеженному склону. Неожиданно у меня вырабатывается адреналин, будто именно я вместо него сейчас совершаю спуск с очень высокой скоростью.